Книга Отпрыск рода Орловых. Том 5 - Dominik Wismurt

ты сделал! — прорычал в ответ Крючконос и ринулся на меня, без перерыва швыряя заклинания, одновременно пытаясь своими щупами прорваться под мой доспех и вытянуть как можно больше жизненной силы.

Это было тяжело.

Я не знаю, где и от кого, но ублюдок напитался так, что казалось будто он сейчас рванет от переизбытка энергии, как бочка с порохом.

Приходилось отступать. Вокруг стоял сплошной кошмар из подожжённых занавесок, разлетающейся во все стороны сломанной мебели и бетонной крошки.

Я тоже атаковал, но все мои потуги оказались бесполезны.

Ублюдок словно не замечал заклинаний, которые били по нему наотмашь, но не причиняли никакого вреда.

Петрович, восстановив защиту, тоже атаковал. Теперь он действовал более осторожно: укрывшись в коридоре, ведущем на кухню, он иногда высовывался в проем сорванной с петель двери и выстреливал смертоносными заклинаниями.

Стелла тоже не отставала, применяя все свои способности, усиливая атаки ментальным воздействием и стараясь сбить ублюдка с толку.

Несмотря на то, что все мы были сильными магами, я чётко осознал, что даже втроём нам не справиться с противником.

— Смерть! Ты где, когда так нужна! — прокричал мысленно, но ответа не получил, — У нас тут Крючконос объявился!

Опять молчание.

Саблин, чувствуя преимущество, двинулся на меня, угрюмо усмехаясь.

— Сегодня ты сдохнешь, Орлов, а завтра я убью твоих близких, потом… всех остальных. Этот мир будет моим! Я стану его повелителем! Ха-Ха-Ха!

— Не — это не ужастик. Это второсортный комикс со свихнувшимся злодеем, — пробормотал я себе под нос.

— Ты не так силен, как хочешь казаться. Ты никто без своей хозяйки, всего лишь брошенный на произвол цепной пёс! — не унимался Крючконос.

— А ты псих, — не остался в долгу я, парируя очередное заклинание.

Петрович высунулся из-за угла и тоже ударил, одновременно с Подольской.

Саблин на мгновение замер, покачнулся и тряхнул головой, тут же сбрасывая наваждение. Этого времени мне хватило, чтобы распахнуть крылья и ударить огненными стрелами.

Очень надеялся, что удастся поджарить тушку «Бессмертного», тогда я смог бы подобраться к нему на расстояние удара и снести голову, но, как ни странно, перья феникса остановились примерно в сантиметре от его тела, а затем — потеряли свою форму и огненными сгустками стекли на пол, застыв словно оплавленный воск.

В следующую секунду сильнейший шквал энергии разошелся во все стороны от Крючконоса, сбивая нас с ног, причем всех троих. Стеллу впечатало в стену и распластало по полу. Не выдержав напора, деревянные перила ведущей на второй этаж лестницы упали прямо на беззащитное и потерявшее на мгновение ориентацию женское тело.

Петровичу тоже не повезло. Большой кусок бетона, оторвавшийся от косяка, влетел прямо в голову, вырубив бывшего жнеца без возможности подняться.

Меня же придавило к полу. Попытался подняться и не смог, руки и ноги словно приросли к месту.

— Так, значит? — прорычал я, глядя на приближающегося ко мне Крючконоса и выдохнул, собираясь применить свой последний козырь, но опасаясь, что тот не подействует.

Сумел же дед найти артефакт и противодействовать моему родовому дару, значит, и этот пройдоха мог нарыть нечто подобное, но выбора не осталось, необходимо было хоть что-то предпринять, пока этот ублюдок меня конкретно не упокоил.

Из конца трости Саблина вылетело жало, и «Бессмертный» шагнул ко мне, победно усмехаясь.

— Я пришпилю тебя к полу, как майского жука.

— Тоже мне, энтомолог недоделанный! ВРЕМЯ! — рявкнул я и выпустил на свободу родовой артефакт.

Движение вокруг замедлилось, а посох Крючконоса замер буквально в паре миллиметров от моего живота.

— Уф-ф, — выдохнул облегчённо, чувствуя, как по лбу скатываются капли пота.

Я был очень близко к тому, чтобы закончить свою жизнь в этом Мире.

Как только родовой атрибут начал действовать, сдерживающее меня заклинание исчезло. Я даже на миг растерялся, но быстро взял себя в руки и выкатился из-под смертоносного посоха, тут же вскакивая на ноги и материализуя в реальности Косу Смерти.

Всё это время я не переставал мысленно звать его создательницу, но без толку. Смерть не откликалась на мой зов.

Резкий замах.

— Вжих! — просвистело лезвие Косы.

Не успел удивиться, что удалось столь легко разобраться с Крючконосом, как понял, что мое оружие рассекло пустой воздух. На том месте, где только что находился «Бессмертный», уже никого не было.

Время пришло в движение, и мой противник шагнул вперед, орудуя тростью, которая одним ловким движением пальца удлинилась почти в два раза, не хуже меча.

Мы сошлись в поединке: Бессмертный против Бессмертного, КОСА против ТРОСТИ.

Оба забыли про заклинания, потому как сейчас они были не важны. Теперь всё зависело от мастерства мечника. Хотя, если учесть, чем именно мы дрались, то скорее — от импровизации и удачи.

Я не мог проиграть. Слишком многое оказалось поставлено на карту.

— Что, дрожишь от страха, жнец? — осклабился Саблин.

— Не дождёшься, — рявкнул в ответ.

— А стоило. Твоя хозяйка не придет на помощь. Зови, сколько хочешь, но ей сюда нет хода.

Глаза заволокло пеленой ярости.

— Что ты с ней сделал?

— Пока ничего, а жаль, но скоро я избавлюсь от этой суки. Вот тебя убью и избавлюсь…

«Бессмертный» оказался очень неудобным противником. Все его удары были продуманы до мелочей, но при этом — очень неожиданны. Я с трудом успевал их парировать.

Пару раз острие трости просвистело около моего носа, заставив ускориться до предела и сделать всё возможное и невозможное для того, чтобы выжить.

Я знал, что не справляюсь. Ублюдок превосходил меня на целую голову. Удивительно, что продержался так долго.

Усталость навалилась резко. Движения стали замедляться, и я начал допускать ошибки, хорошо, что пока не позволил Саблину нанести ни одной раны. Хватило бы небольшой царапины, полученной от артефакта, и мне пришел бы конец.

В пылу схватки не сразу заметил, как пространство за спиной Крючконоса разошлось, словно полотно, которое неровно разрезали пополам тупыми ножницами, а затем, прямо в воздухе материализовалось знакомое до боли лицо: страшное, обтянутое костями, с пылающими потусторонним светом глазами и тлеющей, словно раскаленные угли, кожей.

Жуткое зрелище, которому я оказался несказанно рад.

Вслед за лицом показалась рука, в костяных пальцах которой была зажата Коса Смерти.

Было видно, что подруге очень тяжело дался прорыв в реальность, словно что-то её держало, не позволяло перейти границу, тянуло назад, засасывая обратно в потусторонний мир.

Я делал всё, чтобы не смотреть на пришедшую на помощь Смерть,