Книга Избранные речи - Демосфен

(301) Что́ требовалось тогда от всякого преданного гражданина, что́ от любого политического деятеля, который действовал со всей предупредительностью, усердием и добросовестностью на благо отечества? Разве не следовало со стороны моря в качестве заслона перед Аттикой выставить Эвбею396, со стороны суши Беотию, со стороны мест, примыкающих к Пелопоннесу, пограничные его области?397 Разве не следовало обеспечить доставку хлеба так, чтобы подвоз велся сплошь через дружественные места вплоть до самого Пирея? (302) При этом разве не следовало одни из принадлежавших нам мест спасти, высылая им на помощь отряды, заявляя об этом и внося такого рода письменные предложения – относительно Проконнеса398, Херсонеса и Тенеда, других постараться расположить в свою пользу и привлечь в союз – Византию, Абид399, Эвбею? Затем, разве не следовало крупнейшие из тех сил, которые были на стороне врагов400, отнять у них, а те, содействия которых недоставало нашему государству, присоединить? Все это и было достигнуто моими псефисмами и моими политическими мероприятиями. (303) Таким образом, всякий, граждане афинские, кто только пожелает рассматривать их беспристрастно, найдет, что они были и задуманы правильно, и выполнены с полной добросовестностью и что благоприятные условия ни в одном случае не были мною упущены, не были не распознаны, не были оставлены неиспользованными и что вообще во всех делах, какие только доступны силам и расчету одного человека, ничего не было непредусмотренным. Ну, а если сила какого-нибудь божества или судьбы, или бездарность стратегов401, или подлость людей, предававших ваши города, или все это вместе наносило ущерб целому, пока не опрокинуло его совершенно, тогда чем же виноват Демосфен? (304) Нет, будь тогда в каждом из греческих городов хоть один человек такой, как я у вас на своем месте, или даже будь тогда один человек только в Фессалии, да один в Аркадии, которые держались бы таких же взглядов, как я, никого бы из греков ни по сю, ни по ту сторону Пил не постигли бы теперешние бедствия (305), но все оставались бы свободными и самостоятельными, жили бы без всяких опасений, спокойно и благополучно каждый у себя на родине, питая к вам и вообще ко всем афинянам благодарность за все такие многочисленные и важные благодеяния, – и все это через меня. А чтобы вы знали, что выражения, которыми я пользуюсь из-за опасения возбудить зависть, далеко не передают всей важности этих дел, возьми-ка вот это и прочитай подсчет подкреплений, посланных по моим псефисмам.

(Список подкреплений402)

(306) Вот как и в каком роде следовало действовать, Эсхин, всякому прекрасному и доброму403 гражданину, и, если бы это все сбылось, мы могли бы быть бесспорно самыми великими, и при этом на нашей стороне была бы еще и справедливость; но раз все произошло не так, как мы хотели, за нами остается все-таки добрая слава и то, что никто не может осуждать нашего государства и взятого им направления, но приходится только жаловаться на судьбу, которая так решила эти дела; (307) но никакой честный человек, клянусь Зевсом, никогда не отступился бы от пользы государства и не стал бы, продавшись врагам, способствовать их успехам за счет своего отечества; он не только никогда не стал бы порочить человека, поставившего себе задачей говорить и писать предложения, отвечающие достоинству государства, и решившего твердо держаться принятого направления, но не стал бы помнить и таить про себя обиду, если бы кто-нибудь в частной жизни чем-либо досадил ему404; и во всяком случае он уж не оставался бы спокойным, когда такое спокойствие становится преступным и вредным, как это часто делаешь ты. (308) Действительно, бывает ведь, бывает спокойствие справедливое и полезное для государства, – такое, какое просто, без всякой задней мысли, храните вы, большинство граждан. Но не таково спокойствие, которое хранит он, далеко не таково! Он, когда находит это нужным (а это бывает с ним часто), отстраняется от государственных дел и выжидает, когда вы досыта наслушаетесь какого-нибудь обычно выступающего оратора, или когда судьба вдруг принесет какое-нибудь осложнение, или случится вообще какая-нибудь неприятность (много ведь таких дел бывает в жизни человека): вот тут при таком случае и появится он вдруг в качестве оратора, точно порыв ветра, выйдя из своего спокойствия405, и, развив свои голосовые средства и подобрав словечки и выражения, станет нанизывать их одно на другое громогласно и без передышки: пользы от них не будет никакой и ничего доброго они не дадут в обладание, но одно только несчастье всем и каждому из граждан и общий позор. (309) Конечно, от этих упражнений и стараний, Эсхин, если бы только они велись от чистого сердца, поставившего себе целью пользу государству, должны бы получаться благородные, прекрасные и общеполезные плоды – союзы между государствами, денежные доходы, благоустройство рынка, издание полезных законов, отпор разоблаченным врагам. (310) Все это ведь – признаки, по которым в прежние времена узнавали людей, а недавнее прошлое давало всякому человеку прекрасному и доброму много случаев показать себя; но в числе таких людей тебя нигде не было, как сейчас будет видно, ни на первом, ни на втором, ни на третьем, ни на четвертом, ни на пятом, ни на шестом, и вообще ни на каком бы то ни было месте – во всяком случае, нигде на таком месте, где бы можно было способствовать приращению своего отечества. (311) В самом деле, какой союз был заключен нашим государством благодаря твоим стараниям? Какая была послана помощь, чье приобретено расположение или какая слава? Какое отправлено посольство, кому оказаны такие услуги, которые принесли бы большее уважение государству? Какое дело было налажено благодаря твоему руководству у нас дома, у греков или где-нибудь в чужих странах? Какие построены триеры? Какие подготовлены метательные орудия? Какие сооружены корабельные дома?406 Где поправлены стены? Какая образована конская часть? В чем вообще ты оказался полезен? Какая оказана тобой денежная помощь богатым или бедным407 – государственная и общественная? – Никакой! (312) «Нет, милейший, хоть не было ничего такого, но во всяком случае выказано доброе расположение и усердие». – Да где же и когда? Нет, несправедливейший из всех людей, ты даже тогда, когда все, кто когда-либо говорил на трибуне, делали взносы на спасение408, наконец, когда Аристоник отдал даже деньги, собранные на восстановление в гражданских правах409, ты и тогда не выступил и не сделал никакого взноса – не потому, чтобы не имел средств – как не иметь? Ведь ты получил в наследство состояние своего шурина Филона410 более чем в пять талантов, да два таланта у тебя было, полученных в подарок из складчины от предводителей симморий за то, что ты испортил закон о триерархиях411. (313) Однако, чтобы мне, излагая так одно за другим, не уклониться в сторону от настоящей моей задачи, я обойду этот вопрос. Что ты вовсе не из-за нужды не сделал взноса, ясно из этого; но просто у тебя был расчет ничего не делать против тех, на службу кому ты направляешь всю свою деятельность. Так в чем же ты ведешь себя молодцом и когда ты показываешь себя во всем блеске? – Тогда, когда требуется сделать что-нибудь против них412. Да, в этих случаях у тебя и голос звучит с наибольшим блеском, и память особенно хороша, и актером ты бываешь превосходным, прямо трагическим Феокрином413.