Книга Невеста проклятого - Властелина Богатова

– Как это произошло? Как?!

– Говорят, видели женщину, она подожгла хозяйскую клеть, а там и недолго, как занялись стены. Я сам поздно прибежал, тогда только, когда стража увидела пожарище, пропустил всё, в путь своих воинов собирал. Не углядел, да не думал, что тебя запрут. Ждал, дурак.

– А Росья, Волот?

– Ты меня не слышишь, Дарко, старик там заперся, в храме. Волота вытащили, его уже понесли в детинец, а Росья… Мирогост не отдал её, оста…

Княжич не дослушал, кинувшись к стенам. Промчался сквозь толпу, некоторых отталкивая, а другие, видя его, сами отшатывались. Дарко быстро оказался перед воротами и, не раздумывая, нырнул в них. Горячий воздух плеснул в лицо, опутал сетями грудь, но даже тогда княжич не остановился, ворвался в распахнутые двери. Всё полыхало: и крыша, и длинные дубовые чуры, горела трава, которой был выстелен пол. Жар мгновенно въелся в кожу, слишком горячо и дымно. Глаза застелило слезами, и накалённый воздух быстро высушил горло. Дарко бросился к дверям, вламываясь в них, но куда там, заперты.

– Будь ты проклят, Мирогост! – сорвался на крик Дарко, но по ту сторону уж ничего не было слышно, только гудение огня и вихри всполохов от новых очагов.

Что-то сверху надломилось, правый угол покосился, рухнула балка, сбивая изваяние, владыка грозы и молний с тяжёлым гулом рухнул наземь, вздрогнула под ногами земля, свергнутый истукан сбил алтарь.

Дарко закашлялся. Охваченный отчаянием, он вновь толкнул дверь плечом. Горячая смола брызгала искрами, и рукава рубахи задымились, схватились огнём быстро, потянуло палёной плотью, и ком тошноты подкатил к горлу. И как бы разум ни толкал Дарко отступить, он бился о дверь вновь и вновь. Из последних сил, разъярённый безнадёжностью, ударил плечом, боль стрельнула куда-то в лопатку, потемнело в глазах, и вместе с тем что-то надломилось по ту сторону. Не выдержав веса его тела, створка поддалась. Дарко буквально ввалился в горящее море. Воздух от накала дрожал, сушил губы и кожу. Сквозь заволокшую глаза влажную пелену он пытался хоть что-то рассмотреть, пока не увидел среди горящей утвари Мирогоста. Волхв будто и не заметил княжича, склонялся над распластавшейся на лежанке Росьей, а она, взмокшая от нещадного жара, раскрывала губы, словно пытаясь что-то сказать.

В один прыжок Дарко перемахнул через стол, что разделял его с Мирогостом, схватил волхва за шиворот, вздёрнул на ноги, отрывая от девушки.

– Ты что творишь? – потребовал ответа у старца, да видно напрасно.

Искалеченное лицо волхва исказилось болью, и верно сам он был уж в полубреду, глаза его закатывались, а потрескавшиеся губы, покрытые коркой засохшей крови, всё вышёптывали слова. Дарко тряхнул его, призывая очнуться, но тот только обмяк в его хватке.

– Ангар, его имя А…

Земля вздрогнула с таким гулом, словно каменный кулак великана ударил о твердь с мощью грома. Дарко пошатнулся, волхва отбросило в сторону, и его княжич уж больше не видел, поглотило старика пламя, срывая одежду с него, съедая поседевшие волосы и бороду, волчью шкуру. Внутри Дарко дрогнуло «вытащить!», но огонь и удушье беспощадно выедали, жгли кожу, забивал глаза пепел, что сыпался с потолка. Дарко отвернулся и уже не видел, что было дальше со служителем. Теряя воздух и разум, бросился к лежанке, подхватил хрупкую и истерзанную девушку на руки.

Дарко не помнил, как выбежал на улицу, как тут же его кто-то подхватил и увел в сторону, подальше от глаз, в другой проход. Позже он понял, что это был Полад. Росья, казалось, вовсе не дышала, бледная, с посиневшими губами. Дарко положил её наземь, рухнул на колени рядом, гладил её щёки, растирал кожу, призывая очнуться.

– Сними эту дрянь, – указал Полад на обручье.

Княжич с остервенением сорвал с тонкого запястья проклятое украшение, но Росья по-прежнему не приходила в себя, и показалось на миг, что нить жизни оборвалась, и девушка безвозвратно уходит за грань, Дарко подхватил её, прижимая груди, шепча что-то, призывая пробудиться. Кто поможет ему? Мирогост остался в пепелище. Хайда? Но и она неизвестно где теперь. После того, как Мстислав объявил о венчании, женщина больше не показывалась. Мирята! Послать бы его за лекаркой, но отрока рядом не было, да и слишком долго, а Росья так и не дышала.

Полад сосредоточенно наблюдал со стороны, даже теперь он выказывал спокойствие и холодность ума. И как только удаётся? Дарко не мог понять, как и не мог видеть того, что в голубых глазах его уж давно не тлеет призраком надежда. Княжич вновь положил Росью на землю, нащупывая жилку, цепляясь за надежду, что не всё напрасно, но под пальцами был лёд и никакого движения. Он это понимал, но никак не мог оторваться от неё, точнее, отсечь частичку себя, которую Дарко давно отдал ей. Осколками впивалась страшная правда, от которой остывала в жилах кровь и накатывала глыбами отрешённость. Вокруг стало совсем темно, лишь из окоёма ещё тянулись оранжевые лучи солнца, касаясь русых волос девицы, оставляя золотистые переливы.

За спиной трещали брусья и ревело пламя, но Дарко и этого не слышал, не слышал, как народ гурьбой сходился на пожарище. Княжич поглядел в лицо Росьи. Она сильно исхудала за последние дни. Всё так же висели на груди обереги, блеснула слеза в уголке её ресниц. И Дарко хотел уже сорваться в чёрный омут, что почти накрыл его с головой, как вдруг Росья вздрогнула. Грудь девушки поднялась и опала. Дарко стиснул её плечи, но вовремя опомнился, ослабил хватку. Полад, увидев, как Росья начала приходить в себя, торопливо скинул с себя кожух. Дарко бережно закутал её, приподняв с земли, и держал в руках, как драгоценность.

– Ты вернулась. Вернулась… – шептал он, оглаживая её волосы, лицо.

Дарко не видел, что происходило вокруг, мир сузился до одного лишь хрупкого создания в его руках. Росья была жива, пусть ещё и не открывала глаз, но дышала, пусть и оставалась ещё болезненная бледность, но румянец постепенно окрашивал щеки, а губы розовели.

– Всё хорошо, – твердил он, зная, что она его слышит. – Не уходи больше, слышишь?

– Я всё приготовил, наши люди ждут, – вмешался Полад, и все звуки хлынули в голову, выводя Дарко из оцепенения. – Никто не видел, как ты вышел…

Только тут до княжича дошёл смысл сказанного.

– Решай, – с твёрдостью посмотрел на друга волынянин.

Дарко обратил взор на Росью, которая тихо дышала в его объятиях, и растерянно шарил взглядом по её лицу. Что ж, он так хотел уехать и начать новую жизнь, а теперь и стало для кого, в Дольне его уж ничто не держит.

– Тут ещё кое-что произошло, пока тебя не было.

Дарко вновь перевёл взгляд на побратима, думая, что могло ещё случиться, но верно самое страшное теперь позади.

– Жена Волота вернулась.

Дарко показалось, что он ослышался, и разом померкло всё кругом, верно волынян что-то перепутал.

– Града?

– Да, она пришла со старухой, лекаркой вашей, Хайдой и… с сыном… ему только год…