Книга Сады Солнца - Пол Дж. Макоули

– Моя свирепая жестокая девочка со свирепой жестокой Земли, – нежно выговорил Ньют. – Ты очень изменилась с тех пор, как убежала из церкви.

– Да. Но, как оказывается, куда бы я ни сбежала – от прошлого не уйти. В особенности когда оно становится настоящим.

Когда Свободные дальние прибыли на Нептун, то обнаружили, что его крупнейшая луна, Тритон, занята «призраками», последователями религиозного культа. Их таинственный лидер объявил, что им руководят послания, отправленные его же будущей ипостасью с землеподобной планеты, обращающейся вокруг звезды Бета Гидры. Мэси уже имела несчастье столкнуться с «призраками». Их банда захватила Мэси перед войной, потому что Мэси стала символом движения за мир с Землей. Было очень неприятно обнаружить логово «призраков» как раз в системе Нептуна. Они строили город под поверхностью Тритона. «Призраки» согласились помочь – но лишь при условии присоединения к их «великому начинанию». Несколько человек согласилось. Остальные поселились на Протее, следующей луне.

Хотя Протей и был второй по величине луной, по массе он вчетверо уступал Тритону, небольшому угловатому куску льда со средним поперечником в четыреста километров и буйным прошлым. Четыре миллиарда лет назад Тритон вместе с парным планетоидом прилетели из пояса Койпера и повстречались с Нептуном. Тяготение ледяного гиганта исказило траекторию пары, второй планетоид выбросило прочь, Тритон захватило, и траектории прежних лун Нептуна сильно исказились. Выброшенные со стабильных орбит, они полетели хаотически, соударяясь друг с другом, разбились на части, образовали диск из обломков. После того как стабилизировалась орбита Тритона, часть обломков собралась вместе и сформировала несколько новых лун, в том числе и Протей.

Когда Свободные дальние решили поселиться на нем, то сначала ограничились простым туннелем, крытой канавой. Остро не хватало стройматериалов и других ресурсов, тяжело давила на душу потеря четырех кораблей и шестнадцати человек и немедленное дезертирство нескольких Свободных к «призракам». Но оставшиеся были молоды, выносливы и полны энтузиазма. Они хотели превратить наспех выкопанную канаву в просторное жилье. Они выстроили шахтерский поселок на Сао – хаотично обращающемся по дальней орбите спутнике, богатом углеродными материалами, – использовали уцелевших строительных роботов для того, чтобы углубить кратер возле экватора Протея, нарезать склоны террасами, перекрыть куполом из панелей строительного алмаза и фуллереновых балок. Первое время работа была опасной и тяжелой, жили впроголодь, трудились долгими сменами. Но неунывающий, всегда радостный Идрис Барр, казалось, упивался возможностью преодолевать препятствия – и естественным образом стал вождем Свободных дальних. Он даже отговорил нескольких от ухода к «призракам» – хотя в конце концов треть Свободных ушла к ним.

Были и другие потери. Когда на Сао временный купол потерял герметичность, погиб Галилео Аломар. Когда уже завершалось строительство купола, умер Хидеки Сусо, зажатый между пластинами строительного алмаза. Когда устанавливали люстры, поскользнулась и сорвалась Аня Азимова. На ее обвязке лопнула пряжка, и Аня полетела вниз с полукилометровой высоты. Даже при крошечной гравитации Протея падение с такой высоты мгновенно убило ее.

Ее гибель стала в особенности тяжелой потерей для Свободных дальних. Ее партнер, Тор Херц, пилотировал один из четырех медленных кораблей, атакованных и уничтоженных бразильскими дронами при бегстве с Урана. Аня оставила двух двухлетних близнецов, Хана и Хану. После долгого обсуждения всем обществом Ньют и Мэси вызвались усыновить их. Ньют и Мэси решили узаконить свои отношения, и принятие близнецов стало первым шагом. Некоторые дальние вступали в брак согласно своей вере или убеждениям, но Мэси давно потеряла веру в то, что ей вбивали с детства в голову в Церкви Божественной Регрессии, а Ньют и вовсе не был религиозен. Как большинство дальних, Мэси и Ньют закрепили свои отношения простой короткой церемонией. На ней присутствовали все. А потом праздновали на буйной и веселой вечеринке.

А вот со своими детьми вышло хуже. Геном Мэси был простым, не модифицированным, а Ньют, как и все дальние, нес искусственные гены в хромосомах. Часть этих генов приспосабливала организм к малой гравитации: однокамерные сердца в главных артериях рук и ног, не дававшие крови застаиваться там. Другая часть меняла обращение кальция в организме, чтобы кости не делались хрупкими, обостряла пространственную ориентировку. Новые гены кодировали клеточные механизмы, восстанавливающие радиационные повреждения хромосом, увеличивали число колбочек на глазном дне, чтобы различать цвета даже в свете Луны земной ночью, помогали погружаться в гибернацию. У Ньюта отсутствовали аппендикс и зубы мудрости, но был запасной ряд зубных зародышей под взрослыми зубами. То есть он не был генетически совместимым с Мэси. Хотя они могли бы вплести новые гены в хромосомы яйцеклеток Мэси, единственный генетик Свободных дальних убежал к «призракам», а кроме него никто не обладал необходимыми умениями. Мэси с Ньютом попробовали вырастить зародыш в инкубаторе, но оставили затею после нескольких неудачных попыток. В общем, если не дезертировать к «призракам» – тупик.

Мэси немного мучила совесть. В конце концов, стало легче, когда не пришлось решать самой, рожать или нет. Как-то не по себе уходить в черную темноту, на самый край системы, да еще нести туда новую маленькую жизнь…

Хотя Свободные дальние и устроили себе новый дом на Протее, будущее оставалось неопределенным и зыбким. Соседи не внушали доверия. Силы альянса могли нагрянуть и сюда.

И вот, спустя четыре года после прибытия в систему Нептуна, в лицо Свободным снова ткнули уязвимостью и беззащитностью новой колонии. С системы Сатурна летела группа дипломатов Тихоокеанского содружества. «Призраки» не скрывали своих контактов с тихоокеанцами – как не скрывали и того, что дезертиры принесли «призракам» секрет быстрого термоядерного реактора. «Призраки» считали себя хозяевами системы, а сквоттеры на Протее не имели права голоса, а если бы осмелились протестовать или противиться, последствия были бы самые жесткие.

Впрочем, многие Свободные обрадовались новости. Когда на общих собраниях заходила речь о визите дипломатов, Мэси всегда указывала на то, что гости, скорее всего, прибыли оценить силы и слабости «призраков» и предъявить какой-нибудь ультиматум, а не поговорить по-дружески. Однако большинство верило, что визит станет первым шагом к заключению пакта с Тихоокеанским содружеством и примирению с альянсом. За последние семь лет в жизни было так мало надежды, что люди хватались за каждую соломинку, пусть и донельзя тонкую.

И потому все опять повисло на волоске. Мэси все больше думала о том, что их с Ньютом детей ожидало бы тяжелое и тревожное будущее. Но когда дело зашло об уходе за сиротами-близнецами, Мэси не сомневалась – и ни разу не пожалела о выборе. Хана и Хан достигли того периода в жизни, когда развитие пошло скачками, когда десять единиц IQ приобреталось за ночь. Малыши постоянно удивляли Ньюта и Мэси неожиданными поворотами мысли, новыми интересами. Как и большинство детей Свободных дальних, близнецов, в сущности, заставляли взрослеть. Образование они получали обрывочное, с сильным упором на практическую сторону. Работы хватало, а дети подросли и могли делать то, что им по силам.