Книга Воробышек - Олли Ро

Фууух!

Однако, рано я обрадовалась.

Злой Королев бешеным зверем, метающим искры из синих глаз, вновь показался на пороге. Глядя на то, как яростно он сдирает с ног кроссовки, тихо матерясь себе под нос, я, не сдержавшись, хохотнула.

О, это была фатальная ошибка!

Он ТАК на меня посмотрел, что одновременно захотелось тут же, словно провинившейся псине принести в зубах негодующему хозяину тапочки, и забиться под кровать в самый дальний угол, не вылезая оттуда до самого вечера.

- Егор, да не разувайся, иди так, я все уберу, - без тени улыбки затараторила я, но Королев демонстративно разулся и влетел вверх по ступеням.

Через секунду послышался грохот и устрашающий рык. Ноги сами понесли меня на звук. В обычно идеально убранной спальне Егора сегодня царил хаос. Не заправленная кровать хранила следы беспокойной ночи ее хозяина, сбившееся в пододеяльнике одеяло и смятые подушки отчего-то вызвали щемящую грусть. Шкаф стоял распахнутый настежь, шторы криво занавешены, на полу сидит Королев, сжимая в левой руке футболку, рядом на полу распластались вчерашние джинсы с вывернутыми карманами, раскрытое портмоне, и осколки стеклянной рамки для фотографии. Само фото зажато в правой руке парня.

- Эй, ты чего? – осторожно, почти шепотом спросила я Егора, усаживаясь рядом на полу.

Парень пялился на фотографию, не обращая на меня никакого внимания.

- Ты в порядке? – аккуратно тронула я его плечо, отчего Королев слегка вздрогнул и будто пришел в себя. Только сейчас смогла разглядеть его помутневший взгляд.

- Кошелек забыл, – спокойно ответил мне котеночек, - Рамка разбилась… Порезался…

Приглядевшись, поняла, что Егор не просто держит в руках футболку, а зажимает ею рану.

- Господи, Егор, не смотри! – предвкушая его обморок, воскликнула я, положив свою руку ему на глаза.

- Не трогай меня! - дергает он головой, - Уходи отсюда!

- Дай посмотрю! Ты же сейчас в обморок грохнешься!

- Надеюсь, - ответил мне Королев и стянул окровавленную вещь с ладони.

Порез оказался неглубокий. Крови было немного. И все же я замерла от страха за котеночка, помня о его фобии.

Егор внимательно наблюдал, как из его раны на белую ткань футболки алыми каплями струится кровь, и … и оставался нормальным. Он сжал и разжал кулак, растер терпкую влагу между пальцами и… все еще был в сознании. Он вздохнул, поднес ладонь к носу, вдыхая металлический запах и… и ничего не изменилось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ - Это чудо! Смотри, ты излечился! – обрадовалась я, слегка переигрывая, надеясь разрядить обстановку.

Впрочем, Королев, восторга не оценил. Нахмурился и как будто огорчился.

- Блядь, сегодня все через задницу!

Его ответ неожиданным образом смутил.

- Егор, что вообще происходит?

- Не знаю, Ев, - как-то ехидно сказал парень, - У тебя-то все нормально? Потому что у меня одна сплошная херня в жизни! И ты сыграла в этом не последнюю роль! –перешел он на крик.

Я не люблю, когда на меня кричат. Вот вообще! Тут же подхватила волну и сама завелась.

- Бедный ты несчастный! Еще слезу пусти! – явно не ожидавший и моего крика  Его, сверкнул яростным взглядом, - Что? Хочешь, чтобы я пожалела тебя?

- Сама себя пожалей!

- Не имею такой привычки! И в чужой жалости не нуждаюсь!

- А в чем нуждаешься, Женева?

- Я ЕВА!

- Да мне по хер! Хорошо тебе, ЕВА? Перед кем угодно готова ноги раздвинуть? Вижу цель – не вижу препятствий, так? Отец, сын – один хер! Замуж – пожалуйста! Отсосать – не вопрос! Может, нам вдвоем тебя трахнуть? Ты ж явно не против! Ради какой великой цели хоть стараешься, малыш? Много через тебя кобелей прошло за это год? Или в тот раз ты была такая же штопанная девственница?

Я пожалела. Очень-очень-очень сильно пожалела, что не умею бить кулаком в лицо, ломая нос! И за свои слова отделался котеночек лишь звонкой пощечиной, окрасившей щеку в алый.

Сучонок!

Теперь еще рука болит!

Вот только оправдываться я ни в чем не собираюсь! Нечего меня стыдить!

- Конечно штопанная, котеночек! – засмеялась ему в перекошенное от гнева лицо. - У меня для таких целей всегда с собой нитка с иголкой. Каждый вечер новую заплатку на девичью честь накладываю! Твой папа, знаешь ли, любит девочек с нетронутыми цветочками! И вдвоем трахнуть меня не получится. Вениамин убежденный собственник! Так что, котеночек, оставь свои фантазии для своей правой руки!

Я встала с коленей, пнув окровавленную футболку, и развернулась на выход. Злая и оскорбленная его поведением. Мысленно благодарила Королева, что показал свое отношение ко мне раньше, чем я успела нафантазировать себе безграничную любовь до гроба.

Идиотка!

Горячая ладонь резко развернула меня на сто восемьдесят градусов, едва не столкнув нос к носу с разъяренным парнем, в глазах которого сейчас читалось презрение, отвращение и какая-то по-детски вселенская обида.

- Ненавижу тебя! – бросил мне в лицо психованный мальчишка. Я уже давно заметила, что Егор – человек-эмоция, человек-порыв. Сначала действует, потом думает. Ребенок!

- Не стоит, милый, еще надорвешься! А теперь будь хорошим мальчиком, наведи порядок в комнате. Я вам тут в уборщицы не нанималась!

Громко хлопнув дверью, я с гордо поднятой головой покинула комнату Королева!

Больно.

Как же больно и обидно.

Я давно не реагирую на словесные оскорбления, за много лет выработался иммунитет, но отчего-то едкие фразы Егора, словно серная кислота шипели кровавой пеной, разъедая сердце.

Хрен тебе, а не мои слезы, котеночек!

Оправдываться мне не в чем!

Взбешенная до предела я вышла от греха подальше во двор, чтобы прийти в себя на берегу безмолвного Мрачного озера. Вскоре один за другим послышались хлопки, а затем рев мотора и визг шин возвестили об отбытии Королева из дома.

Не прошло и пяти минут, как калитке вновь припарковался автомобиль и дважды просигналил. На этот раз это был не Егор.