Книга Кровь-камень - Дэвид Геммел

* * *

Шэнноу более часа просидел на изгороди у загона, не замечая слепящего солнечного света. Здешняя пустыня дышала миром и спокойствием. Гигантские сангуаро словно были поставлены в ней искусным ваятелем. Он снова думал о спасении Сэмюэля Арчера. Столько смертей! Девушка Шэмми и все другие безымянные герои, которые сражались вместе с Сэмом. И Гарет. Шэнноу чернокожий юноша очень нравился. У него был вкус к жизни, и он обладал мужеством принимать ее во всей полноте. Даже труп двойника не заставил его свернуть с избранного пути – пути, приведшего его под пулю воина-исчадия, который стал свидетелем гибели своей расы, но не понял причин этой гибели.

Терпеть несправедливый гнев Амазиги было трудно, но Шэнноу понимал ее. Ведь при каждой их встрече погибал кто-то, кого она любила.

К нему подошел Сэм.

– Пойдемте в дом, мой друг. Вам надо отдохнуть.

– Мне надо вернуться домой, – категорично ответил Шэнноу.

– Пойдемте поговорим, – сказал Сэм, отводя глаза. Взыскующий Иерусалима спрыгнул с изгороди и последовал за ним в дом. Внутри было прохладно, экран. занимало лицо Люкаса. Амазиги в комнате не было.

– Садитесь, мистер Шэнноу. Амазига скоро присоединится к нам.

Шэнноу расстегнул пояс и дал пистолетам соскользнуть на пол. Он смертельно устал – даже думать было трудно.

– Может быть, вам сначала вымыться? – сказал Сэм. – Привести себя в порядок?

Шэнноу кивнул, прошел по коридору в свою комнату и разделся. Повернув краны, он встал под душ и подставил лицо каскадам воды. Несколько минут спустя он вышел из ванной и сел на кровати, чтобы собраться с мыслями, но сразу же уснул.

Когда Сэм разбудил его, было уже темно. Из-за бегущих облаков выглядывал лунный диск. Шэнноу сел на постели.

– Я не отдавал себе отчета, насколько я устал, – сказал он.

Сэм сел рядом с ним.

– Я поговорил с Зигой. Она в полном отчаянии, Шэнноу, но тем не менее понимает, что в смерти Гарета вашей вины нет. Она, вы знаете, замечательная женщина, но упрямая. Никогда не умеет признать себя неправой. Думаю, вы убедились в этом на собственном опыте. Но в ней нет злопамятности.

– Зачем вы говорите мне все это?

– Просто чтобы вы знали, – неопределенно ответил Сэм.

– Но есть ведь и еще что-то, Сэм?

– Это вам скажет она. Я принес чистую одежду. Амазига будет ждать вас в гостиной. – Сэм встал и вышел из комнаты.

Шэнноу, чувствуя себя отдохнувшим и освеженным, подошел к креслу, на которое Сэм положил чистую одежду – голубую клетчатую рубашку, брюки из плотной хлопчатобумажной ткани и черные носки. В груди рубашка оказалась широковата, а рукава коротковатыми, зато брюки сидели на нем как влитые. Натянув сапоги, он вышел в большую комнату, где Амазига сидела за компьютером, разговаривая с Люкасом. Сэма в комнате не было.

– Он пошел размять ноги, – объяснила Амазига, вставая и медленно подходя к нему. – Я прошу прощения, – сказала она, и ее глаза наполнились слезами. Шэнноу инстинктивно раскрыл объятия, и она прильнула к его плечу. – Я пожертвовала Гаретом ради спасения Сэма, – сказала она. – Вина моя.

– Он был мужественным пареньком, – растерянно пробормотал Шэнноу.

Амазига кивнула, отступила от него и провела рукавом по глазам.

– Да, он был мужественным. Он был таким, каким я только могла пожелать. Вы голодны?

– Немножко.

– Я приготовлю вам что-нибудь поесть.

– С вашего позволения, госпожа, я бы хотел отправиться домой.

– Сначала ужин, – сказала она. – Оставляю вас на время с Люкасом.

Когда она вышла, Шэнноу сел перед машиной.

– Что происходит? Сэм отправился размять ноги, Амазига разыгрывает радушную хозяйку. Что-то не так.

– Вы вошли в окно раньше, чем предполагалось. Это истощило ее камень.

– Но у нее же есть и другие?!

– Нет. Сейчас нет.

– Так как же она отправит меня обратно?

– Этого она не может, мистер Шэнноу. Я обладаю способностью хаке… Способностью проникать в другие компьютеры. Я это сделал, и в ближайшие дни начнут прибывать документы, которые обеспечат вам новую личность в этом мире. Кроме того, я проинструктирую вас в нравах, обычаях и законах Соединенных Штатов. Они многочисленны и разнообразны.

– Я не могу остаться здесь!

– Так ли плохо это будет, мистер Шэнноу? Благодаря моим… контактам, если хотите… я обеспечил Амазигу большим богатством. У вас будет к нему доступ. А что вы оставили там? У вас нет семьи и мало друзей. Вы могли бы счастливо жить в Америке.

– Счастливо? – Шэнноу сощурился. – Все, что я люблю, для меня потеряно, а вы говорите о счастье? Будьте вы прокляты, Люкас!

– Боюсь, я уже проклят, – сказала машина. – Как, возможно, мы все прокляты за то, что мы сделали.

– Что именно? – спросил Шэнноу жестко. – Что еще недосказано?

В эту минуту вернулась Амазига с двумя чашками кофе.

– Я поставила кое-что в духовку. Скоро будет готово, – сообщила она. – Люкас с вами поговорил?

– Да. А теперь скажите мне вы.

– Что я должна сказать?

– Довольно недомолвок, госпожа. Только правду.

– Не понимаю, о чем вы? Сила истощилась. До тех пор, пока я не отыщу новые Сипстрасси, вы пойманы в этом варианте старого мира.

– Скажи ему, – потребовал Сэм, входя. – Ты в долгу перед ним. – Я ему ничего не должна! – вспылила Амазига. – Как ты не понимаешь?

– Да, не понимаю, но я знаю, что ты чувствуешь.

– Зига. Скажи ему.

Амазига опустилась в кресло, не глядя ни на Шэнноу, ни на Сэма, и уставилась в пол.

– Кровь-Камень нашел Врата в ваш мир, Шэнноу. И он сейчас там. Но не по нашей вине. Нет! Кто-то еще открыл Врата. Люкас это подтвердит.

– Я подтверждаю, – сказала машина. – Амазига ввела файлы с портативки. Я знаю все, что произошло в Вавилоне. Саренто прошел сквозь Врата, пока мы были в горах, когда ночевали в покинутом селении. И я могу сказать вам лишь одно: Кровь-Камень находится во времени Диакона. Вашем времени.

Шэнноу поник в кресле.

– И я не могу вернуться туда? К Бет?

– Пока нет, – ответил Люкас.

Взыскующий Иерусалима посмотрел на Амазигу:

– А что я буду делать пока, госпожа, в этом мире машин? Как буду жить? Амазига вздохнула:

– Мы думали об этом, Шэнноу. Люкас сделал для вас документы на ваше новое имя. А пока вы останетесь тут, с нашей помощью осваивая обычаи этого мира. В нем много чудес, которые вы сможете посмотреть. Иерусалим – ведь до Падения этому миру остается еще двадцать один год!