Книга Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800 - Александр Чудинов

«Армия возобновила движение, расположившись в шахматном порядке: первое каре справа опережало второе, а второе - кавалерию; кавалерия опережала первое каре левого фланга, и, наконец, оно само - последнее из каре. Такая диспозиция была наиболее оптимальна для ведения огня. И фронтальная, и тыловая стороны прикрывались фланкирующим огнем таким образом, что все фасы [каре] могли вести огонь одновременно» .

В этот момент поднявшиеся на севере клубы пыли известили о подходе основных сил турок под командованием великого визиря. Турецкая армия развернулась на пологой возвышенности между селеньями Сирьякус и Эль-Марг, выдвинув вперед артиллерию. Ставка визиря разместилась за пальмовым лесом, окружавшим Эль- Марг. Большую часть турецкой армии составляла кавалерия . Вот как дальнейшее описано в «Подробном отчете» Мишо:

«[Французская] армия двинулась на [вражеское] войско. Артиллерия дивизии Фриана, выйдя на расстояние выстрела, открыла по центру [турецкого строя] беглый огонь, который вскоре рассеял всю эту тучу конников. Здесь мы смогли убедиться в слабом взаимодействии турок в атаках. Каждый солдат, наступая и отступая, руководствуется исключительно собственной волей. Один потрясает длинной пикой с флажком, другой размахивает саблей, третий гарцует за пределами досягаемости пули, стреляя из карабина или пистолета. Большая часть этих конников бросилась в лес Эль-Марг, а несколько кавалеристов оказались достаточно дерзкими для того, чтобы воткнуть свои флаги в землю в 50 туазах перед дивизией Фриана. Наши разведчики их быстро отогнали.

Неприятель собрался во второй раз возле высоты Биркет-эль-Аджи. Тот же маневр с его стороны, та же атака с нашей. Стая птиц при выстреле охотника разлетается в стороны не быстрее, чем рассеивается турецкая конница под артиллерийским огнем.

После третьей такой атаки мы увидели, что отряд кавалерии обогнул позади леса наш правый фланг и взял курс на Каир. Французская армия продолжила марш на Эль-Ханка в строжайшем порядке».

Нетрудно заметить, что описание этой фазы сражения, основные события которой развернулись на правом фланге, описаны в «Подробном отчете» Мишо гораздо более скупо, чем штурм Матарии. Возможно, автор находился на левом фланге, почему и не смог зафиксировать происшедшее во всех деталях. Клебер же, который находился в тот момент при дивизии Фриана, дает в своем «Докладе» гораздо более подробное освещение событий:

«Генерал Фриан, уже находившийся на марше, вскоре был атакован стрелками, заполнившими этот лес [Эль-Марг]. Генерал Рейнье получил приказ наступать на правый фланг неприятеля по направлению к деревне Сирьякус. Наша армия продвигалась вперед, постепенно восстанавливая свой первоначальный боевой порядок. Генерал Фриан сперва отбросил стрелков, а затем выбил их из леса Эль-Марг. Из пушки и гаубиц он обстрелял группу кавалеристов, составлявших ставку визиря. Артиллерийские орудия, размещенные перед фронтом турецкой армии, некоторое время вели огонь по нашим каре, но безуспешно: все их ядра пролетали в нескольких туазах над нашими головами. Наши орудия отвечали непрерывным огнем, который вскоре заставил вражеские умолкнуть. И тогда практически через мгновение все вражеские знамена соединились в одну линию по всему строю - обычный сигнал всеобщего наступления. Правое каре генерала Фриана приняло атаку на себя и позволило наступающим приблизиться на половину дистанции картечного выстрела. Остановленные первыми залпами, они разделились. Наш огонь продолжался, и они вынуждены были обратиться в бегство. Наша пехота намеревалась стрелять только в упор и не истратила ни одного патрона».

Большинство сообщаемых здесь подробностей подтверждается, как мы далее увидим, и другими источниками: артиллерийская дуэль между французскими и турецкими батареями, выдвижение турецких знаменосцев в линию как сигнал к общему наступлению и отражение турецкой атаки силами одной только артиллерии практически без ведения ружейного огня. Некоторое сомнение вызывает только информация об очистке французами леса Эль-Марг от турецких стрелков. Никаким другим источником она не подтверждается. Напротив, военный инженер Малюс прямо пишет, что французские войска обошли лес стороной:

«Подходили всё новые многочисленные отряды вражеской кавалерии. Она нас окружала, закрывая нам весь горизонт. Османы испускали воинственный клич, гарцевали на скорости вокруг нас и стреляли с довольно далекого расстояния. Армия шагом продвигалась вперед и влекла за собою все это скопище всадников. Мы оставили по правую руку от себя лес Эль-Марг, занятый неприятелем [курсив мой. - А. Ч.]. К полудню их армия, похоже, соединилась, и они несколько раз предпринимали общую атаку. Они сбивались в многолюдные отряды, которые стремительно неслись на нас. Но едва они оказывались в зоне действия нашей картечи, как разделялись надвое, огибая наш строй справа и слева.

Разные маневры подобного рода продолжались некоторую часть дня. Мы неоднократно останавливались. Время от времени враг обстреливал нас из нескольких орудий, которые привозил в упряжках и потом увозил с собою.

За время этих кавалерийских атак у нас только однажды появилась возможность выпалить из мушкета. Мы использовали больше половины артиллерийского боезапаса, произведя в течение дня около пяти тысяч орудийных выстрелов».

Поскольку артиллерия правого крыла французской армии сыграла на этой стадии сражения решающую роль, особый интерес представляет рассказ уже неоднократно цитируемого здесь артиллериста Ришардо, который находился в самой гуще событий:

«Можно было видеть, как из разных частей их весьма протяженного и глубокого построения одновременно выехало множество кавалеристов со знаменами. При этом движении, очевидно предварявшем атаку, генерал Клебер, находившийся в правой дивизии, наиболее близкой к неприятелю, приказал остановиться и посоветовал пехоте стрелять только в упор, а артиллерии, орудия которой были заряжены картечью, - открывать огонь лишь с самого близкого расстояния.

В этот момент батарея, расположенная в центре вражеского строя, открыла довольно беглый огонь по нашим каре. Однако наша артиллерия второго и третьего каре поспешно выдвинулась вперед и несколькими быстрыми выстрелами тут же повергла эту батарею в смятение.

Тем временем многочисленные конники выехали из вражеской линии и, перейдя на галоп, атаковали наше первое правое каре. Следуя приказу, мы их подпустили вплотную, после чего картечь из наших шести орудий усеяла землю телами лошадей и кавалеристов. Лишь немногим удалось пустить в дело мушкеты или пистолеты.

Тут же после первой атаки мы увидели, что готовится вторая. Она так же, как и первая, была остановлена картечью перед нашим каре. Наконец, с коротким интервалом за ней последовала третья, уже далеко не столь стремительная, как две предыдущие; ее постигла та же участь.

Пехота, ощетинившаяся штыками, не сделала ни выстрела.

Сразу после трех последовательных атак вражеской конницы, в которых она потеряла несколько сот человек и лошадей, наша легкая артиллерия по команде генерала Фриана выдвинулась крупной рысью вперед, сопровождаемая справа и слева нашей же кавалерией. Мы быстро вышли на дистанцию выстрела от неприятельской линии. Противник сохранял боевой строй, в коем можно было заметить определенные передвижения, свидетельствовавшие о намерении предпринять еще одну атаку. Мы сумели предотвратить этот маневр, почти одновременно выстрелив из шести орудий, после чего враг начал поспешно отступать по всей линии. Однако это был, без сомнения, благоприятный момент для того, чтобы атаковать наши орудия. Тогда произошла бы кавалерийская схватка. Но враг не решился попытать счастья, и тогда мы крупной рысью пустились за ним вдогонку. На некотором расстоянии неприятель опять развернулся к нам лицом по всей линии. Это делалось, без сомнения, для того, чтобы дать время скрыться визирю, который разместил свою ставку на правом фланге своей армии в небольшой пальмовой роще у деревни Эль-Марг и который незадолго до этого предложил генералу Клеберу перемирие, каковое тот не имел ни малейшего желания принимать. Несколько бомб, пущенных нами по роще и по замеченному там большому отряду кавалерии, заставили [противника] поспешно отступить.