Книга Арсенал ножей - Гарет Л. Пауэлл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рили потянула носом поднимавшийся над чашкой пар.
– Боюсь, с твоим пятнадцатикошечным проектом придется подождать.
– Ох, Люси разозлится.
– Ты правда поверил, что ей хочется осесть дома и обзавестись семьей?
– Думаю, да.
Люси умерла маленькой девочкой. А потом накопила вековые воспоминания о скитаниях по всей Общности в виде грузового корабля – и это если забыть о той ее части, которую составлял тысячелетний нимтокский транспорт.
– Не важно, сколько ей лет. Она ребенок и еще только учится быть человеком. – Я сунул руки в карманы и пожал плечами. – А ребенку вроде бы нужно, чтобы о нем кто-то заботился.
Рили так вздернула брови, что лоб пошел морщинами.
– Ты хочешь стать ей папочкой?
Я ковырнул ногой палубу:
– Скорее уж старшим братом.
Она расхохоталась:
– Это… я хотела сказать «с ума сойти», но, если подумать, это мило.
Я почувствовал, как горят щеки.
– Она нам жизнь спасла, и не один раз. Это самое малое, что я могу для нее сделать.
Рили еще улыбалась, но в глазах у нее стояли слезы. Она тронула меня за плечо:
– Не обращай внимания. Я над тобой не смеюсь. Просто никогда не думала, что увижу Джонни Шульца взрослым и ответственным.
– Всем нам когда-то приходится такими стать.
Ее улыбка погасла, как свеча.
– Ну, если вспомнить, что кругом рушится цивилизация, – тихо проговорила она, – кое-кто мог бы сказать, что ты малость опоздал.
– Лучше поздно, чем никогда.
– Наверное.
Она отошла к ближайшему столу, и я за ней. Камбуз, как и лазарет и большая часть помещений на «Злой Собаке», был рассчитан на триста человек. Среди пустых столов и пластмассовых стульев я чувствовал себя как в курортном кафе среди зимы – для полноты впечатлений недоставало только запотевших окон и уксусного запаха с кухни.
Рили поставила кофе на стол и откинулась на стуле, прикрыв глаза и обхватив обеими ладонями чашку.
– Господи, – заговорила она, – как это все так сразу закрутилось? Я-то думала, войне конец, жизнь понемногу наладится…
– Такого никто не мог предсказать.
Она открыла глаза:
– Этот флот у них год зависал над Камроз. Неужто не могли за это время что-то сделать? Изолировать их как-нибудь?
– Не знаю.
С главного экрана раздалось деликатное покашливание. К нам присоединилась аватара «Злой Собаки»: тощая, с виду бесполая женщина с короткими черными волосами, в белой рубашке с узким черным галстуком.
– Боюсь, дела хуже, чем вы думаете, – сообщила она. – Я мониторила связь через высшие измерения, и похоже на то, что Кинжальный флот не ограничился уничтожением чисто военных объектов. Несколько часов назад объявлено эмбарго на все межзвездные передвижения.
Эддисон со стоном зажала глаза ладонями.
– Стало быть, нам каюк, – вздохнула она. – В смысле, как виду. Пока белые корабли навязывают нам свои законы, Общности не устоять. Мы превратимся в пару сотен закуклившихся, изолированных планет, живущих по прихоти этих, с позволения сказать, защитников.
«Злая Собака» на экране постаралась выразить сочувствие.
– Не знаю, утешит ли это вас, – сказала она, – но наши шансы пережить ближайшие два часа исчезающе малы.
– Спасибо, – фыркнула Рили. – Это колоссальное утешение.
– Рада стараться, – поклонилась «Злая Собака» и растаяла в сиянии экрана, оставив нас таращиться друг на друга.
Мы оба словно растеряли все слова. Осталась одна тема для разговора, а как раз ее нам меньше всего хотелось затрагивать. Да и что толку в словах, когда разваливается ваш мир?
Так мы и сидели, глядя в стол и вслушиваясь в гудение вентиляции. В тихое позвякивание и шипение работающего звездного корабля.
Спустя какое-то время Рили заговорила:
– Думаешь, ваша идея сработает?
Я честно не знал ответа. Люси очень хотелось попробовать, а капитан Констанц со «Злой Собакой» решили, что попытаться стоит.
– Мы это очень скоро узнаем.
Я взглянул на нее и вдруг увидел как бы чужими глазами. На месте профессиональной, деловитой суперкарго с «Души Люси» различил закаленную, умелую специалистку по выживанию – и вдруг понял, что никого ближе у меня нет. Я протянул руку к середине стола. Рили посмотрела на нее, словно не понимая, что ей предлагают. А потом, не поднимая на меня глаз, накрыла мою руку своей и нерешительно пожала.
Я упивался игрой света на щеках девушки, блеском волос, медной проволокой обрамлявших ее лицо, мерцанием золотой серьги в ее правой брови.
– Несколько условий, – сказала она.
– Назови.
– Прежде всего, все, что ты говорил о взрослении, должно быть правдой. Не только ради меня, но и ради Люси тоже.
– Хорошо.
– Я не шучу. Хватит рисковой игры и показухи. Распрощайся со Счастливчиком Джонни Шульцем. Теперь все по-другому.
– Знаю. Что еще?
Она покусала нижнюю губу.
– Просто дай слово, что это по-настоящему. Не от шока и не от страха, не от посттравматического стресса. Что ты на самом деле хочешь быть со мной, несмотря на все, что творится кругом.
Я перевернул ладонь вверх, чтобы держать Рили за руку. Мы уже плечом к плечу прошли сквозь ад, и я знал: что бы там ни было, мы проживем вместе остаток жизни – даже если это всего несколько минут.
– Даю слово.
Сигнал тревоги поднял Рили на ноги.
– Спасибо, – сказала она.
Мы молча вернулись в командный отсек и закрепились в ожидании боя.
Злая Собака
Расшевелить «Неуемный зуд» было нелегко, но двигатели старого астероида огромные и мощные, он скоро набрал скорость и разгонялся дальше с каждой секундой. Когда «Зуд» вышел на три четверти световой, необходимые для перехода, я помчалась по туннелю, к ангару в его носовой части. Приданная мне «Зудом» скорость позволяла прыгнуть в высшие измерения почти от самого выхода, не дав кораблям Судак взять нас на прицел. Если повезет, они не успеют даже сообразить, что я сбежала.
Команда была в безопасности, путь наружу свободен. Я вывела ускорение на максимум и рванулась вперед, как пуля из ружейного ствола.
Через несколько секунд, на выходе в пустоту, я уже двигалась так быстро, что белым кораблям почти не на что было надеяться. Они слишком отвлеклись, соразмеряя скорость своего отступления с поступательным ускорением «Неуемного зуда». Я выпустила в каждого по заряду недавно вылепленных торпед, и белые разбили строй, метнулись в стороны, выигрывая время для пересчета и реакции на новую угрозу. Я же снова увеличила тягу, напрягая все свои двигатели далеко за пределы допуска.