Книга Перо и волына - Сергей Зверев

– Насчет скандалов, Иван Данилович, это вы верно заметили. Вот мы и подкинем им скандал. Я начал реализацию плана активных мероприятий против нашего основного конкурента.

Брови Кинелева удивленно поползли вверх.

– Почему я об этом ничего не знаю?

– Не спросил вашего разрешения, Иван Данилович, каюсь, грешен, – развел руками Романчук. – Но обстановка требовала решительных действий. Все городские опросы показывают, что популярность Панфилова среди избирателей растет. И это несмотря на то, что мы оказываем ему довольно активное пропагандистское противодействие. Странный факт. Как вы помните, в «Ведомостях» появилась статья, разоблачающая криминальную подноготную Панфилова. Потом эту статью перепечатала, правда с некоторыми сокращениями, областная газета. В результате мы получили рост популярности Панфилова. Даже не пойму, в чем тут дело.

– Эффект Ельцина, – задумчиво произнес председатель горисполкома.

– Что?

В дверь неожиданно постучали. Романчук нервно дернул головой. На пороге показалась секретарша с подносом в руках.

– Это чай, Анатолий Викторович, – объяснил Кинелев. Секретарша расставила на столе чашки и удалилась.

– Что вы там говорили про Ельцина, Иван Данилович?

– Помнишь, в восемьдесят восьмом или восемьдесят девятом году, когда он со скандалом ушел из Политбюро, его топтали все газеты, думали – на его политической карьере поставлен крест. А оказалось – все наоборот. Народ его на руках усадил сначала в кресло Председателя Верховного Совета, а потом и в президентское.

– Так что ж нам теперь – все время на Ельцина оглядываться? – поморщился Романчук. – Я считаю, что нам надо продолжать пропагандистскую кампанию в средствах массовой информации и даже расширять ее. Именно поэтому я намерен пригласить на предстоящую пресс-конференцию московских телевизионщиков и в выгодном для нас свете преподнести результаты активных мероприятий против Панфилова.

Тяжело вздохнув, Кинелев принялся помешивать ложечкой чай.

– Что вы там с Сапроновым наворотили?

– Сотрудники городского отдела внутренних дел вместе с налоговой инспекцией совершили рейды по нескольким точкам, контролируемым Панфиловым, – разливочный цех, бензоколонка, «Экстрабанк».

– И банк?

– По оперативной информации, Панфилов контролирует и его. Работа еще продолжается, поэтому у меня пока нет результатов проверки. Но одно могу сказать точно: нарушений там предостаточно. К концу недели будем иметь предварительные итоги. А потом предъявим эти факты журналистам. Они проглотят эту наживку, как голодная щука блесну.

– А будет ли там криминал? Это ведь еще надо доказать.

– Это уже не будет иметь особого значения. Главное – мы покажем документы проверки. Вот факты нарушений налицо, а там можно будет подумать о привлечении Панфилова к ответственности.

– Административной или уголовной?

– Лучше, конечно, уголовной. Тогда о кресле главы городской администрации он будет мечтать, сидя в следственном изоляторе. Саму фирму «Лидер» проверим ближе к выборам, прибережем, так сказать, на десерт.

– Что по поводу убийств у «Соснового бора»?

– Пока, к сожалению, не удается доказать причастность к этому непосредственно Панфилова, но мы обязательно используем этот факт в предвыборной агитации.

– Тебе, конечно, виднее, Анатолий Викторович, ты у нас спец по выборам. Но что-то мне тревожно, как бы не прогадать.

– Не прогадаем, Иван Данилович, – уверенно сказал Романчук. – Сила на нашей стороне. А в силе – правда.

– Ты с городским прокурором советовался по поводу этих… активных мероприятий?

– Его заместитель в курсе.

– Опасаюсь я Бирюкова. Какой-то он… не наш человек. Я его на встречи приглашаю, а он уклоняется.

– А чем нам может помешать Бирюков, Иван Данилович? Пусть только рот раскроет, мы его быстро на место поставим. Пьянство ему боком вылезет.

– Кто сейчас не пьет, – философски заметил Кинелев, пригубив чашку с чаем. – Даже на самом верху люди употребляют – и ничего.

– Значит, найдем другие подходы.

Глава 27

На летней жаре труп разлагается быстро. Поначалу соседей Корня по лестничной площадке тревожил неприятный запах, вроде того, что исходит от гниющей мусорной кучи.

Выходя из своих квартир, жильцы морщили носы, ругали на чем свет стоит сантехника, дворника, домоуправление, недобрым словом поминали и городские власти, которые не уделяли должного внимания коммунальному хозяйству, и самого председателя горисполкома, налево и направо раздававшего предвыборные обещания, но не заботившегося о насущных нуждах горожан.

Запах все усиливался. Теперь он распространился по всему подъезду.

Кто-то из жильцов высказал предположение, что в подвале подохла крыса. Самые решительные открыли подвал, с фонариками в руках исследовали все закоулки и лично убедились в том, что в подвале нет ни дохлых крыс, ни гниющих мусорных куч.

Нашли, правда, несколько рваных матрацев и грязные тряпичные ошметки, свидетельствующие о том, что в подвале периодически бывали бомжи.

Еще через некоторое время отвратительный запах в подъезде превратился в нестерпимую вонь. Покидая свои квартиры, жильцам теперь уже приходилось пальцами зажимать носы и рысцой спускаться по лестничным пролетам.

Наконец путем перекрестных опросов и сопоставления различных мнений удалось выяснить, что смердит из квартиры Кореневских, где жили полоумная старуха-мать и ее сын, промышлявший темными делишками.

Соседи знали, что сын часто и надолго исчезает из дому, оставляя мать одну. Наверное, решили жильцы, старуха померла, а сын снова куда-то свинтился.

Терпеть дальше было невозможно, и соседи вызвали милицию и бригаду «Скорой помощи».

С помощью дежурного слесаря из домоуправления дверь квартиры Кореневских была вскрыта.

Изнутри ударило такой чудовищной удушливой вонью, по сравнению с которой запахи на лестничной площадке могли показаться ароматом одеколона «Красная Москва». Милиционера, первого шагнувшего за порог и увидевшего, что творится в квартире, тут же вырвало. На кухне в густой черной жиже лежал распухший, покрытый пятнами труп. Над ним роились толстые зеленые мухи. Следы от многочисленных ножевых ранений на теле не оставляли сомнений о причине смерти. В загустевшей луже крови на полу лежал кухонный нож, очевидно послуживший орудием убийства. Еще один труп обнаружили в соседней комнате. Это было распухшее, почти разложившееся тело старухи.

Собравшаяся на лестничной площадке толпа, любопытство которой было сильнее неприятных ощущений, тут же сделала вывод о случившемся в квартире Кореневских. Видно, полоумная мать, которой надоели пьянки и дебоши сына, зарезала его кухонным ножом, а сама померла с горя. Версия убийства на бытовой почве вполне устраивала и милицию. Тем более что квалифицированные следственные мероприятия ввиду состояния трупов провести было невозможно.