Книга Интербеллум 1918–1939 - Александр Чаусов

В 1908 году умерла императрица Цыси, пережив своего племянника – приемного сына Гуансюя ровно на 1 день. Есть версия, что она приказала отравить его, но на тот момент Гуансюй был поставлен в настолько унизительные условия (при электрификации императорского дворца, например, в покои Гуансюя свет не провели), что мог отправиться к праотцам по естественным причинам, а то и по собственной инициативе. Последним китайским императором стал Сюаньтун, рожденный под именем Пу И, еще один племянник императрицы. Правителем Китая он стал в двухлетнем возрасте. В правительстве же Поднебесной окончательно взяли верх реформаторы, но, как оказалось впоследствии, для царства Цин было уже поздно.

4. «Новая политика» и Синьхайская революция

Реформаторы, составившие правительство при малолетнем Пу И, сразу же пошли на либерализацию экономической и политической системы поднебесной. В плане коммерции было учреждено министерство торговли, общий ход реформ был направлен на максимальное привлечение частных капиталов в экономику и тесную связь с европейскими бизнес-структурами, необычайно расширилось компрадорское сообщество. Появились торгово-промышленные палаты, акционерные общества и торговые союзы. В целом пошла либерализация экономики, и если раньше в Поднебесной традиционно главенствовал государственный экономический сектор, то теперь на льготном положении оказался частный капитал.

Была реформирована и правоохранительная система. В частности, были запрещены «допросы с пристрастием», то есть с применением пыток. Отменено было четвертование и выставление отрубленной головы преступника на всеобщее обозрение. Удары палками по ряду статей были заменены штрафами.

Что касается международной политики, то в Поднебесной наконец-то вместо «Управления по делам различных стран» появилось Министерство иностранных дел. Реформа армии, о которой говорилось выше, не была завершена полностью. Тем не менее система обучения офицеров теперь проводилась по германскому образцу, равно как и организация вооруженных сил. Командующий Бэйянской, правительственной армией генерал Юань Шикай даже настаивал на обязательном общегосударственном призыве, но региональные милитаристы выступили категорически против.

В 1910 году после целой «кампании петиций» в адрес Пу И по поводу необходимости введения конституции правительство объявило о созыве в Пекине Национальной ассамблеи, которая должна была создать конституцию к 1913 году.

Но вся эта либерализация с уклоном в частный капитал и новые, радикальные реформы била по доходам населения. Политическая же власть нового императора и его двора была все больше номинальной. Это порождало сепаратистские настроения. Китайское общество видело, что императорская власть слаба, куда влиятельнее местные милитаристы. А для простонародья это означало, что «небесный мандат» нынешней династией практически исчерпан и ее легитимность под большим сомнением.

Точкой невозврата стали два указа: о принципиальной неподконтрольности императорского правительства будущему парламенту и принудительная национализация строительства железной дороги в Синьцзяне. Дело в том, что акционерами этого проекта были помимо частных компаний и огромное количество небогатых слоев населения. Компенсации, выделенные им после национализации, были значительно меньше тех денег, которые они вложили.

Более того, правительство пошло на такой шаг в обмен на займ от банковского консорциума Англии, Франции, Германии и США. И в Поднебесной снова вспомнили, что Цин – это маньчжуры, то есть инородцы, которые непонятно как и на каких правах заняли трон в Поднебесной и все эти сотни лет просто прикидывались китайцами, а на самом деле строят свои дела с такими же чужеземцами, ущемляя коренное население Поднебесной. В общем, этими двумя решениями императорский двор противопоставил себя и нарождающейся новой политической элите и простому народу. А потому к 1911 году и Север, и Юг Поднебесной противопоставили себя династии Цин.

В Ухане началось массовое восстание с переходом на сторону революционеров воинских частей. Поскольку революция началась в ночь с 10 на 11 октября 1910 года, в год «металлической свиньи», или «синь-хай», то оно получило в китайской историографии соответствующее название. Оперативно было сформировано революционное правительство, а территория новопровозглашенной Китайской Республики расширялась без особых препятствий.

Цинский двор вновь призвал на помощь Юань Шикая, но тот, будучи не обделенным дипломатическими талантами, а также амбициями, понял, что это возможность не столько спасения империи, сколько завоевания личной и верховной власти. В его стремлениях занять главенствующее положение он получил поддержку европейских государств. При этом Юань Шикай в случае реализации его проекта должен был стать президентом единой Китайской Республики, при сохранении номинальной, декоративной монархии династии Цин.

Однако на принцип пошел не менее революционный Юг, в котором требовали полного и окончательного низложения императорской династии. А уже 21 декабря 1911 года в Китай из долгого революционного турне по Европе прибыл Сунь Ятсен. Тоже с поддержкой западных государств и также встреченный на Юге Китая с восторгом. В Нанкине тут же прошли выборы на площадке новоорганизованного Национального собрания, и Сунь Ятсен стал еще одним президентом еще одной Китайской республики. Впрочем, он тут же телеграфировал Юань Шикаю, что готов сложить с себя все полномочия в пользу генерала в случае выполнения требований Юга.

Так или иначе, но императрица Лунъюй, жена почившего Гуансюя, бывшая на тот момент регентом императора Пу И, 12 февраля 1912 года подписала отречение от престола. Текст этого документа был коротким и лаконичным, но совершенно невообразимым по своим последствиям. В отречении говорилось: «Общее желание явно ясно выражает Волю Неба, и не нам противодействовать этим желаниям. Мы с императором с нашей стороны сим актом передаем суверенитет народу в целом и заявляем, что конституция отныне будет республиканской, тем самым удовлетворяем требования тех, кто ненавидит беспорядок и желает мира, кто следует учению мудрых, согласно которому Поднебесная принадлежит народу»[143].

Здесь в очередной раз нужно вернуться к концепции «мандата неба» и акцентировать внимание на том, что этот самый «мандат» всегда был адресным и вполне конкретным. Передавать его «всему народу» – это фактически наделять каждого китайца неким сакральным статусом. При этом, поскольку Небо бесконечно и сила его бесконечна настолько же, фактически такая передача «по совету мудрых» (в чем уже кроется весьма злой сарказм) означала, что каждый из миллионов граждан теперь уже Китайской Республики может претендовать на высшую власть и особое расположение Небес просто по факту того, что «мандат» отдан всем в коллективное пользование. Думается, что этот символический шаг породил в итоге последующую череду восстаний, революций и прочей «траншейной дипломатии» всех со всеми, которые начались после отречения от престола династии Цин. Что касается самой династии и ее последнего императора Пу И, то он еще несколько раз возникнет в политической жизни Китая, а закончит свои дни в 1967 году, будучи членом политико-консультативного совета КНР, охраняемым по личному распоряжению Мао Цзэдуна.