Книга Тайна убитой актрисы - Алексей Макеев

вдаль. Причем не на закат, а на разбитую грунтовку, которая вилась на опушке леса. Затем заговорил тоном обреченного человека: – Был конфликт у Рыбина с Загородневым. Все правильно вы поняли, Станислав Васильевич.

– Я не понял, я знаю, – поправил его Крячко. – Давай-ка подробности. Все, что знаешь, и с самого начала.

– Начало простое, – помедлив, неторопливо начал Кувалдин. – Рыбин стукнул машину Загороднева. Я видел все с начала до конца. Рыбин поздно вечером выезжал из Матвеева, а Загороднев возвращался откуда-то поздно. Вообще-то виноват был Загороднев: он должен был пропустить встречную машину, у него помеха справа была. Я уж не знаю, что на Рыбина нашло. То ли он сгоряча так поступил, то ли Загороднев его взбесил спесивым поведением. А может, Рыбин не узнал его, номер машины не увидел. Короче, погорячились оба, и Рыбин Загороднева ударил.

– Дальше, – поторопил Кувалдина Стас.

– А дальше все понятно! У Загороднева связи посерьезнее, чем у нашего шефа. Он «включил» свои рычаги, и виноватым сделали Рыбина. Рыбин попытался свои связи подключить, но тут, как говорится, разные весовые категории. И ему пришлось выплачивать за ремонт иномарки Загороднева.

– Когда это произошло?

– За два месяца до гибели Загороднева! Только, Станислав Васильевич…

– Что? – переспросил Крячко, видя, что Кувалдин замолчал.

– Не убивал Рыбин его. Резона нет. На деньги Рыбин большие попал, но слишком много людей знало о конфликте, такое не скроешь. Рыбин при мне заместителю начальника городского ГИБДД звонил. Они с ним вроде как в близких отношениях, но и тот в итоге не помог.

Крячко думал, что Кувалдин ошибается. Мало ли кто чего знал и как относился к конфликту двух мужчин. Рыбин не дурак, у него тоже связи есть, и не только среди власть имущих и бизнесменов, он – бывший полицейский, у него могли остаться связи и в криминальных кругах. Рыбин вполне мог нанять киллера из числа уголовников и сам остаться в стороне. Как раз на него никто и не подумал бы, тем более не поверил бы, что в такой ситуации Рыбин решится на такие кардинальные меры. А убивать есть из-за чего – он немалые деньги задолжал.

– О чем Рыбин просил своего знакомого из ГИБДД?

– Ясно, о чем! Чтобы тот наехал на Загороднева, сделал того виноватым в аварии.

– Конечно, ясно, – терпеливо согласился Стас. – Ты мне, дружок, вспомни, в каких выражениях он просил, какие слова употреблял. Давай, вспоминай дословно, раз слышал разговор.

Крячко начал действовать просто, почти «нахрапом», не скрываясь. В его положении это был самый удобный вариант. А еще было бы очень хорошо, чтобы многие знали, что с майором Халовым встречался какой-то полковник из Москвы, из аппарата МВД. Специально искал Халова, нашел и беседовал с ним о чем-то.

Когда Стас вошел в кабинет заместителя начальника ГИБДД, майор спешно сортировал какие-то бумаги в большой папке. Увидев вошедшего, Халов захлопнул папку и сунул ее в боковой ящик письменного стола.

– Здравствуйте, Андрей Андреевич! – Крячко шел через весь большой кабинет, протягивая майору руку. – Вас непросто застать на месте. Да оно и понятно: большое хозяйство, много контроля, большое количество вопросов, которыми приходится заниматься. Ведь так?

– Да, конечно, – пожимая руку полковнику, согласился Халов. – Прошу вас, присаживайтесь. Конечно, много. На мне и контроль несения службы, и методическая работа, и профилактика. Так я слушаю вас. Зачем вы меня искали, товарищ полковник? Я, конечно, могу вам помочь, если по нашей линии какие-то проблемы, но, может, вам напрямую к моему шефу…

– К шефу мы всегда успеем, – кивнул Крячко. – Это, так сказать, крайняя инстанция. А вопрос, по которому я пришел, он чисто ваш, Андрей Андреевич! Никто меня по этому вопросу не просветит, никто не поможет, кроме вас.

– И что за вопрос? – Халов явно несколько напрягся, но вида не показал.

– Важный вопрос. Настолько важный, что я бы назвал его вопросом жизни и смерти. И, что интересно, помочь мне разобраться в этом вопросе могут всего три человека. В том смысле, что я знаю трех человек, хотя их, конечно же, больше. Один человек – это вы, товарищ майор, второй – это бывший майор полиции Рыбин, а нынче начальник службы безопасности администрации коттеджного поселка Матвеево, а третий – увы, ныне покойный Загороднев Андрей Максимович.

Халов побледнел, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Он продолжал смотреть на московского полковника спокойно, но где-то в самой глубине его глаз мелькнула паника. Крячко ее хорошо уловил, и это ему понравилось. Значит, боится майор. Естественно, следователь его по этому поводу не опрашивал. Не копала следователь Ольга Евгеньевна так глубоко, не знает она о конфликте между Рыбиным и Загородневым. А знала бы, то всю душу вытрясла бы из единственного свидетеля телефонного разговора Кувалдина.

– Не понимаю вас, – с вызовом отозвался Халов. – Загадками говорите.

– Объясняю, раскрываю карты, чтобы времени попусту не терять, – улыбнулся Крячко нехорошей, плотоядной улыбкой. – Рыбин Павел Николаевич – ваш давний приятель, с которым вы когда-то вместе пришли работать в органы МВД. Только вас судьба занесла в ГИБДД, а его – в службу охраны общественного порядка. Но приятельские отношения вы поддерживали. И когда возникла необходимость, Рыбин вам позвонил и попросил помочь ему в одном щекотливом деле.

– Послушайте, – недовольно пробормотал Халов, бледнея еще больше, но Крячко его осадил: – Я просил бы вас, товарищ майор, соблюдать субординацию и не перебивать старшего по званию. Тем более что я пришел к вам не чайку попить, а по оперативной необходимости. И уйду я отсюда либо с необходимой мне информацией, либо с рапортом на имя начальника ГУВД, в котором ваша фамилия будет фигурировать в череде не очень приятных событий. Настолько неприятных, что это может вам стоить и погон, и должности, а может, и худшими неприятностями! Рыбин попросил вас помочь ему свалить собственную вину в одном ДТП, в котором он повредил машину гражданина Загороднева, проживающего в поселке Матвеево, где сам Рыбин работает начальником службы безопасности. И вы попытались сделать Загороднева виноватым в том происшествии, подтасовав данные и применив подложные документы. Только вот у Загороднева оказались покровители посолиднее, и вам приказали не вмешиваться. А потом, Андрей Андреевич, Загороднева вообще убили на пороге собственного дома в Матвееве. Не правда ли, очень удобная возможность не выплачивать большие деньги за ремонт дорогой иномарки?

– Вы меня обвиняете? – непослушными губами почти прошептал Халов.

– Я удивлен. – Стас откинулся на спинку стула и посмотрел на собеседника так, будто видел его впервые. – И это мне говорит майор полиции! Вы как до майора-то дослужились с такими понятиями? Обвинение предъявляет следователь. Виновным признает суд. А я только оперативник, я работаю и с теми источниками информации, которые имею право не разглашать. И никто у меня эти источники требовать не имеет права. Таково положение об оперативной работе. Но я сейчас не об этом с вами хотел поговорить, Андрей Андреевич. Причастны вы к смерти Загороднева или нет, решит в конечном итоге суд, а мне вы расскажите, что вам предлагал Рыбин, о чем он вас просил? Хочу выслушать, так сказать, вашу версию событий.

– Хорошо, – кивнул Халов. Пальцы майора нервно метались по столу, ища, что бы повертеть, покрутить, чем бы заняться. – Я оценил ваш подход. Рыбин был зол на Загороднева, но говорю вам это не под протокол допроса, а исключительно как источник оперативной информации, как вы