Книга Время библиомантов. Книга крови - Кай Майер

Не очень уверенно держась на ногах, она добралась до поручней корабля, опёрлась на них обеими руками и, сощурив глаза, огляделась вокруг.

Корабль-портал «Бланш де Казалис» неподвижно висел посреди сияющей пустоты. В некотором отдалении Фурия увидела сети, змеящиеся складками, которые выше и ниже корабля сливались с золотым сиянием. В одной из складок, прямо перед носом «Бланш», висела угловатая скальная глыба, напоминавшая комету. Нижняя сторона была как будто нарезана наподобие неаккуратной бахромы. Маленькие обломки снова и снова отрывались от скалы и отправлялись в бесконечный дрейф сквозь пустоту. Иссечённая трещинами верхняя сторона глыбы, напротив, на первый взгляд казалась прочной, а если внимательно присмотреться, даже застроенной. Поверхность скалы – во всяком случае её значительная часть – была покрыта ковром из тёмных крыш.

Фурии никогда не доводилось слышать о странных местах, подобных этому. Вероятно, сейчас это обстоятельство уже не играло роли: «Бланш» находилась в километре от странного объекта и не трогалась с места.

«Вот и хорошо!» – подумала Фурия, не испытывая ни малейшего желания посетить это мрачное, неуютное место.

Во время своего странствия по кораблю она не встретила ни души. Коридоры и салоны на «Бланш» сохранились гораздо лучше, чем на её близнеце – «Флёр». Везде лежал толстый слой пыли и царил беспорядок, но было очевидно, что корабль не подвергался губительному воздействию дождя и ветра в ночных убежищах в течение нескольких десятков лет. Книжные полки в салонах, коридорах и лестничных пролётах ломились от книг, но все они, казалось, были в хорошем состоянии, – разве что кое-где отклеился корешок или пожелтела суперобложка. Фурии приходилось держать себя в руках, чтобы не останавливаться и не рыться в них. А когда она всё же поддалась искушению, обнаружилось, что библиотека корабля представляет собой беспорядочное собрание романов, научно-популярной литературы, атласов и чёрно-белых иллюстрированных альбомов по искусству, изданных в первой половине двадцатого века.

Одним словом, «Бланш де Казалис» была превосходно укомплектована, пронизана библиомантикой от нижних до верхних палуб и в общем и целом казалась готовой к плаванию.

Периодически Фурия останавливалась и вслушивалась, не зазвучат ли чьи-нибудь шаги или голоса. Однако внутри корабля царила полная тишина. Казалось, всё вымерло. Возможно, «Бланш» пустовала давно, однако Фурию устраивало это. Между страницами мира девочка снова могла открыть портал и вернуться домой. На самом деле она бы уже давно так и поступила, если бы её любопытство не погнало её прогуляться по кораблю.

– Могла бы и порадоваться чуточку, – заметила петушиная книга. – Ты же не собираешься в самом деле спасать этих вонючих, уродливых, неотёсанных чернильных…

Где-то заплакал ребёнок.

Петушиная книга с треском захлопнулась, словно клешня омара.

Плач доносился откуда-то снизу. Фурия перегнулась через поручни и глянула вниз. Верхняя палуба образовывала как бы крышу многоэтажного лайнера. Отсюда хорошо просматривалась более широкая главная палуба, находившаяся двумя этажами ниже прогулочной палубы и опоясывавшая корабль. Не обнаружив никого со стороны борта, девочка прошла ближе к носу и снова заглянула через поручни. Она должна была находиться примерно над капитанским мостиком.

Примерно в восьми метрах под ней, на досках палубы, сверкало целое море стеклянных осколков. Чуть дальше на палубе кто-то лежал, а ещё кто-то склонялся над лежащим. Кто это, было непонятно: он был повёрнут к Фурии спиной. Лиц обоих не было видно. Фурия ощущала яркую библиомантическую ауру даже здесь, наверху. Под лежащим был расстелен чёрный плащ или пальто, укрывавшее ноги; руки были заведены вверх и привязаны к поручням над головой. Человек, склонившийся над лежащим, был широкоплечим, – по всей видимости, это был мужчина. Длинные растрёпанные волосы падали ему на спину и плечи, пока он перелистывал большую книгу, казалось, лежавшую на груди раненого.

В полуметре от обоих девочка заметила продолговатую сумку-переноску, из которой и слышался детский плач. «Это же…» У Фурии перехватило дыхание. Она на мгновение лишилась дара речи, а потом позвала:

– Дункан? Это вы?

Мужчина не обернулся: очевидно, он был слишком занят. Пострадавшая, которая не могла быть не кем другим, как Изидой, неподвижно лежала перед ним. Он что-то делал в её открытой грудной клетке, и этот факт пугал Фурию даже больше, чем мысль о том, что Ментана мог последовать за ней и всё происходящее с ней сейчас снова было только иллюзией.

– Дункан, чёрт побери, что произошло?!

– Спускайся и помоги мне! – сразу узнав голос Фурии, рявкнул он, не оборачиваясь.

Она сунула свою сердечную книгу в боковой карман штанов, бросилась к одной из лестниц и скатилась по ступенькам, ведущим на главную палубу. Спустя всего несколько секунд она оказалась рядом с Дунканом и Изидой, но, подходя к ним, замедлила шаги. Под её подошвами захрустели осколки стекла. Она осторожно обошла обоих. Её взгляд задержался на плачущем ребёнке в сумке и затем перекочевал на лицо подруги.

Изида выглядела ужасающе: запавшие черты лица, воскового цвета кожа. Глаза были закрыты, грудная клетка широко распахнута. Дункан стоял рядом с ней на коленях и лихорадочно листал страницы, словно сумасшедший архивариус в поисках пропавших сведений. Тёмные волосы свисали ему на лицо, глаза безостановочно скользили по строчкам, отпечатанным на кожистой бумаге.

На мгновение Фурии вспомнился фальшивый Пип, однако то, что она видела сейчас, выглядело иначе. Увидев недавно мнимого брата на ступеньках лестницы, она в ту же секунду почувствовала фальшь. Дункан и Изида, напротив, казались абсолютно настоящими. Правда, с Дунканом она была едва знакома, но библиомантическую ауру Изиды узнала бы из сотни.

– Что с ней? – спросила девочка охрипшим голосом. Из-за раскрытой грудной клетки экслибры она не могла понять, дышит ли ещё Изида.

– Она без сознания, и я не знаю, сколько это ещё продлится. – Дункан перелистнул страницу. – Я должен успеть до того, как она придёт в себя.

– Она ранена? – Безжизненное лицо Изиды было в крови.

– Пара порезов и синяков, ничего серьёзного.

Фурия присела на корточки напротив него.

– Что за… – Он поднял на неё разъярённый взгляд. – Не задавай идиотских вопросов, лучше помоги! Если она поймёт, что я пытаюсь сделать, она попытается закрыть книгу, поэтому держи её открытой!

Половинки раскрытой книги, находившейся в груди Изиды по обеим сторонам её тела, свешивались на палубу. Рёбер не было, не было и мышц, лишь два гладких кожистых прямоугольника. Сбоку Фурия не могла достать до обеих половинок сразу, поэтому ей пришлось перелезть через голову Изиды и встать таким образом, чтобы заведённые вверх руки экслибры находились между её коленями, – так она смогла обеими руками прижимать «переплёт» подруги к палубе. Она ещё не касалась тела Изиды после того, как часть его стала книгой. Ощущение, которое Фурия испытывала при этом, было ни на что не похожим, сокровенным, даже слишком сокровенным. Если бы девочка закрыла глаза, она могла бы, возможно, убедить себя в том, что прикасается к тяжёлой книге, солидному фолианту из старинной библиотеки. Но смотреть при этом Изиде в лицо и знать, что прикасаешься к её телу, – совсем другое дело. Фурия всё ещё не поняла, что с экслиброй делал Дункан.