Книга Брошенные тела - Джеффри Дивер

В зеркале отразилось какое-то движение. Человек с пистолетом шел вдоль домика на колесах, внимательно вглядываясь в него и окружающие заросли кустов.

Потом он повернулся в сторону микроавтобуса, где сидела Бринн.

Она лихорадочно огляделась в поисках хоть чего-нибудь, способного освободить ей руки. В конце концов перебросила их через рукоятку переключения передач и попыталась воспользоваться ею как пилой. Напрасный труд.

Она бросила взгляд в окно. Мужчина теперь в упор смотрел на микроавтобус.

Шериф Том Даль стоял над двумя трупами в кухне: деловая женщина лет за тридцать словно только что сбросила после работы туфли, счастливо предвкушая беззаботные выходные; вторым был крупный мужчина примерно того же возраста с густой копной давно нестриженых волос. Он выглядел простецким малым, каких немало собиралось за кружкой пива в «Корнер плейс» в Гумбольдте. По полу расплылись обширные лужи крови.

Как и у большинства полицейских, у Тома Даля с годами выработалось профессиональное отношение к подобным вещам, но это преступление повергло его в шок. В округе Кеноша люди погибали в основном в результате несчастных случаев, и смерть настигала их вне дома. Это были замерзшие бродяги, попавшие в аварии водители, рабочие, неосторожно обращавшиеся с инструментом, или туристы, побежденные непреодолимыми силами природы. А вот смотреть на этих несчастных, расстрелянных в мафиозном стиле в собственном доме, было тяжко.

Ему бросились в глаза их бледные ухоженные руки — у большинства погибших в здешних краях они были покрасневшими и мозолистыми.

И вдобавок ко всему его собственная помощница — в тайне от остальных офицеров управления любимица, дочка, о которой он мог только мечтать, — куда-то пропала из дома, изрешеченного пулями.

Он тяжело вздохнул.

Заслышав шаги вниз по лестнице, спросил:

— Ну, что там с подружкой семьи?

Вопрос был адресован Эрику Мюнсу, офицеру, которого он предпочел не отправлять сюда, остановив свой выбор на Бринн Маккензи. И какой бы оборот ни приняло дело, присутствие в управлении этого человека будет теперь для Тома Даля извечным напоминанием об этом решении.

— Там ее нет.

Уже легче. Он был почти убежден, что ее найдут наверху в спальне. Убитой, и, быть может, не сразу.

— Они могли забрать женщину с собой, — предположил Мюнс. — Или она прячется где-нибудь вместе с Бринн.

«Надо молить Бога, чтобы это так и было», — подумал Даль и действительно коротко помолился про себя.

Ему позвонили из ФБР, и следователь по особо важным делам Бриндл сообщил, что присылает нескольких своих агентов, поскольку погибшая Эмма Фельдман проходила свидетелем по делу Манкевица. Уже было известно, что начальник полиции штата направлялся сюда тоже, и появление фэбээровцев ему не понравится — он наверняка начнет мериться с ними полномочиями. Но Далю-то какое дело? Чем их тут больше, тем лучше. Еще ни один преступник не уходил от правосудия только потому, что по его следу шло слишком много талантливых сыщиков. Впрочем, наверное, такое случалось, но редко.

Должна была прибыть и спецгруппа экспертов-криминалистов из полицейского управления штата, поэтому Даль дал команду своим ребятам оставить улики на местах, но осмотреть все, что сочтут нужным, дабы разобраться в происшедшем и понять, где могли находиться Бринн и подружка Фельдманов.

Им не пришлось потратить слишком много времени на обнаружение важных элементов этой «мозаики»: были выстрелы через окна, стреляли как внутри дома, так и вне его, а следы ног свидетельствовали, что преступниками являлись, по всей вероятности, двое мужчин. В доме остались форменные «шерифские» ботинки Бринн, а подружка сбросила свои шикарные полусапожки рядом с «мерседесом» Фельдманов, и обе переобулись в практичные туристические башмаки. Одна из них была ранена; при ходьбе она использовала что-то вроде трости или костыля и приволакивала ногу.

«Мерседес» был припаркован возле гаража с двумя простреленными шинами, разбитым лобовым стеклом, задранным капотом и болтающимся кабелем аккумулятора. Еще одна машина пожгла резину, если судить по следу на гравийной дорожке, спешно покидая двор дома. Третья укатила на спущенном заднем колесе, оставив за собой отчетливый след.

Но фрагменты не складывались в единую картину. И теперь, стоя перед источавшим запах прогоревших дров камином в гостиной, Даль подвел итог: полная неразбериха. И в этой неразберихе им требуется найти смысл.

И где же, черт возьми, Бринн?

«А Эрик?»

«Я бы не хотел поручать это ему. Ты же его знаешь».

Тут Даль заметил кое-что в деревянной обшивке.

— Кто-то захотел поиграть в криминалиста? — спросил он, угрюмо глядя на Мюнса.

Помощник посмотрел, на что указывал шеф. Было очевидно, что кто-то выковырял пулю из отверстия в облицовочной панели.

— Я здесь ни при чем.

Зачем кому-то понадобилось утруждать себя и доставать одну пулю, оставляя другие? Не потому ли, что на ней были следы его ДНК?

Скорее всего, именно здесь крылось объяснение, а это значило, что он ранен.

Но означало и другое — работал профессионал. Большинство преступлений в округе Кеноша совершали люди, не имевшие понятия о ДНК. Их не волновало, оставили они ее следы или нет.

Наемный убийца.

Так, думай. Двое преступников наняты, чтобы расправиться с Эммой Фельдман. Они выполнили задание, убив заодно и ее мужа. Затем, вероятно, их застигла врасплох подружка, приехавшая вместе с супругами. Она могла пойти на прогулку или принимать душ наверху, когда появились убийцы.

Или это Бринн стала для них неприятным сюрпризом.

Кто-то из женщин, возможно Бринн, выстрелила в одного из мужчин, ранив его. И тогда он выковырял из стены пулю со следами своей ДНК.

Но что произошло потом?

Они где-то спрятали свою машину и пересели на «хонду» Бринн? Захватили подругу Фельдманов и Бринн в заложницы? Или женщины сменили обувь на более подходящую и сумели сбежать в лес?

Или они уже мертвы?

Он вызвал по рации своего помощника Хоуи Прескотта. Здоровяк обследовал район у озера между вторым и третьим домами по Лейк-Вью, где были обнаружены следы чьих-то ног. Сейчас он искал тропинку, по которой кто-то мог уйти. В их управлении Прескотт имел репутацию лучшего охотника, хотя как мог человек, весивший под триста фунтов, преследовать добычу, оставалось тайной для всех.

— Что-нибудь есть, Хоуи?

— Никак нет, сэр. Но тут темно, словно в глухую ночь.

«Словно в глухую ночь», — повторил про себя Прескотт. Это и есть самая что ни на есть глухая ночь.

— Продолжай осмотр.

Потом Даль обратился к Эрику Мюнсу, который поигрывал рукояткой своего пистолета, как младенец погремушкой: