Книга Волчьи гонки - Николай Геронин

Что касается Катушева, то назначение Андропова председателем КГБ сыграло определенную роль и в его судьбе. С переходом Юрия Владимировича на службу в КГБ освободилось место секретаря ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран, которое он занимал. И на этот пост секретаря ЦК был избран как раз Катушев.

Катушев успешно работал в качестве первого секретаря Горьковского областного комитета партии. Горьковская область — одна из самых значимых в стране по промышленному и научному потенциалу, и возглавлять эту область означало находиться на передовых рубежах строительства развитого социализма. В 1966 году Катушев входил в состав делегации во главе с генеральным секретарем ЦК КПСС Брежневым, нанесшей визит в Венгрию. Вероятно, Леонид Ильич имел возможность в ходе поездки поближе познакомиться с Катушевым, что могло сыграть определенную роль при выборе кандидатуры на место секретаря ЦК по связям с соцстранами.

Как бы то ни было, в сорокалетнем возрасте Катушев стал секретарем ЦК. Это была почти вершина, оставалась одна ступень до пика — Политбюро ЦК партии.

Совсем молодой для такого поста, да еще с внешностью яйцеголового — большой череп с высоченным лбом, очки в тонкой оправе. Технократ нового поколения на высокой партийной ступени.

В Политбюро ЦК связи с социалистическими странам курировал сам генеральный секретарь, поскольку этот участок считался одним из важнейших. В силу своей должности Катушев имел прямой доступ к Леониду Ильичу, и это открывало для Константина Федоровича самые радужные перспективы.

Катушев проработал десять лет секретарем ЦК КПСС, но выше не пошел. Более того, в 1977 году его перевели на работу постоянным представителем СССР в Совете Экономической Взаимопомощи в ранге заместителя Председателя Совета Министров СССР. В высшей иерархии чин заместителя Председателя Совета Министров СССР формально вроде бы соответствовал рангу секретаря ЦК КПСС. Председатель Совета Министров СССР Алексей Николаевич Косыгин был членом Политбюро ЦК КПСС, входили в состав Политбюро и два первых заместителя предсовмина.

На посту секретаря ЦК КПСС, отвечающего за связи с социалистическими странами, Константина Федоровича Катушева в 1977 году сменил Константин Викторович Русаков. Ранее Русаков был послом в Монголии, со временем его назначили заведующим отделом ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран по рекомендации Андропова. Русаков работал помощником Генерального секретаря ЦК КПСС. Брежнев направлял Русакову документы, относящиеся к связям КПСС с братскими партиями социалистических стран и межгосударственным отношениям с соцстранами, и тот готовил предложения генсеку относительно решения тех или иных проблем или же самостоятельно решал вопросы, если считал, что они в рамках его компетенций.

Катушев оказался лишним звеном, что стало ясно по истечении определенного времени. И тогда Брежнев заменил его на Русакова.

Константин Викторович был значительно старше Катушева. Возраст в данном случае не имел решающего значения. Просто Русаков — очень умный, дальновидный и опытный, что позволило ему в итоге подняться на партийный Олимп.

Партия находилась над государством, партийные органы — выше по статусу и реальному значению по сравнению с государственными. И перевод Катушева в Совет Министров являлся, безусловно, явным понижением для него.

Сам Катушев признавал целесообразность перехода из ЦК в Совмин. Он говорил, что привык в период работы в Горьком отвечать за производство, гнать план. Сначала самому давать план, а потом подгонять других в целях достижения высоких производственных показателей. А связи с соцстранами — это все же иная сфера. Дипломатия, тонкая материя.

СЭВ, секретариат которого находился в Москве, представлял собой координационный орган в сфере экономических отношений между социалистическими странами. Казалось бы, тут и карты в руки Катушеву. Он в молодые годы имел дело с промышленным производством, с экономикой в целом. Затем, с сорокалетнего возраста, непосредственно занимался связями с социалистическими странами. И теперь обе эти сферы соединились для него в единое направление работы.

Но представителем СССР в СЭВ Катушев проработал всего три года: в 1980 году он был переведен непосредственно в Совет Министров СССР на должность заместителя председателя. Теперь Катушев стал отвечать за несколько направлений в советской экономике, в частности, за железнодорожный транспорт. Однако заниматься проблемами железнодорожников и курировать экономические связи с социалистическими странами — совсем не равнозначная деятельность.

На новом участке Катушев продержался один год. Последовало дальнейшее понижение: его назначили послом СССР в Республике Куба. Послами Советского Союза в социалистические страны направлялись деятели в ранге члена ЦК КПСС. Обычно послами в соцстраны ехали бывшие партийные работники, являвшиеся ранее первыми секретарями обкомов партии. Те, кто не справился с работой в обкоме или кто работал успешно, но его предпочитали убрать с глаз долой — из сердца вон.

Возможно, Катушев не вписался в высшую иерархию ввиду своего возраста. Все-таки он был сорокалетним среди бонз шестидесяти и семидесяти лет. Другое поколение. Правда, он просидел в кресле секретаря ЦК 10 лет, ему уже стукнул полтинник. Возможно и иное объяснение. Поговаривали, что Катушев иногда позволял себе высказать на Секретариате ЦК или на Политбюро собственное мнение, когда «старшие» предпочитали отмолчаться. Не исключено, что причиной рокового финала для него стали оба обстоятельства вместе взятые. Еще молод и к тому же лезет вперед!..

Но, осмысливая услышанное в кабинете генерального директора информационного агентства, связанное с Катушевым, Веригин пришел к вполне логичному заключению, что Катушев, возможно, не тянул ни на одной должности, куда его направляли. Взять в качестве обоснования такой, можно сказать, крамольной мысли его деятельность в качестве посла. Во-первых, он даже не имел представлении о том, что выступление национального лидера будет полностью опубликовано в местной печати. Во-вторых, не завел связей в стране пребывания, которые позволили бы ему обратиться с просьбой передать текст речи Фиделя Кастро. Вместо этого ничтоже сумняшеся стал названивать в Москву по старой привычке большого партийного начальника и требовать решения проблемы, которую сам же создал на ровном месте.

Размышляя о Катушеве, Веригин думал о партийной и государственной элите в целом, о том, что необходимо для того, чтобы подняться на эти вершины и удержаться там. Он понимал, что ему самому не светит добиться этих недосягаемых высот, он никогда не будет небожителем. Его потолок — профессионал высочайшего класса, на своем уровне он способен добиться большего, чем те люди наверху в их епархии, хотя весовые категории несравнимы.

Небожители требовали от нижестоящих безупречной работы, полной самоотдачи, а сами не всегда соответствовали занимаемым местам. Выдвигать громкие лозунги и не подкрепленные реалиями прожекты они горазды, а вот наладить нормальное функционирование экономического механизма в стране, обеспечить населению достойную жизнь они не способны, если судить хотя бы по полупустым полкам в магазинах. И даже такие, как Катушев, не могли ничего изменить в системе. Он был либо «белой вороной» среди сородичей, либо таким же, как они, но только моложе по возрасту.