Книга Призрачные дороги - Галина Ли

На внешние стены мы не пошли: мороз пробрался под теплые плащи. Хорошо хоть, ветра не было. И спуск к озеру пришлось отменить — Игнас сказал: "Его светлость просит оставить за ним честь показать вам озеро". Мы не стали возражать. Озеро было невероятно странное, а к странным местам надо относиться с должным уважением: руками не трогать, на зуб не пробовать и первый визит совершать с тем, кто знает об этих странностях все. Или хотя бы что-то знает.

Я посмотрел на тяжелое зеркало "серебряной" воды, не замерзшей даже в мороз. Оно манило к себе так же, как манит вора золото.

Мне вспомнились слова Андру о том, что озеро притягивает летучие ловушки. Интересно, а как обстоят дела с магией? Не искажается ли она рядом с сердцем Пустоши?

Снова сплошные вопросы, хорошо хоть, ответы на них получим в ближайшее время.

Внешние и внутренние стены тоже оказались под защитой аркбаллист, надежно скрытых деревянными щитами. Еще мы увидели перевернутые вверх дном котлы для смолы. Даже на той стороне, что выходила к озеру.

Пожалуй, крепость можно было бы назвать неприступной, если бы не два момента. Первый — что бы там ни думали создатели крепостей о своих творениях, но неприступных стен не бывает! Любые можно одолеть: если не штурмом, так хитростью, магией, подкупом или долгой осадой. Можно даже уморить защитников голодом, хотя вампирам, пока во вражеской армии есть хоть один воин, это не грозит, а о людях Андру наверняка уже позаботился. С его-то прозорливостью.

— Игнас, откуда вы берете воду? — поинтересовался я, даже в мыслях не допуская, что озерная вода годится для питья.

— Город живет за счет подземного источника. Он выходит на поверхность на западном склоне.

Прекрасно. Остается последнее — мы имеем дело с весьма необычным врагом, для которого стены — не помеха, а лишь надежная защита от хищных тварей Проклятых земель. И большинство наших противников — колдуны. Притом, что бы там ни говорил Агаи — отнюдь не добрые волшебники, лечащие каждую букашку, а настоящие боевые маги. Умеющие сплести стену из огня, которая с одинаковым успехом спалит и слабую человеческую плоть, и тела нежити, и мое. Хотя, как любит говорить клыкастый алхимик, со мной возможны посмертные варианты. Вот только что-то не хочется до посмертных дело доводить, мне пока и на этом свете нравится.

Но самое поганое, что у нас всего один маг, да и тот… похож на изъеденное короедами дерево: стоит пнуть как следует — тотчас в труху рассыплется. Впрочем, одному магу все равно не одолеть целую армию. Значит, надо делать ловушки. Как можно больше ловушек! Азала должна быть ими нашпигована, как нанцкие колбаски салом. Чтобы каждый взмах крыльев над крышами, каждый шаг сирин по улицам мог стать последним! При этом ловушки не должны мешать защитникам крепости. Вот только как это совместить?

— Ну что? Возвращаемся? — притопнул, пробуя согреться, Рис.

— Возвращаемся, — согласился я.

Все что требовалось, мы увидели. Теперь оставалось лишь обсудить и обдумать.

Уже на обратной дороге мое внимание привлекли темные пятна, ползущие по заснеженной дороге. Еще несколько этернус стремились попасть в замок до темноты. Андру собирал подданных в безопасное место.

Игнас тоже увидел путников, прищурился и вежливо поклонился:

— Позволите оставить вас одних? Не потеряетесь?

Последний вопрос явно предназначили мне.

Отвечать на колкость упыря я счел ниже своего достоинства, а потому обошелся простым кивком.

После того, как вампир ушел, Лаланн задумчиво поинтересовался:

— Мне кажется, или пиявка осознанно напрашивается на неприятность?

Именно эта мысль крутилась в моей голове. Но зачем?! Чтобы я вспылил и завязал драку? А упырь всего лишь оборонялся? А причины? Насколько помню, никого из его родни я на тот свет отправить не успел. Брат жив до сих пор, а большинство ровесников Игнаса, из-за смерти которых он мог бы затаить кровную обиду, благополучно померли намного раньше, чем я появился на сцене королевских интриг.

Но мысль, несомненно, не лишена здравого смысла: зачем-то кровососу нужно меня взбесить.

Я вздохнул — только закулисных игр нежити мне не хватало — и, недолго думая, решил поговорить на эту тему с Андру. В конце концов, это его подданный, вот пусть сам и разбирается. А я заодно посмотрю, так ли этернус послушны воле правителя, как он полагает.

Поймав вопросительный взгляд Лаланна, я процедил:

— Напрашивается — получит, но не так, как рассчитывает!

Когда мы спустились со стены, обнаружили, что наша "свита" сильно поредела. Холод оказался сильнее любопытства, и дети разбежались по домам. Зато оставшиеся упрямцы вели себя намного смелее — когда мы подходили к замку, я получил снежком промеж лопаток. Еще не зная, как реагировать на такую наглость, обернулся и встретил невинные взгляды шкодников, главарь которых даже развел руками, словно говоря: "мы тут не при чем".

Мне оставалось, мысленно выругавшись, продолжить свой путь. Мышцы непроизвольно напряглись в ожидании следующего снежка, и он не заставил себя ждать. На этот раз я развернулся раньше, чем снаряд достиг цели: он упал, разрубленный на две части.

Убирая меч в ножны под восхищенное "ох", я почувствовал себя полноценным фигляром, устроившим выступление по прибытию в провинциальный городок. Впрочем, нехитрый трюк все-таки пошел на пользу: наш статус резко вырос до уровня хозяев замка — мальчишки отвесили глубокие поклоны. И то ладно.

Рис, правда, не удержался от искушения пройтись на мой счет:

— Силен ты, Дюс, детей пугать.

Я, усмехнувшись, вспомнил восхищенные физиономии юнцов — испугались они, как же. Вот если бы демоном обернулся — тогда, глядишь, и перетрусили бы. Хотя и в этом уверенности нет. Что-то в головах сервов не так устроено, раз они поклоняются тем, кого должны ненавидеть и бояться.

Я снова уловил краем глаза белое пятно и вскинул руку в защитном жесте — Мо шизане, они что, сговорились?!

— Простите, я не специально, — донесся до меня высокий голос белобрысого упыря, которому Морра спасла жизнь в Сырте.

Я, промолчав, шагнул к раскрытой двери. Но прежде чем зайти в нее, оглянулся, желая полюбоваться на редкую картину или даже удостовериться в ее реальности. Рис тоже застыл на месте: он, как и я, не поверил глазам. Ну не могло такого быть!

В центре внутреннего двора боязливо жалась снежная баба с морковью вместо носа, с черными углями глаз и сучковатыми руками из веток. Вокруг нее кипело побоище — нежить обстреливала нежить снежками. "Воевали" этернус азартно, выкладываясь в полную силу, размазываясь в бросках в снежные вихри.

— Отвратительно, — процедил сквозь зубы за моей спиной Рис.

Я понял, что вызвало такие чувства — один из вампиров легко, как огромный таракан, вскарабкался по стене и сиганул под прикрытие столба галереи. За что тут же попал под серьезный обстрел: упыри, посчитав, что он сжульничал, бросились скопом на одного.