Книга Госпожа Потусторонья - Анастасия Никитина

Лис сделал театральную паузу.

— Что? — утирая слезящиеся от смеха глаза, поторопила я.

— А там сомнительные стишки давно почившего вожака трехсотлетней давности. Что-то такое героическое про битвы с драконами.

— О господи, — расхохоталась я.

— Серый чуть себе хвост не откусил с досады. Он кучу денег на специалиста по замкам потратил, чтобы этот бред открыть, не повредив.

— Кошмар!

— Кошмар был потом. — Лис хитро улыбнулся. — Когда Серый узнал, что замок этот на книгу Рос присобачил. Пошутил так. Они половину мебели в общинном доме разнесли, пока друг за другом гонялись.

— О да! — воскликнула я, вспомнив, как сама сносила с постаментов доспехи, пытаясь поймать вредного котяру. — Рос это может.

Имя заставило подавиться смехом, как сухой крошкой.

— Как он там у вас? — спросила я наконец, не сумев сдержаться.

По лицу Лиса проскользнула мимолетная тень.

— А что ты хочешь услышать?

— Правду, — насторожилась я.

— Ну, соврать я тебе в любом случае не смог бы, — напомнил рыжий. — Да и не приучен. Я имел в виду, ты хочешь узнать, что видят все или что вижу я?

— И то и другое.

— На виду Рос, ну или Васька, если тебе так будет понятнее, болтун, клоун и скоморох. Его уже все успели полюбить и возненавидеть за его шуточки. Но не устают смеяться, когда дело касается кого-нибудь другого.

— Знакомо, — проворчала я. — А ты? Что видишь ты?

— Он скучает, — пожал широкими плечами Лис, рассматривая свои пальцы. — Ни с кем так и не сошелся близко. Он вроде и с нами, но в то же время сам по себе. Я волей-неволей часто с ним общался. Серый приставил его ко мне помощником почти сразу, как я очнулся. В принципе правильно: свои обязанности я выполнять не мог и должен был передать знания тому, кто займет мое место. Прости, я отклонился от темы. Так вот. Рос болтает, как пьяный скоморох, будто не способен хоть что-то воспринимать всерьез. А когда он думает, что его никто не видит, появляется совсем другой Рос, забывший, что такое улыбка, потухший.

— И откуда ты-то знаешь, раз никто не видит, — немного сварливо вставила я, чувствуя, как тоскливое сомнение в правильности того решения снова заползает в душу.

— Первое время он… ухаживал за мной. Я был… скажем так… не совсем дееспособен. И снотворное мне тоже давали в числе прочего, — медленно, тщательно подбирая слова, ответил Лис. — Но таблетки не всегда помогают против тяжких мыслей, и мне часто не спалось. А Рос был уверен, что снотворное действует.

— Понятно… — только и смогла проговорить я, окончательно заблудившись среди противоречивых, а порой и вовсе не понятных чувств.

— Секлетинья, скажи, раз уж у нас такой разговор, — Лис наконец поднял на меня глаза, — ты уверена, что правильно поступила, отправив Роса в общину?

— Сейчас я уже ни в чем не уверена, — махнула рукой я.

— Он говорил, что ты любишь поспать подольше.

— При чем тут это?.. Он рассказывал обо мне?! — покраснела я.

— Только это, — грустно улыбнулся Лис, глядя куда-то в сторону. — Когда я спросил его, куда он ходит по утрам.

— А-а… э-э…

— Где-то около семи, — добавил рыжий и поднялся. — Спасибо. Это было очень вкусно, но сейчас я, кажется, самым невежливым образом усну прямо за столом.

— Извини! — спохватилась я, взглянув на часы. — Спокойной ночи!

Он кивком обозначил поклон и вышел из столовой, а я осталась сидеть, бездумно глядя на закрывшуюся за его спиной дверь. Слова Лиса разбудили все те странные мысли, которые я вроде бы уже успела загнать куда-то на задворки памяти. Правильно ли я поступила? Хороший вопрос, рыжий. Если бы мне еще самой себе удалось на него ответить!

Чувствуя, что сейчас точно не засну, а если и засну, то привидится мне гарантированное безобразие, я отправилась в библиотеку и снова засела за книгу о гномах. Но даже монотонные описания разнообразных колпаков и ритуальных кирок не могли вышибить из моей головы мысли о Росе.

«Люблю или нет? — Не замечая, что делаю, я бездумно водила пальцем по полированной столешнице. — А он любит? Что для него лучше, любовь в четырех стенах или свобода без этой любви?»

В памяти всплывали сны-воспоминания из прошлой жизни, страшная поляна в несуществующем лесу, смех Птахи в объятиях Роса, шершавые пальцы Яги, выпачканные в крови.

— Костя! — позвала я, резко отодвинув надоевшую писанину. Скелет тут же появился на пороге, словно стоял за дверью. — Дай мне книгу… Книгу про Ключи и их избранных. Есть у нас такое?

В этот раз Костя отсутствовал почти четверть часа. И когда я уже решила, что погорячилась и скелет попросту ушел, он принес мне довольно тонкий томик в сером неприметном переплете. Я открыла книгу, а закрыла ее, когда за окном рассвело. Все было просто… Но как же мне набила оскомину эта банальная фраза, с тех пор как я попала в особняк. Здесь все было просто и в то же время настолько сложно, что хотелось убиться о первую попавшуюся стену.

Яга не соврала. У каждого Ключа был свой избранник. Однажды найденный, он больше не растворялся меж Серых троп, уходя на очередное перерождение. Но и избежать этого вынужденного путешествия тоже не мог. Он всегда помнил свои прошлые жизни, раз за разом приходя в миры через Врата.

Ключи же возрождались в новом теле, хоть каплей крови связанном с кем-нибудь из их предков. Возрожденный Ключ менял его под себя, годам к двадцати становясь тем, кем был на самом деле. То есть представителем совершенно отличной от всех прочих расы, способной управлять Струнами, для которой внешний вид и строение тела не играли никакой роли. Для Земли это всегда было внешнее подобие человека. Впрочем, система «две руки, две ноги, одна голова» работала почти во всех мирах, за редким исключением типа камнеедов.

А вот с памятью у нас обстояло не все так гладко. О прошлых жизнях мы узнавали постепенно. И чем дольше находились у Струнного озера, тем дальше заглядывали в прошлое. Та Ключ, которая написала прочитанную мной книгу, дошла до тридцать какого-то перерождения. И лишь семь из этих жизней она провела рядом со своим избранником.

Я потерла ноющие виски и посмотрела в вечно серый туман за окном, в котором тонули сумрачные склепы и надгробия. Судя по всему, мою прошлую жизнь особняк на пару с прабабкой мне уже напомнили: скромница Птаха, влюбленная в русоволосого красавца из соседней деревни и даже не подозревавшая, что она — Ключ. А что же было до нее? Тот странный сон с жаркими поцелуями в глубине Струнного из еще более «прошлой» жизни? По крайней мере, то ощущение бесконечного единения в моем понимании больше походило на любовь, которую можно пронести через многие жизни, чем невнятное бормотание Птахи. Девицы, вообще в обморок грохнувшейся при виде избранника.

«С другой стороны, может, та я попросту не дожила до чего-то большего? — вдруг подумала я, вставая. — Ведь прикосновения Роса и сейчас не будят во мне „бурю страсти“. И тем не менее мне его не хватает. Я скучаю. Беспокоюсь о нем. И он… Он, похоже, тоже… Вряд ли Лис мог обмануться. Рыжий даже в безголовой дурехе, которая кувырком ввалилась сюда несколько месяцев назад, рассмотрел настоящую меня».