Книга Ведьмоспас - Евгений Лобачев

Ответом ему стал громкий всхрап кого-то из громил.

Темнота ли действовала так угнетающе или безумное напряжение последних дней, но уже через минуту Мише стало казаться, что Йорика нет целую вечность. Чтобы успокоиться, милиционер принялся выхаживать вдоль забора, меряя его шагами. Получалось восемнадцать с половиной.

Сверху на молодого человека утомленно взирали бесчисленные звезды, похожие на капельки пота, выступившие на лбу страдающего от жары неба. Сверчки трещали в траве, должно быть, чтобы не уснуть и не пропустить нечто важное. Из-за забора доносились странные звуки, похожие на тихое иканье.

«Колбасой обожралась и дрыхнет» — с завистью подумал голодный милиционер — «Зря всю скормил. Этой сволочи и половины за глаза хватило бы».

Дойдя до правого края, Миша порывисто развернулся и вдруг задел прислоненную удочку. С дробным «бам-бам-бам» пластиковое удилище пересчитало доски и… повисло на леске в метре от земли. За забором икнуло куда громче.

Благополучно миновав спящих мордоворотов, Йорик ступил на порог. Ему открылась небольшая кухонька с газовой плитой, раковиной, подвесным шкафчиком и проволочной сушилкой для тарелок. Слева и справа чернели проходы в соседние комнаты.

Череп свернул налево и сразу понял, что ошибся. В крохотном закутке посапывала на старинной железной кровати хозяйка дома. В темноте лицо старушенции напоминало скомканный чулок.

Йорик вернулся на кухню и нырнул в правую дверь.

Ему открылась комната побольше. На топчане под окном, разметав по подушке темные волосы, спала Люба. Блеклые звезды таращились на нее сквозь окно с прямоугольного кусочка небес. Висела мертвая тишина, нарушаемая лишь легким дыханьем девушки. Над этим сонным царством нависал низкий облепленный комарами беленый потолок.

На полу у топчана стояла раскрытая сумочка крокодиловой кожи. Из нее выглядывал бок золотой коробочки, матово поблескивая в свете звезд.

Все существо Йорика устремилось к вожделенной сумке. Он впился в нее глазами, тихонько скребя когтями деревянный пол. Весь остальной мир исчез, перестал существовать для него. Сделав глубокий вдох, череп перешагнул порог.

— Хрррр! — рявкнуло справа.

— Икхррр! — прогрохотало слева.

От неожиданности Йорик подпрыгнул до потолка и вцепился в пыльный шелковый абажур старинной люстры.

— Что за черт? — Миша подхватил удилище и дернул. — Блин, зацепилось.

Милиционер дернул сильней. Леска подалась лишь самую малость. Тогда молодой человек отступил на пару шагов и принялся тихонько крутить катушку.

За забором послышалась какая-то возня, что-то заскребло по доскам.

«Похоже, корягу зацепил» — подумал Миша — «Во дела! Ну да ничего. Сейчас я ее…» Он рванул изо всех сил. Кто-то захрипел и вдруг сверху на Мишу уставились полные ужаса глаза, под которыми виднелся черный кожаный нос и огромная клыкастая пасть. Прочная леска, протянувшись от конца удилища, терялась за частоколом зубов.

— Крокодил безмозглый, а жевать-то кто будет? — выдохнул милиционер, понимая, что спасать собаку предстоит именно ему.

— У, подлец, напугал-то как! — проворчал Йорик, сверля неугасимым взглядом мордоворота, развалившегося на постеленном на пол матрасе слева от входа. Справа, обмотавшись простыней на древнеримский манер, дрых еще один громила. Оба храпели с энтузиазмом матерых секачей во время гона.

— Ничего, щас спущусь, мало не покажется, — пригрозил Йорик, — Вот только… только…

Череп застыл от ужаса. Во имя всех психоаналитиков, только не это! Ведь он не умеет прятать когти в мягкие подушечки своих прекрасных кошачьих лап!

— Ой! — прошептал Йорик. — Ой-ой-ой-ой-ой!

Когти намертво застряли в ткани абажура.

Йорик дернулся в отчаянной попытке освободиться. Шелк затрещал, разрываясь. Рама абажура пронзительно заскрипела. Левый мордоворот вздрогнул, застонал во сне и вдруг рывком перекатился на середину комнаты, прямо под люстру.

Шелк затрещал еще громче.

— Вай! — пискнул череп и вдруг понял, что летит, летит прямо на широкую спину врага.

Как и все существа, похожие на кошек, Йорик приземлился на лапы. Острые когти впились в толстую шкуру охранника.

— Убивааают! — заорал тот спросонья.

Люба и второй охранник вскочили на ноги. Оба очумело таращились во тьму, туда, где металась огромная тень и горланила почему-то на два голоса.

— Дьявол, дьявол! Чур меня! Граждане, спасите! Невинную душу в ад забирают!

— Ты прекратишь дергаться, обезьяна бесноватая?!

— Отпусти! Больно, больно мне! Ааааа!

— Когти застряли, дурак! Перестань дергаться, бегемочье отродье! О, вот, наконец! Да не ерзай ты, последний коготь остался. Уф!

Йорик хлопнулся на пол и, увернувшись от ног голосящего амбала, ткнулся носом в Любину сумочку. Не долго думая, череп ухватил зубами тяжелую золотую коробочку и одним прыжком взлетел на подоконник.

В этот момент второй охранник дрожащей рукой нащупал наконец выключатель.

Йорик перемахнул через забор, промчался через железнодорожные пути и лишь тогда остановился. Все, ушел! Здорово было! Просто отпад!

Монстра распирало адское веселье. Он должен был немедленно, сию же секунду с кем-нибудь поделиться своим настроением.

Коробочка звякнула золотым боком об асфальт.

— Миха! — крикнул Йорик, всполошив окрестных собак. — Миха, я это сделал! А сколько ору было, ты не представля… Блин, Миша, ты где?

Череп огляделся. Слева и справа тянулась черная пустынная улица, едва освещенная редкими фонарями. Впереди высилась стена из глухих заборов, отгораживавших частные владения от внешнего мира. Позади благоухала креозотом железнодорожная насыпь.

— Обана! — растерянно пробормотал Йорик. — Он что, меня не заметил? Ччудо в перьях!

Подхватив коробочку, череп помчался обратно.

Из-за забора доносились звуки нешуточного скандала. По двору, сшибаясь и разлетаясь, метались неясные тени. Слышались вопли: «Наркоманы!» «Ведьма!» «Ворье!» «Вон!». Лишь один человек казался островком спокойствия среди бедлама и переполоха. Этим человеком был Миша.

Милиционер стоял на цыпочках, лицом к забору. Правая рука была поднята, кисть терялась в глубине чего-то черно-белого, что Йорик издали принял за ботинок с раззявленной подошвой. И только подойдя ближе, череп понял, что его альтер эго засунул руку в пасть огромного пса, положившего морду на верхнюю кромку забора.

— Я жизнью рискую, а он тут с собачкой играет! — возмутился Йорик. — Ты зачем лезешь к ней в пасть? Колбаску хочешь вернуть?

— Иди ты! — рявкнул Миша. — Не видишь, руку зажало. Я застрял!

— Дурак, — поставил диагноз череп. — Еще б ты не застрял. Ты что, не видел, куда руку суешь? Экспериментатор.