Книга Атомные агенты Кремля - Александр Иванович Колпакиди

ГКО полномочный орган координации в стране исследований и использования их результатов для создания отечественного атомного оружия. На этот раз Берия соглашается послать это сообщение за своей подписью. В мае 1942 года на имя Сталина поступает в ГКО второе письмо Флёрова с настойчивым призывом немедленно начать работы по созданию отечественного атомного оружия. На основе информации, собравшейся у Уполномоченного по науке ГКО, а в конце 1942 года у Сталина, с участием академиков Иоффе, Семенова, Хлопина, Капицы принимается решение о создании центра руководства исследовательской и экспериментальной деятельностью, который под кодовым названием “Лаборатория № 2 Академии наук СССР» заработал в марте 1943 года под руководством И.В. Курчатова. 1943–1945 годы были периодом собирания сил, ресурсов, углубленного исследования проблем создания атомного оружия, а система руководства в государственном масштабе находилась в процессе становления. Уничтожение японских городов Хиросима и Нагасаки американскими атомными бомбами потребовало быстрого перевода всех работ на более высокий уровень организации. 20 августа 1945 года создается Специальный комитет по Проблеме № 1 и при нем Научно-технический Совет, а при СНК СССР (в дальнейшем СМ СССР) — Первое Главное Управление для руководства НИИ, КБ и промышленными предприятиями — участниками работ по использованию атомной энергии для военных целей.

Информация разведки стала играть свою роль практически с момента начала работы Лаборатории № 2. Значение первых же сведений, с которыми знакомился И.В. Курчатов, состояло по его мнению в том, что «они заставляют нас по многим вопросам пересмотреть свои взгляды и указывают на технические возможности решения всей проблемы в значительно более короткие сроки», чем предполагалось. Эта информация имела этапное значение, ибо способствовала оптимизации программы создания собственного атомного оружия.

Этапной можно считать информацию разведки о плутонии. 22 марта 1943 года И.В. Курчатов писал, что в нашей стране собственных работ по изучению плутония не проводилось… Поэтому информация о работе с этим элементом имеет весьма важное значение. В июне того же года он указывал на получение от разведки подробных сведений о физических свойствах плутония, характере деления ядер его атомов, периоде полураспада, энергии вторичных нейтронов, сечении деления медленными нейтронами и др.

Химия и металлургия урана-235 и плутония тоже представляли у нас недостаточно изученную проблему, и, когда с помощью информации разведки были разработаны отечественные процессы, ее работа получила одобрительную оценку члена-корреспондента АН СССР Б.А. Никитина: «наши лабораторные исследования проводились с учетом всех сведений, которые мы получали… В общем, эти сведения сильно сократили объем наших работ. Во многих случаях вместо специальных исследований нам было достаточно их повторить… Эти материалы представляют интерес для научных работников, технологов и конструкторов».

В апреле 1945 года стали поступать сведения о формировании кригмассы атомного заряда бомбы методом имплозии, и в своем отзыве о них И.В. Курчатов отмечал, что «работу над этим методом еще только начинаем… ввиду того, что исследования у нас еще не продвинулись, в информации содержится ценный материал».

Многие частные отзывы И В. Курчатова уже публиковались, и поэтому представляет интерес оценка его заместителя В.В. Гончарова, которая состояла в том, что» вклад разведки неоспорим, многих тупиков и ошибок удалось избежать». Академик А.Ф. Иоффе считал, что «информация на много месяцев сокращала объем работ и облегчала выбор направлений, освобождала от длительных поисков. Я не встречал ни одного ложного указания». Не надо говорить, как воодушевляли нас такие отзывы, мы видели, что рискуем не зря ради решения такой важной задачи, как создание отечественного атомного оружия вместе с нашими учеными коллегами.

Думая об обеспечении страны атомным оружием, разведка понимала, что для этого требовалось не только разработка конструкции самой бомбы, но и создание принципиально нового и необычного оборудования, сложных технологических процессов, специальных материалов с уникальными свойствами, которые были необходимы для промышленного производства урана-235 и плутония. США довелось пройти по этому неизведанному пути, опираясь на свой, более высокий, чем у СССР, промышленный потенциал.

Решать те же задачи в СССР в условиях войны с Германией и более скромных возможностей было бы неизмеримо труднее, если бы в предвоенные годы ядерная физика в нашей стране не достигла существенных высот в своем развитии и если бы не существовала перспектива пользоваться плодами англо-американского опыта с помощью научно-технической разведки.

Поэтому главной целью НТР было освещать для наших ученых оперативней и как можно подробней англо-американский путь к атомному оружию. Диапазон ее интересов был достаточно широк, ибо речь шла, ко всему прочему, о становлении у нас дотоле не существовавшей и принципиально новой атомной промышленности. Начиная с 1941 года, когда НТР приступила к проникновению в атомные секреты, и по 1945 год, год испытания первой американской атомной бомбы, в США и Англии было добыто около десятка тысяч листов секретнейшей документальной информации, которая полностью шла в дело, охватывала широкий круг теоретических и технических проблем создания атомного оружия, содействовала решению этой сложной научной и инженерной задачи, а также прогрессу ядерной физики и становлению атомной промышленности.

Успех решения всех этих задач находился в прямой зависимости не только от расчетливости и умелости проведения разведывательных операций, но и от способности научно-технической разведки оставить специальные службы разведываемых стран в полном неведении относительно источников информации. А это были непосредственные участники исследований и разработок, связанных с созданием атомного оружия, хорошо проверенные и обученные методам разведывательной деятельности, пользовавшиеся доверием разведки и точно осведомленные о состоянии и реальных путях решения связанных с атомным оружием проблем. Только при этих условиях можно было обеспечить тайну разведывательных операций, а также получение достоверной, подлинной информации.

Все, что было передано ими, не перечислить, но на нескольких примерах можно показать очевидную полезность информации, добывавшей НТР.

Можно назвать методику определения критической массы ядерного заряда, данные об инициаторе цепной реакции в плутониевом заряде атомной бомбы, расчеты, схему и описание американской атомной бомбы, испытанной в 1945 году, далее можно назвать подробные данные о конструктивных особенностях газодиффузионного каскада для производства урана-235, включая чертежи секции этой промышленной установки, образцы и технологию изготовления мембран, информацию о ядерном реакторе тепловой мощностью 100 тыс. кВт для производства 100 граммов плутония в сутки, отчет об изучении спектра вторичных нейтронов и определении коэффициента их размножения в массе чистого металлического урана, уточненные константы ядерных реакций, нормы допустимого радиоактивного облучения, поведение масс меньше критических, изготовление урановых стержней в защитных оболочках, технологию извлечения урана из руды, которая была признана столь уникальной, что в течение года был построен специальный завод для ее применения. В апреле 1945 года была получена подробная информация о конструкции американского опытного реактора Ферми, которая, как я полагаю, могла послужить прототипом реактора,