Книга Изгнанная из рая - Даниэла Стил

— Понимаете, я разыскиваю свою мать… — пробормоталаГабриэла и стала еще больше похожа на несовершеннолетнюю девочку-подростка,сбежавшую от родителей. Миссис Уотерфорд посмотрела на нее с сочувствием.

— Мне очень жаль, милочка, — сказала она, —но вас, по-видимому, не правильно информировали.

Габриэла уже собиралась попросить прощения за беспокойство иоткланяться, когда за спиной миссис Уотерфорд появился высокий, хорошосложенный, но уже почти совершенно седой мужчина в клетчатой ковбойке.

— В чем дело? — озабоченно спросил он, и Габриэла,подняв на него взгляд, сразу его узнала. Никаких сомнений быть не могло — этобыл тот самый Джон Уотерфорд. Оказывается, она очень хорошо запомнила его.Габриэлу не ввело в заблуждение даже то, что за прошедшие четырнадцать лет оннемного постарел.

Джон Уотерфорд тоже окинул ее взглядом. Девчонка счемоданом, стоящая на пороге его дома, была ему совершенно не знакома, и онрешил, что кто-то ошибся адресом.

— Эта юная леди разыскивает свою маму, — поясниламиссис Уотерфорд, оборачиваясь к нему. — Как ты думаешь, не можем мы ейчем-нибудь помочь?

Джон неожиданно нахмурился и поднес руку к подбородку.

— Габ… Габриэла? Это ты?.. — растерянно спросилон.

Джон Уотерфорд хорошо помнил очаровательную, но запуганнуюдевочку, которая, словно призрак, изредка мелькала в коридорах дома Элоизы.Сегодняшняя Габриэла выглядела совсем другой: она выросла и похорошела ещебольше, так что он вряд ли бы узнал ее на улице. Только большие голубые глаза имягкие светлые волосы остались прежними.

— Да. — Габриэла кивнула. — А вы — мистерУотерфорд? Джон Уотерфорд?

Он улыбнулся ей, все еще несколько удивленный ее неожиданнымпоявлением.

— Я разыскиваю свою мать, — добавила Габриэла, имистер и миссис Уотерфорд обменялись быстрым взглядом. Теперь им обоим былосовершенно ясно, кто она такая и что привело ее в Сан-Франциско. — Она,очевидно, не живет здесь? — проговорила Габриэла, несколько сбитая столку. — Тогда не будете ли вы так добры сказать мне…

— Нет, твоя мать не живет здесь, — сдержанноответил Джон Уотерфорд. — Может быть, ты зайдешь к нам на минутку, Габи?

И Габриэла неожиданно поймала себя на том, что уже кивает,соглашаясь, не успев даже подумать. Ей почему-то казалось, — что он рад еевидеть.

У него были добрые глаза, и она вспомнила, что онипонравились ей еще тогда.

Джон Уотерфорд провел ее в гостиную и предложил вина иликоктейль, но Габриэла отказалась. Она только попросила стакан воды, посколькуот волнения у нее пересохло в горле, и миссис Уотерфорд вышла на кухню.

— Это ваша жена? — спросила Габриэла, как толькомиссис Уотерфорд закрыла за собой дверь. Джон молча кивнул.

— Вы с мамой развелись? — был ее следующий вопрос.

Джон Уотерфорд неожиданно заколебался. Потом, словно принявкакое-то решение, он выпрямился на стуле и взглянул ей прямо в глаза.

— Нет, Габи, мы не развелись. Твоя мать умерла пять летназад.

Это известие так потрясло Габриэлу, что она долго молчала.Элоиза умерла! Умерла и унесла с собой в могилу все тайны… Теперь она уженикогда не узнает ответы на свои вопросы, никогда не сможет быть свободной.

— Я был уверен, что твой отец сообщил тебе обэтом, — проговорил Джон, растягивая слова на техасский манер, и Габриэлавспомнила, как ее мать говорила про него когда-то, что он родом «из страныбыков и ковбоев». — Я послал ему копию свидетельства о смерти и номерместной газеты с некрологом, — добавил он. — Почему он ничего несказал тебе?

Он явно чего-то не понимал, и Габриэла попыталась разъяснитьему ситуацию.

— За прошедшие пятнадцать лет, — медленно проговорилаона, — я видела своего отца только один-единственный раз, и это было вчераднем. Он ничего мне не сказал. Впрочем, и я не упоминала, что собираюсь вСан-Франциско.

— Разве ты все это время жила не с ним? — БровиДжона Уотерфорда поползли вверх. — Элоиза много раз говорила мне, чтоотказалась от опеки над тобой в пользу твоего отца, чтобы выйти за меня замуж.Рассказывала, что твой отец не разрешает ей видеться с тобой. Она даже нехранила твоих фотографий, потому что, по ее словам, ей было слишком больно…

Он не договорил — теперь вся картина была ему более илименее ясна. Да-а, любопытные были у Габриэлы родители — мистер и миссисХаррисон. То, что они сделали со своей дочерью, не было даже случайностью — всеэто было заранее обдумано и воплощено в жизнь злой волей Элоизы.

Габриэла только вздохнула, пораженная тем, сколько лжинагромоздили ее отец и мать только для того, чтобы избавиться от нее.

— Знаете, почему у нее не было моих фотографий, мистерУотерфорд? — сказала она. — Потому что меня никто никогда не снимал —только однажды, да и то очень давно. Эту фотографию она сама порвала, потомучто на ней я была с отцом. А примерно через год после того, как отец ушел отнас, мать отвезла меня в монастырь Святого Матфея в Нью-Йорке и оставила там. Онасказала, что ей нужно съездить на несколько недель в Рино, но так и невернулась за мной. С тех пор я никогда ее не видела — она мне не писала и незвонила. Раз в месяц приходил чек на мое содержание в обители. Когда мнеисполнилось восемнадцать, деньги просто перестали поступать.

— Элоиза умерла примерно через год после этого, —пояснил Джон, чувствуя, что последние фрагменты головоломки встают наместо. — Мне она всегда говорила, что занимается благотворительностью ижертвует деньги монастырю, монахини которого когда-то чем-то ей помогли. Мне ив голову не приходило, что там живешь ты!..

Лицо у него сделалось таким, словно он чувствовал себявиноватым перед ней. Джону действительно хотелось попросить у нее прощения заэту нелепую и злую комедию, но и Габриэла знала, что он здесь и правда ни причем. Во всем виновата была ее мать, чья злоба продолжала преследовать Габриэлу,даже когда Элоиза уже давно лежала в могиле.

— Это на нее похоже, — проговорила она и вдругспросила:

— Как она умерла, мистер Уотерфорд?

— От рака груди, — ответил он, искоса глянув наГабриэлу. В ее глазах было столько печали, что ему захотелось прижать этудевочку к себе и утешить как родную. — Элоизу не назовешь счастливойженщиной, — дипломатично добавил Джон, не желая ни оскорбить Габриэлу, ниразрушить последние ее иллюзии насчет матери, которые она, возможно, все ещепитала вопреки всему, что ей было известно. — Мне кажется, она скучала потебе. Да нет, я почти уверен в этом!..

— Я приехала в Сан-Франциско, чтобы спросить у нее обэтом, — объяснила Габриэла и, с благодарностью приняв от миссис Уотерфордстакан воды, отпила из него небольшой глоток. — Об этом и еще кое о чем,но я опоздала.