Книга Орёл в стае не летает - Анатолий Гаврилович Ильяхов

состав амфиктионий города принимали на себя обязательства по отношению к амфиктионам и приносили друг другу клятвы по этим поводам. И если амфиктиония принимала решение об объявлении священной войны против какого-либо народа или государства, в ней обязаны были принимать участие все её члены как связанные клятвой перед богом. Так, разбирая жалобы и взаимные претензии участников, собрание амфиктионов постепенно приобретало политическое влияние, часто вмешиваясь во внутренние дела каждого своими решениями.

Амфиктиония помимо политической силы обладала и материальным влиянием на греческий мир. Поскольку тысячи паломников приходили в Дельфы для общения с богом, в дар они оставляли в сокровищницах предметы роскоши, золотую утварь и ценное оружие, деньги и драгоценности. Вследствие этого местный храм располагал огромными ценностями, образовавшимися из взносов союзных городов – членов амфиктионии, доходов от приёма паломников, от различных храмовых распродаж на ежегодных «священных» ярмарках и всяких ростовщических сделок с городами и правителями государств, нуждающихся в кредитах. Всё это вкупе позволяло дельфийским жрецам реально влиять на греческое общество в целом и на каждое конкретно государство, в частности. Вот почему македонскому царю Филиппу, фактически изгою эллинского мира, показалось заманчивым поручение дельфийских амфиктионов, которое он исполнил с присущей ему храбростью и мудрой стратегией.

Защитник Аполлона

Скандал в Дельфийской амфиктионии начался с заявления Фив, в котором содержалось обвинение в адрес Спарты, что спартанцы незаконно разместили в крепости Кадмея, что в пригороде Фив, свой военный гарнизон. И хотя этот инцидент имел место… тридцать лет назад, и с тех пор крепость не принадлежала спартанцам, члены амфиктионии приняли жалобу к рассмотрению. Удовлетворённые таким решением фивяне подали ещё одну жалобу, уже на Фокиду, припомнив фокейцам тот факт, что во время недавней войны они разграбили Беотию, принадлежащую Фивам. По результатам голосования амфиктионы обязали Спарту и Фокиду выплатить фивянам как пострадавшей стороне огромную компенсацию и вдобавок большой штраф в казну амфиктионии – за справедливое разрешение спора.

Виновник платить не мог, так как имущество и земли были разорены войной, а ценности разграблены. Тогда фокейцам предложили отдать Криссейскую долину, земли которой находились рядом с Дельфийским святилищем: местные жители достигли высокого благосостояния от пошлин на товары, вывозимые из Сицилии и Италии. Ещё криссейцы облагали данью каждого паломника, направлявшегося через их земли в Дельфы, вопреки постановлениям амфиктионии. Но фокейцы не только отказались выполнять решение амфиктионов, но ещё угрожали взяться за оружие и наказать судей амфиктионии.

Неожиданно Фокиду поддержали Афины, граждане которой противились всеми способами возвышению Фив. К ним присоединилась обиженная на весь эллинский мир Спарта и ещё ряд городов Пелопоннеса. В результате члены амфиктионии, обнаружив перед собой мощную вооружённую коалицию, не знали, как поступить – отказаться от принятых ими карательных мер или объявлять войну. И пока они трусливо размышляли, отряд вооружённых фокейцев проник на территорию священных Дельф, где позволил себе совершить «заём» ценностей из сокровищницы храма Аполлона! Это уже был настолько кощунственный шаг, что он требовал немедленного возмездия! В тот момент вспомнили о Филиппе, зная о его враждебном отношении к Спарте, Афинам вместе с Фокидой.

Тем временем на изъятые в Дельфах средства фокейцы набрали большое наёмное войско под предводительством отважного военачальника Ономарха. С этого момента вся Греция разделилась на тех, кто осуждал фокейцев, и других, кто их поддерживал, – но во всех случаях только ради собственной безопасности. «Священная война», как теперь называли греки сложившееся противостояние военных союзов городов, длилась с переменным успехом без участия македонян. Но и когда амфиктионы призвали в помощь царя Филиппа, Ономарх оказался для македонян достойным противником: он одержал две победы над войском Филиппа, но в третьем потерпел сокрушительное поражение. Шесть тысяч фокийцев остались убитыми на поле битвы, три тысячи сдались в плен, хотя сделали они это напрасно. Поскольку за разграбление храма Аполлона их всех осудили как святотатцев, Филипп приказал их… утопить живьём как «не подлежащих достойного погребения»… Ономарх пытался спастись бегством, но его убили свои же воины, обвинив в трусости и неспособности командования. Македонянам оставалось повесить труп Ономарха в назидание всем грабителям святилища Аполлона.

Ободрённый своими успехами в войне с фокейцами, видя восхищение его заслугами всеми членами амфиктионии, Филипп решил, что пора ему начинать военные действия против афинской коалиции. Почувствовав доверие союзников по войне с Фокидой, македонский царь продолжал развивать успех, при этом действовал осторожно – от имени членов амфиктионии. Сам оставался в тени, чтобы не вызывать зависти или озлобления граждан греческих полисов. Появившись с македонским войском на земле Греции, он не хотел показаться чужеземным завоевателем, а всего лишь защитником святилища бога Аполлона. Особенно Филипп преуспел в обращениях к афинянам, настаивая на дружественных отношениях с Афинами. Демосфен продолжал упорствовать, называя его врагом не только Афин, но и всей Греции, но значительная часть греческого общества начала верить македонскому царю в его благих намерениях. Подобные шаги дали Македонии время для отсрочки назревавшей войны с Афинами, сосредоточив усилия на укреплении собственной армии.

После разгрома Фокиды для царя Филиппа началось возрождение своего политического влияния в городах-полисах Греции. Он уже примеривал на себя лавровый венок благодетеля, восстанавливающего справедливость, свободы и права священной амфиктионии. Без него теперь не проходило ни одно заседание амфиктионов, поскольку он забрал голоса исключённых членов – Фокиды, Спарты и Коринфа. Филипп заполучил особые права по назначению новых священнослужителей храма Аполлона, он был допущен к проведению важных процедур по очищению осквернённого святилища в Дельфах. Как правило, на заседания амфиктионов с его участием теперь «забывали» приглашать представителя Афин, что вызывало у афинян справедливое негодование.

Филипп решил показать свою озабоченность к сохранению священных устоев и в то же время прослыть справедливым. Когда решался вопрос, как поступить с оставшимися в живых мирными жителями Фокиды, царь возразил, услышав, что всех следует сбросить со скалы, как пособников грабителей храма.

– Настоящие виновники, кто воевал с оружием, понесли справедливое наказание, кормят рыб в море, – сказал он. – Остальные граждане не могут нести ответственность за содеянное зло. Я предлагаю их выселить из своих городов в сельскую местность, пусть трудятся на благо Дельф. А во всех городах Фокиды нужно теперь разрушить крепостные стены, чтобы никто впредь не мог даже замыслить подобное, что случилось и что мы все пережили.

Амфиктионы безропотно приняли его предложение, после чего двадцать три древнейших города Фокиды были разрушены до основания и прекратили своё существование. Всех лошадей, какие необыкновенно ценились в хозяйствах фокейцев, изъяли и продали, оружие уничтожили. Страна впала в нищету. Фокейцы также лишились права посещать храм в