Книга Невеста для ректора - Оксана Гринберга

Пока что мне стало понятно, что мы оба потеряли память и оба раз в год посещали одних и тех же магов…

— Алекс, твой родной город… Город, из которого вы бежали… Может, это была Ливанта?! Вдруг мы жили в одном месте?

Потому что мне в голову пришла безумная мысль. Наша с ним связь — то, что мы сразу же подружились и моментально образовали слаженную Боевую Пару… Быть может, мы были знакомы раньше и Алекс еще один мой друг из прошлого?!

Вернее, я надеялась на большее… Вдруг мой старший брат не погиб, а каким-то чудом уцелел и оказался у Грейс Карвелл, и она решила выдать его за своего сына?!

Но Алекс покачал головой, развеяв мои надежды.

— Нет, Джой, это была не Ливанта, — заявил он, и внутри у меня что-то оборвалось. — Мы жили на западе Аквитана.

— Быть может, в Бернаменше? — спросила я наугад.

Он порядком удивился.

— С чего ты решила? Никогда о таком не слышал!

Затем он назвал свой родной город, и теперь пришло мое время пожимать плечами. Да, я слышала о Вильянах, только вот это место слишком уж далеко от Ливанты. Но, быть может, Грейс Карвелл наврала ему и о родном городе?

— Но ты ничего не рассказывал о потере памяти, — вспомнила я. — Почему?!

— Думал, это неважно, пока не услышал твой рассказ на Всемирной Истории.

— А потом, похоже, несколько дней собирался с мыслями, — пробормотала я. — А Лиззи, ей-то почему ты не рассказал? Почему она не заслужила твоего доверия?!

— С нее хватило и того, что я беден как церковная мышь, — усмехнулся он. — Если бы леди Лангстон узнала, что я еще и не помню своего детства, она бы обязательно меня бросила.

— Хорошего же ты мнения о своей невесте! — хмыкнула я. — Хорошо, допустим… Но почему ты решил рассказать мне обо всем сейчас?!

— Потому что я начал кое-что вспоминать. Последние два дня ко мне приходят картины из моего прошлого. — Он посмотрел мне в глаза. — В них есть ты, Джой! И нет, это не видения и не кошмарные сны. В этих воспоминаниях я постоянно вижу твое лицо. Уверен, мы знали друг друга раньше, еще в детстве, потому что ты в них немного другая. Мелкая, с двумя косичками и с вечно расцарапанными коленками… Но это именно ты, Джой, у меня нет никаких сомнений! Мы с тобой очень близки и все время держимся вместе.

— Но как?! — прошептала я. — Как ты мог меня вспомнить, если я никогда не бывала на западе, в твоих Вильянах?! А ты… Быть может, вы все же приезжали с семьей в Ливанту?!

Он покачал головой.

— Мама всегда говорила, что она никогда не видела моря, но однажды она накопит деньги, и мы обязательно съездим на побережье. Но в своих воспоминаниях я постоянно вижу море… Берег и тебя, Джой!

- Когда это началось, Алекс?! — спросила я, кусая губы.

— Пару дней назад, — пожал он плечами. — Кто-то сказал мне слово…

— О Боги, слово?! — воскликнула я, на что парни из Абрея вместе с Гордоном недоуменно обернулись и посмотрели в мою сторону. — Что же это было за слово?!

— Ну да, — пожал Алекс плечами. — Пробормотал мне кто-то вслед из кустов. Я хотел его прикончить, потому что так себя ведут одни… гм… — не договорил. — Но затем я вспомнил, что тот куст подстригала Лиззи, и передумал.

— Бахараш?! — выдохнула я, вперившись в него взглядом.

Кажется, мои нервы стремительно приходили к концу вместе с силами. Но я должна, должна была все узнать!..

Разобраться раз и навсегда, что происходит здесь, в Академии Магии, и еще понять, что случилось в нашем с ним прошлом! Возможно, в общем прошлом, если Алекс Карвелл на самом деле был моим братом Патриком.

— Бахараш? — недоуменно переспросил Алекс. — Нет, Джой, ты уже меня об этом спрашивала. То слово было вовсе не бахараш, оно звучало немного по-другому.

— Как?! Скажи мне, Алекс, прошу тебя! Как оно звучало?!

— Бернертеш, — произнес он, пожав плечами.

И я выдохнула разочарованно, собираясь ему заявить, что это слово такая же ерунда, как и послышавшийся мне в бахараш, и еще как деревушка Бернаменш, которую припомнили дознаватели лорда Хештема. Нет, это все не то!..

Но в этот самый момент вся тьма мира — вытоптанная земля, и чернота парадной мантии Алекса, и серая мелкая пыль стадиона, а еще темный суконный камзол Берка Гамильтона, потому что ректор все же успел к нам подойти, — все это ударило мне в голову.

Да так сильно, что в первую же секунду вышибло из меня дух, и перед глазами зарябило. Затем эта самая тьма прошлась по мне сокрушительной волной, выворачивая меня наизнанку, обнажая то, что было спрятано внутри, ломая стены моей памяти.

Это было настолько ошеломляющим ощущением, что я попросту оказалась к нему не готова. В глазах начало темнеть, ноги подкосились, я не смогла удержать равновесия. Ахнула, начав заваливаться набок. Попыталась удержаться, но устоять не получилось, потому что на меня стремительно накатывала чернота бессознательного, обволакивая, утаскивая в свои тенета, и у меня не было никаких сил ей сопротивляться.

Глава 15

…Но я не собиралась сдаваться на милость победителя, потому что накатившее на меня бессознательное им не было. Я все еще могла с ним побороться… Могла бороться против него!..

«Нет! — закричала ему мысленно. — Я не могу, и я тебе не позволю!.. Не дамся и не стану падать в обморок! Сейчас не время, и это не для меня!»

Всеми силами отталкивала подступающее забытье, противилась охватившему меня оцепенению, в котором были только темнота и слово «бернертеш»… Что оно означало, я понятия не имела, но оно почему-то стучало, пульсировало у меня в голове, созвучное с биением моего сердца. И с каждым его ударом, с каждым новым его повторением сознание все сильнее затягивал темный, живой туман.

Но я боролась. Не поддавалась этому туману, твердила себе, что ему меня не взять!..

Я собиралась оставаться в сознании — и именно так, а никак иначе встретиться со своим прошлым. Потому что почувствовала, как из-за этого слова почему-то ослабевали ментальные барьеры — те самые, что поставили господа Кокс и Риверс, к которым я раз в год ходила на консультации в Магический Докторат на Третьей улице Победы.

Но теперь, расшатавшись, эти блоки едва стояли на своих местах.

И я ждала… Ждала с замиранием сердца, с легким ужасом, изо всех сил сопротивляясь обмороку, потому что хотела знать, что будет дальше. Вернее, понимала, что меня вот-вот захлестнет волна убийственно-тяжелых воспоминаний о событиях, произошедших в Ливанте. И еще, что эти самые барьеры снимались словом, которое только что прозвучало.

Выходило, кто-то об этом знал и попытался сделать это раньше, еще перед началом Турнира, но у него ничего не вышло. Он произнес то слово нечетко, и оно со мной не сработало. Зато это сделал Алекс на стадионе, причем сам того не ведая…