Книга Встретимся в раю - Хейне Баккейд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И после смерти матери его втянули в судебное разбирательство. Он подавал прошение губернатору, чтобы ее кремировали, но ему отказали.
– Да, – Гуннар взглядом следит за священником. – Умерший сам должен был указать кремацию в завещании, и что прах следует развеять по ветру, или как это называется. И насколько я помню, в случае Сольвейг Борг этого не было. Поэтому прошение отклонили.
– А помнишь, где он хотел развеять прах?
Гуннар кивает. Священник поднимается на кафедру и благоговейно смотрит на собравшихся.
– У подножья горы, – шепчет Гуннар.
– Какой горы? – нетерпеливо спрашиваю я.
Он раздраженно пожимает плечами, и священник начинает свою речь.
– Не помню, – говорит Гуннар. – Позже разберемся.
– Гротинден? Название горы – Гротинден?
– Да, кажется так. А что?
Я делаю глубокий вдох, начинается органная музыка, и собравшиеся запевают первую песнь.
– Думаю, я знаю, куда Свейн Борг держит путь.
– Что именно мы ищем? – Мы с Гуннаром стоим перед компьютером в его домашнем кабинете. В гостиной сидят те, кто пришел со службы на поминки, ждут, когда он выйдет. После этого подадут кофе с пирожными.
– Гору, – говорю я и смотрю в окно. Внизу на лестнице курят Ульф и Дорис, готовясь рассказать мне, что я еду с ними в Ставангер. – И домик.
– Гротинден?
Я приближаю карту, и Гуннар наклоняется над столом.
– Вон там. – Я указываю на очертания крутой горы, окруженной другими горами и морем.
Гуннар тычет в область около небольшого озера у подножия горы.
– А это что?
– Необработанный участок земли, – я приближаю еще. – Гротьённ.
– Подвинься. – Гуннар садится в кресло. Он копирует номер участка и открывает новую программу.
– Это его участок? – спрашиваю я, когда поиск завершен и Гуннар откидывается на спинку кресла.
– Нет, пропавшего ректора.
– На участке есть домик. – Гуннар поднимает глаза от экрана. Его лицо приобретает еле заметный блеск в свете лампы над нами.
– Тетка Борга сказала, Сольвейг была любовницей женатого мужчины, когда работала на Лофотенах в молодости, и он поселил ее в доме в горах.
Гуннар выпрямляется и сильнее приближает карту на участке под изогнутым горным хребтом, кусая щеки.
– Это темное место, словно гора мешает свету проникнуть в долину. – Место посреди пустоши, – бормочет он самому себе.
– Море и крутые горы. – говорю я. – Боже, как я ненавижу море и горы.
Гуннар снова откидывается на спинку кресла и кладет руку за голову.
– Напомни, зачем нам туда ехать?
– Проект Борга. Его мать умерла прошлым летом. Борг просит губернатора разрешить ему развеять ее прах у подножия этой горы, но получает отказ. Все выливается в судебное разбирательство с семьей не только на тему похорон, но и завещания. Борг снова проигрывает. Позже тем же летом тетка Борга заявляет на племянника за разграбление могилы. Борг знает, что скоро умрет. У него в мозге неизлечимая опухоль, и все же он боится. Боится того, что ждет его по ту сторону. Не думаю, что Борг ездил на юг только чтобы украсть надгробный камень и уничтожить цветы. Он поехал туда, чтобы забрать ее домой.
Гуннар наклоняет голову вбок и рукой поглаживает подбородок.
– Что ты хочешь сказать?
– Сольвейг Борг обрела Бога на смертном одре. Ее семья глубоко религиозна, они верят в небеса и рай.
– А это не одно и то же?
– Нет. Существует классовое различие. Небеса для первого класса, а рай – некая версия-эконом. Борг знает, что никогда не попадет на небеса, тетка говорила ему это с самого детства, но, наверное, он надеялся, что они с матерью смогут встретиться в раю.
– Ты говоришь о том, о чем я думаю? – Гуннар перестает поглаживать подбородок и скрещивает руки на груди. – Что Борг…
– Да. Думаю, да.
– Хорошо, – кивает Гуннар и выключает компьютер. – Давай сначала закончим здесь.
– Боже, – стону я, хватаясь за голову, пока Гуннар встает и выходит к гостям. – Ну почему это должно было случиться на севере Норвегии?
Те, кто убивают
Север Норвегии. Открытый океан, темные рукава фьордов окружены холодными зубчатыми вершинами гор, растущих из земной коры, пронзающих небо и преграждающих путь солнцу. Здесь так темно и холодно, даже в такой светлый весенний день, как сегодня, что у меня мурашки по телу, как только бортпроводник открывает дверь самолета авиакомпании «Видерёэ» и впускает запах Лофотен в салон.
– Наконец-то, – бурчит Гуннар, расстегивает ремень безопасности и встает, чтобы надеть куртку, в то время как нетерпеливые северяне проталкиваются по салону, чтобы поскорее выбраться из самолета.
Аэропорт в Свольвере – это короткая взлетно-посадочная полоса, практически на побережье океана, в окружении темных контуров гор и горизонта глубокого синего цвета. При заходе на посадку создается впечатление, что мы садимся на авианосце на чужой не населенной планете с океаном и горами где-то на другом краю солнечной системы. На такой маленькой планете, что можно невооруженным глазом окинуть ее от одного конца до другого.
Как только мы выходим из самолета, начинается дождь, и мы мелкими шажками бежим к бараку, который очевидно является главным зданием местного аэропорта.
– Возьми машину в аренду! – приказывает Гуннар, когда мы идем к траволатору в зале прилетов.
– Я не могу. У меня нет прав. Кроме того, кажется, так поздно уже все закрыто, – говорю я, показывая на несколько темных кабинок с вывесками знакомых мне фирм проката.
– Ну конечно же, у тебя нет прав, – хмыкает он и раздраженно смотрит на часы. Уже половина восьмого. – Ну, тогда закажи нам такси, на это ты способен?
– Мы будем искать дом сегодня?
– Конечно нет. Я, черт побери, не планировал бродить по неизвестной горной местности посреди ночи.
– Окей, – отвечаю я и держу курс к двери. – Как скажешь.
Мы заселяемся в отель с видом на океан и маленькие островки вокруг. Я включаю телевизор и нахожу передачу о нищих. Как только ее перебивает реклама, в дверь стучат.
– Я кое с кем поговорил о том месте, куда мы собираемся. – говорит Гуннар после того, как я открываю дверь и впускаю его. – Дом находится на северной стороне Аувогёя, мы сейчас здесь. Поедем в место под названием Сюдален, оттуда пешком до какого-то рыбацкого озера.
– У тебя есть служебное оружие?
