Книга 14 недель - Джессика Гаджиала

игры, только чистые, необработанные эмоции.

— Нет, — сказала она, вставая и закидывая свою сумочку дальше на плечо. — Я знаю, что ты не хочешь этого слышать, и я знаю, что это ничего не изменит, но мне жаль. И я желаю всего самого лучшего тебе, Тигу и девочкам.

С этими словами она ушла.

Я смотрела ей вслед, возможно, все еще немного параноидально, пока она не скрылась в машине, за рулем которой сидел мужчина, и не исчезла.

Она была права.

Я не хотела этого слышать.

Но это ничего не меняло.

Она никогда больше не будет в моей жизни; она никогда не сможет пойти со мной и Тигом выпить; она никогда не узнает, как звучат голоса моих дочерей. Есть такие формы предательства, которые никогда нельзя простить.

Но, так или иначе, в тот момент все было окончательно решено.

Хотя я абсолютно спокойно жила дальше, жила своей жизнью и успешно не вспоминала имя Кэсси в течение долгого, долгого времени, там всегда оставалась трещина.

Ее появление фактически заделало ее.

Этот момент был тем, на что надеется каждый, у кого разбито сердце от предательства.

Это было закрытие.

— Мамочка! — закричала Ария, заставив мой взгляд вернуться к ней, сердце бешено забилось, и я увидела, что она стоит там, руки на бедрах, ноги на ширине плеч, и ведет себя как ее мать.

— Что?

— Брия не приклоняется, — сказала она, посылая сестре особый взгляд, и я не могла не рассмеяться. — Я королева, а она не приклоняется.

О, с ней будет нелегко, это точно.

И когда-нибудь она сделает какого-нибудь беднягу несчастным… и счастливым.

Тиг

17 лет спустя

Это был кошмар.

— Тиг, тебе нужно дышать, — напомнила мне Кензи, ухмыльнувшись, что, по ее мнению, было совершенно нелепо. Для нее, скорее всего, так и было.

— Папа, ты знал, что этот день наступит, — сказала Ария, качая головой. — Я предупредила тебя за две недели.

Он знал.

Это не имело значения.

Два года не подготовили бы меня.

Разве хоть один порядочный отец готов к тому, что его девочка начнет встречаться?

Конечно, для меня проблема усугублялась тем, что я знал в болезненных подробностях, что случилось с моей собственной сестрой в возрасте Арии. Для меня было трудно провести черту и сказать, что это невозможно.

Хотя рациональная часть меня понимала, что ситуации были совершенно разными. Рейни была наивной и легко ведомой, жила в дерьмовом районе с дерьмовым воспитанием, не была уверена в себе и не имела достойных вариантов мужчин.

Ария была, ну, Кензи 2.0.

Она была крутой, громкоголосой, самоуверенной, не терпящей возражений, умным, независимым ребенком, который всю свою жизнь был самодостаточным. Когда Ария что-то решала, ее было не переубедить, и не было конца тому дерьму, которое она раздувала, пока не добивалась своего.

У нее не было ничего, кроме положительных женских ролевых моделей вокруг нее, от бабушки и двоюродных бабушек до ее собственной матери, Алекс, Джейсторм, Риз… список можно продолжать и продолжать.

Кроме того, что не менее важно при воспитании молодой женщины, которая со временем может начать встречаться с мужчинами, ее окружало столько же хороших мужчин. У нее были я, Сойер, Брок, Пейн, Энзо, Баррет, Шутер, Брейкер… и так далее, список можно продолжать и продолжать. Каждый из них показывал ей, как хорошие мужчины относятся к женщинам, какое поведение следует и не следует терпеть. Это также давало ей изоляцию. Она была в безопасности от любого взгляда, любого прикосновения руки, пока не стала достаточно взрослой, чтобы сделать этот выбор самостоятельно, и ее не торопили, как многих девочек.

Это было правильное время для нее.

Я знал это.

Я знал это, потому что знал, что ее работа в школе, ее девчачий коллектив, ее жизнь были в центре ее внимания, что она не была помешана на мальчиках и не жаждала внимания. Она принимала решение, потому что это было правильно, потому что парня считала достойным не только она, но и все ее сильные, беспринципные подруги.

А я получил семнадцать лет без необходимости беспокоиться об этом. Это было больше, чем получили многие отцы.

— Я знаю, что это так, малышка, — согласился я, кивая. — И мне нужна была каждая последняя секунда этого уведомления.

— Знаешь, — сказала Кензи, глядя на Арию, поджав губы. — Может быть, ты была права. Может быть, белый…

— Не надо навязывать ей свои плохие привычки, — усмехнулся я, взяв ее за руку и усадив к себе на колени. — Она уже потратила час на то, чтобы одеться. Она выглядит прекрасно. Оставь ее в покое. — И тут, словно в подтверждение моих слов, внизу раздался звонок в дверь.

— Пожалуйста, пожалуйста, не спускайся и не занимайся запугиванием. Мне уже пришлось убеждать его, что ты не найдешь его и не пристрелишь за то, что он позвонил после комендантского часа в ту ночь.

— Не волнуйся, — сказала Кенз, подмигнув ей, — я его удержу. Убегайте!

Я усмехнулся, когда Ария повернулась, схватила свою сумочку и пошла к двери.

— Ария, — позвал я, когда она переступила порог.

— Да?

— Будь осторожна и будь дома к одиннадцати.

Она благодарно улыбнулась мне, радуясь, что я не набросился на нее как отец.

— Я люблю тебя.

С этим моя старшая дочь отправилась на свое первое свидание с парнем, которого я не знал, но считал недостойным в принципе.

— Не волнуйся, папочка, — сказала Брия, выходя из своей комнаты в просторном свитере, который спускался почти до колен, распахнутом спереди, чтобы показать такую же просторную футболку и штаны для йоги, она была очень похожа на свою тетю. На самом деле, этот свитер мог быть даже куплен Риз. Книга в ее руке, безусловно, тоже была от нее, так как мы с Кензи не могли заставить ее ходить в книжный магазин достаточно часто, чтобы удовлетворить ее пристрастие к художественной литературе. — Я не собираюсь встречаться до тридцати лет, — заявила она, развалившись на диване, закинув ноги на спинку и держа книгу в воздухе, чтобы почитать.

— От твоих уст до ушей Бога, детка, — сказал я, но знал, что так не получится.

Кензи

На следующее утро

— Ладно, я знаю, что сказал, что не хочу знать, — сказал он, заходя в магазин и закрывая дверь. — Но я не могу, черт возьми, сосредоточиться на работе. Ну, как все прошло?

Я почувствовала, как мои губы изогнулись, когда он подошел ко мне, весь такой испуганный папа-медведь. Это было мило. Имея защищающих старших братьев, я понимала его реакцию на то, что Ария повзрослела. Кроме того, зная