Книга Вечный колокол - Ольга Денисова

Тоска глодала Волота: ему не нравилось это решение, он чувствовал, что оставляет Новгород беззащитным. Но бояре были правы: или подавлять Псков, под угрозой завязнуть в войне с Европой, или до весенней распутицы покончить с крымчанами, являя Москве и Киеву свою волю и силу. Псков подождет окончания войны.

Князь с ужасом думал, что в этот час в Москве уже звонит вечный колокол… Псков - только начало. Волот не смог удержать того, что собрал воедино его отец…

Смеян Тушич выехал в мятежный город тем же вечером, надеясь через сутки быть на месте и говорить с псковским посадником. Волот уповал на небывалую способность Воецкого-Караваева договариваться о мире: если псковичи хотят свободы, возможно, они не собираются закрыть Ганзе дорогу на Русь? Возможно, они не будут против военных союзов с Новгородом? На безрыбье и рак рыба, а Псков - прикрытие Новгорода с запада… Крепостные стены Гдова и Изборска всегда служили надежной броней не только Пскову, но и Новгороду. Да и торговля в Новгороде завянет, стоит только поднять торговые пошлины на проезд через псковские земли.

Но Псков подождет окончания войны.

Поздно вечером в Городище приехал доктор Велезар, словно угадал, что Волоту нужна поддержка. Тягучее сладкое вино и добрый друг рядом сделали свое дело: приунывший, испуганный князь воспрянул духом, и через час он уже с восторгом рассказывал доктору о суде над Совой Осмоловым, о находчивости Вернигоры и о чуде, явленном волхвом.

- Да ты меня разыгрываешь! - рассмеялся Велезар: они оба выпили вина больше, чем обычно.

- Да нет же! - едва не обиделся Волот. - Я тебе серьезно говорю: он стоял и держал в руках пригоршню горячих углей! И он даже не обжегся!

- Такого не может быть. Я знаю, что шаманы могут ходить по горящим углям, но для этого им нужно достичь определенного состояния духа, а это не так просто, уверяю тебя, мой друг.

- Вернигора говорит, что он сильней Белояра. Вернигора хочет, чтобы он поднялся к богам и спросил их о том, что это за сила, которая навела морок на сорок волхвов.

Улыбка доктора погасла, он задумался ненадолго, а потом сказал:

- Знаешь, это очень опасно. Я бы не назвал Млада Мстиславича своим другом, мы не очень близки, но я расположен к этому человеку, он мне далеко не безразличен. Не прошло трех недель, как духи сбросили его сверху, он совсем недавно встал на ноги… Боги не любят, когда люди вмешивают их в свои дела, они становятся жестокими. А второго падения он может и не пережить. Я бы на месте Вернигоры не стал настаивать на этом. Млад ведь согласится, стоит его только попросить: он всегда готов жертвовать собой.

- А еще Вернигора говорил, что его хотели отравить… - вставил Волот, когда доктор снова задумался и замолчал.

- Отравить? Кто? Когда? - доктор встревожился не на шутку.

- Я не знаю, я не спрашивал… - Волот виновато пожал плечами. - Но опасности нет, раз Вернигора говорил об этом так спокойно.

- Будем надеяться… - вздохнул доктор и снова немного помолчал, но потом словно собрался с духом. - Знаешь, милый мой, я не хотел говорить тебе этого… Я никогда ни с кем такого не обсуждаю, но тут… Тебе никто этого не скажет, кроме меня. Возможно, мои подозрения беспочвенны, возможно, я сейчас оговорю честного и хорошего человека, но лучше я это сделаю, иначе…

- Ну что ты тянешь? Говори! Вернигора, например, всегда сразу говорит то, что думает. И ничего…

- Вот о нем-то я и хочу тебе сказать. И думаю: имею ли я на это право?

- Давай так: я сам решу, что делать с тем, что ты мне скажешь. А то сейчас мне кажется, что я чего-то не знаю и поэтому выгляжу глупо, - улыбнулся Волот.

- Ладно. Слушай. Дело в том, что Вернигора и Млад любят одну женщину. И оба хотят на ней жениться.

Волот поморщился: истории о любви его не волновали.

- Ну и что тут такого?

- Это очень умная и красивая женщина, она наставница университета. И она пока не выбрала между ними. Согласись: и Вернигора, и Млад Мстиславич тоже в своем роде заслуживают внимания женщины.

Волот никогда о таком не задумывался, женщины в его жизни пока оставались приметой женской половины терема, так же как длинная рубашонка, которую он носил, пока был на их попечении. Наверное, он до сих пор гордился тем, что вырос и больше не имеет никаких с ними отношений. Хотя дядька время от времени намекал ему на то, что пора бы посматривать в сторону девушек не с презрением, а с любопытством.

- Я не понимаю тебя, - Волот посмотрел на доктора удивленно: зачем ему обязательно надо это знать?

- Ты еще дитя, - снисходительно улыбнулся Велезар. - Они соперники, теперь понимаешь? Любовь - сильнейшая из страстей человеческих, ты и представить себе не можешь, на что способны люди, мечтающие избавиться от соперника и овладеть желаемым. Нет, Млад, по моему мнению, не допустит даже мысли о том, чтобы причинить зло Вернигоре. А вот Вернигора… В нем я не вполне уверен. Это сильный человек, привыкший добиваться своих целей, не очень заботясь о средствах. И его желание спросить богов о той самой таинственной силе, в существование которой я не очень верю, - оно очень похоже на способ достичь этой цели. Я понятно объяснил тебе свою мысль?

Волот задумчиво кивнул. Как, оказывается, мало он знает людей… Как, оказывается, сложно складываются их отношения… А он-то думал, что Вернигора - друг волхва.

Происшедшее в суде предстало перед князем совсем в другом свете: Вернигора не сумел избежать поединка между татарином и волхвом. И нисколько не возражал, когда Марибора предложила это тяжелое испытание. В отличие от Смеяна Тушича, он наверняка мог предвидеть, что волхв вызовется первым… Хотел выставить его трусом? Лжецом?

И что теперь с этим делать? Вернигора казался ему человеком, лишенным камня за пазухой, а выяснилось… И у него за душой есть то, что он скрывает от остальных. А может, он нарочно говорит о том, что волхв сильней Белояра, чтобы об этом узнали те, кто убил Белояра? А может… Волот стиснул кулаки: и снова недоверие, снова разочарование!

Ему пришлось приложить немало сил, чтобы доктор не заметил, как ему горько и тяжело.

Глава 5. Карачун

В санях Дана прижималась к его боку, уютно кутаясь в шкуры. К ночи подморозило, перестал валить снег, и сквозь низкие рыхлые облака на Волхов смотрела блеклая желтая луна.

- Младик, скажи, а ты сразу знал, что у тебя это получится?

- Что? - переспросил он.

- Взять в руки угли и не обжечься.

- Нет. Я не ожидал. Мне нужно время для таких штук, пляска шамана, обереги, бубен…

- И ты не испугался? - она потерлась лицом о его плечо.

- Ну почему же, испугался. Не сразу, конечно. Когда почувствовал жар, тогда испугался. Но это быстро прошло.

- Ты удивительный человек. Как ты мог не догадаться? Едва Марибора предложила это, я сразу поняла: татарин струсит.