Книга Отморозок 2 - Андрей Владимирович Поповский

эмоций и впечатлений.

— Сейчас у нас минута отдыха, а потом прогоним через подобную работу все сформированные тройки. — громко объявляю я улыбающимся парням. — учтите наши ошибки. Ведомые, плотнее держитесь за своими ведущими и не давайте вас разорвать.

Так мы и работали всю тренировку, чередуя разные задания и меняя тройки. Под конец, основательно вымотанные, но веселые от кипевшего в крови адреналина, мы договорились провести еще несколько подобных слаживающих тренировок. Через недельку, можно будет уведомить наших недругов о согласии на разговор. Конечно неделя для подобного боевого слаживания, это маловато, но я думаю, нам и этого хватит, а слишком долго затягивать тоже нельзя, потому что противник, может потерять терпение и перейти к активным действиям.

* * *

Марина обедала с Вахо в ресторане Эллада, куда он пригласил ее на разговор. Они сидели вдвоем в отдельном кабинете и сегодня никто их не тревожил. Даже официанты, накрыв на стол, больше не заходили в кабинет, и Марина ухаживала за Вахо сама, подливая ему вино, в красивый бокал из богемского стекла.

— Встретишься сегодня с Егором, пусть он устроит так, чтобы нужного нам человечка перевели в хату восемь два, остальное не его дело — отхлебнув из бокала рубиново-красное вино, и поставив бокал обратно на стол сказал Вахо — Передай ему, что я выполнил все, о чем он меня просил, и теперь он мне очень сильно должен. Дай ему понять, чтобы больше не ждал от меня подобных уступок.

— Поняла — кивает Марина

— Мне этот Егор, в последнее время, слишком дорого обходится. — Проворчал Вахо

— Но с другой стороны, он прикрывает тебя от Москвы, и дает возможность спокойно работать. — Заметила Марина

— Тоже верно, поэтому я и решил ему помочь — соглашается Вахо.

— Егор не виноват в том, что в Москве взяли твоих людей с товаром, и в том, что следы товара привели к нам в город. Он сам попал под удар, и теперь вынужден крутиться, как уж на сковородке, чтобы не потерять должность.

— Слишком ты умная и самостоятельная стала Марина, споришь со мной, советуешь… — раздраженно рявкнул Вахо — давно ли ты была сопливой девчонкой, а теперь, смотри, как оперилась.

— Ты же сам много раз мне говорил, что ценишь мое мнение, и чтобы я тебе говорила то, что думаю. Если ты не хочешь, я впредь не буду тебе докучать своими бабскими советами.

— Ладно, извини, сорвался немного — остывая после вспышки, Вахо примирительно взмахнул рукой — сама видишь, как сейчас все обернулось. И самое плохое, что ничего еще не закончилось, а все только начинается.

— Да вижу — вздохнула Марина — будем надеяться, на то, что твоя с Егором придумка, сработает и Москва удовлетворится принесенной жертвой.

— Хорошо бы — кивнул Вахо — но не всегда все получается, так как мы хотим.

— Надеюсь, не в этом случае. — постаралась подсластить горькую пилюлю девушка

— Как там поживает твой Отморозок? — внезапно сменил тему Вахо.

— Да все нормально, к выпускным экзаменам готовится — пожала плечами Марина. — вообще то его Юрой зовут.

— Да знаю я. Интересный молодой человек этот Юра. По всему видно, что он из молодых да ранних. — немного помедлив, сказал Вахо — Удивительно, что в таком юном возрасте, он выступает у Абрамыча на уровне взрослых опытных бойцов. Но это не самое интересное. Меня еще больше поражает, чем же он так зацепил тебя? Ну маленькая интрижка с молоденьким симпатичным мальчиком, это я бы еще понял. Но ведь ты им серьезно увлеклась, насколько я вижу.

— Вахо, не придумывай того чего нет — рассмеялась Марина и беззаботно махнула рукой. — Мне он просто нравится. Ты правильно сказал, что он симпатичный. Наверное, дело именно в этом, и больше ничего такого нет.

— Ничего?

— Ничего!

— Ну ладно, раз так. Развлекайся, если тебе это интересно -понимающе усмехнулся Вахо. — только о делах не забывай.

* * *

Анатолий Павлович — арестованный директор швейной фабрики, держа в руках свернутый в рулон матрас с постельными принадлежностями, переступил порог тюремной камеры. Дверь за ним со скрипом закрылась и лязгнул закрываемый запор. Анатолий Павлович уже третий день находится в городском СИЗО и сегодня его почему-то перевели в новую камеру. В старой, битком набитой, их было человек двадцать. Оглядевшись вокруг, он понял, что находится в небольшом, квадратов пятнадцать, помещении, с двумя двухярусными металлическими шконками у разных стен. У окна был закреплен небольшой металлический столик, с двумя приваренными к нему металлическими лавками. Около двери располагался туалет, типа очко, отделенный от основного помещения невысокой в полтора метра покрытой грубой шубой стенкой. Рядом с туалетом была прикручена к стене дряхлая раковина, с пожелтевшей от ржавчины и местами отбитой эмалью. Из старого латунного крана время от времени срывались крупные капли воды, разлетаясь брызгами по всей поверхности раковины. Окно камеры было зарешеченным и очень грязным, сквозь него едва пробивался слабый вечерний свет. С потолка тускло светила закрытая решеткой лампочка, бросая на желтые блики на серые от цементной шубы стены и бетонный выкрашенный коричневой краской пол. В камере уже находилось двое мужчин, таких же тусклых и серых, как и вся окружающая тюремная обстановка. Один был совсем тощим, и каким-то синюшно болезненным, с многочисленными татуировками на обнаженном по пояс теле. Второй был поплотнее и полностью одет, но его руки, с наколотыми на узловатых пальцах синими перстнями, сразу выдавали в нем опытного сидельца. Мужчины играли в карты, и казалось, не обратили на новичка никакого внимания.

— Где мне можно расположиться? — немного