Книга Год Мужчины. Ордер на Любовь - Александр Гордиенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо, Саша, за комплимент. Но и Катя Строева, и тем более Ксюша Соболева сегодня выглядели эффектнее.
– Выглядеть – не значит быть. Ну да бог с ними. – Железнов положил руку на плечо Наума. – Няма, я уже полчаса хочу поделиться с тобой одной гениальной мыслью!
– Мы свободны! – Глаза у Наума смеялись.
– Няма, ты гений! Ты научился читать мысли?!
– Нет, просто это моя мысль. И я хотел поделиться ею с тобой. Ну так что, Саня, рванем куда-нибудь на пару недель?
– Куда-нибудь – это в Новую Зеландию.
– Саня… На дорогу уйдет четыре дня!
– Хоть тринадцать… из четырнадцати.
– Ты бываешь удивительно упрям, как…
– Я знаю. Терпи. Или езжай сам. Куда хочешь.
– Ну хорошо! Но могу я знать, что там есть такое, что…
– Там… – Железнов нервно выдохнул. – Там, Няма… Там единственное, ради чего я живу.
На какую-то секунду в глазах Наума возникло непонимание, переросшее в удивление. Все это длилось какие-то мгновенья. До возникновения понимания: «Я никогда не слышал от него чего-либо подобного».
– Конечно же, Саша, мы едем в Новую Зеландию, – неожиданно подсевшим голосом произнес Наум, – если для тебя это так…
– Для меня ничего нет более важного в жизни, Наум.
– А ты не хочешь…
– Нет, Няма, пока – не хочу.
– Тогда – едем!
– Может быть, потом. Да ты и сам поймешь… Ты же Гений.
Домодедово
За 2 месяца и 17 дней до выхода в эфир финальной игры «Она мне нравится».
Начало октября.
Уже минут десять Железнов не мог оторвать взгляда от Маши. Маша сидела в кресле с сыном недалеко от выхода из своего терминала и слегка раскачивалась из стороны в сторону, укачивая ребенка. Лицо у Маши выглядело совершенно безжизненным. Уже три раза она оборачивалась в сторону Железнова, ища его взглядом, но не могла видеть его, стоявшего за одной из четырех колонн под навесом «Места для курения».
Железнов выбросил сигарету в урну, лишь на секунду оторвав взгляд от Маши, невидяще прикурил очередную: «Ну вот и все, Железнов. Ты остался один. И уже без всякой надежды…» В кармане прозвучал сигнал эсэмэс. Железнов отбросил крышку – два непрочитанных сообщения. По первому Железнов лишь скользнул взглядом: «Погнался за иллюзиями?! Останешься один! Навсегда!!!» Мелькнула мысль: «Стопроцентное попадание… Юлька», – впрочем, вялая.
Второе было от Маши: «Я знаю, ты здесь».
Железнов выбрал функцию «Ответ». «Здесь».
«Скажи мне да, и я останусь».
«Я не хочу, чтобы твое да родилось в результате мучительной борьбы между «да» и «нет». Такие решения нужно принимать, ни в чем не сомневаясь».
К Маше подошли высокий симпатичный респектабельный мужчина лет тридцати пяти и девочка лет двенадцати, очень похожая на Машу. Муж и дочь – другого объяснения быть не могло. Было видно, что мужчина находится в приподнятом настроении, он что-то очень живо говорил Маше, кивая в сторону дочери, при этом несколько раз приподнял пакет с покупками и надписью Duty free. Маша и ее муж обменялись парой фраз, после чего он кивнул головой и вместе с дочерью двинулся в сторону эскалатора, ведущего на второй этаж, где, как знал Железнов, располагались бутики и рестораны.
«Саша, уходи, ну пожалуйста. Иначе я окончательно возненавижу его. Прошу тебя».
«Я не могу. Потерпи, пожалуйста. Ты единственное, что есть в моей жизни. Наверное, я больше никогда не увижу тебя… Я не могу насмотреться на тебя…»
«Как тебя пропустили сюда без билета?»
«Погранцы. Поняли меня. Не сразу. Я им сказал правду, что от меня уезжаешь ты. Не поверили. Я им предложил бартер. Ты же знаешь – в этом я профи. Поверили».
«И что ты им предложил?»
«Машину».
«А они?»
«А они сделали так, что я смог увидеть тебя».
«Как же ты теперь без машины?»
«Машину можно купить…»
«Ты сумасшедший».
«Может быть, вылечусь… без тебя».
«Я не хочу, чтобы ты выздоровел. Я хочу, чтобы ты болел…»
«Ты любишь сумасшедших?»
«Только одного. Саша, в моей жизни больше не будет мужчин. Я буду только твоей. Ты понимаешь меня?»
«Тебе будет непросто».
«Я знаю. И я знаю, что по-другому не будет».
В это время возле Машиного терминала появился экипаж авиалайнера, началась финальная стадия вылета – посадка на борт. Маша поднялась с сыном на руках и развернулась в сторону Железнова. Железнов не стал прятаться, сделал шаг в сторону и появился из-за колонны. Так они и стояли, непонятно сколько времени, то ли вечность, то ли мгновение, не имея никаких сил оторвать взгляд друг от друга. Что было в этом безмолвном диалоге двух безнадежно и безумно любящих друг друга людей? И любовь… И отчаяние… И надежда… слабая робкая надежда двух людей – ну не может быть так! Не может быть так, чтобы когда-нибудь они не были вместе! Это неправильно! И это несправедливо!
Появился Машин муж, по застывшим лицам Маши и Железнова он сразу же понял, кто есть кто, потянул Машу за руку – «пойдем». Маша дернула плечом – «отстань», повернула на секунду голову в его сторону и что-то резко произнесла. Он дернулся, как от удара, развернулся и двинулся в сторону терминала.
Маша с сыном на руках стояла до последнего, широко раскрыв глаза, желая до последней секунды насмотреться на своего Железнова, на щеках – две борозды от безмолвных слез. К Маше подошла стюардесса и предложила ей пройти на борт. Маша кивнула стюардессе, развернулась к Железнову, закрыла и открыла глаза, беззвучно прошептала: «Я с тобой…» – и, уже не оборачиваясь, прошла через терминал.
«Вот и все, – Железнов несколько растерянно обернулся. – Вот и все. Надо как-то выбираться отсюда». Он достаточно смутно помнил, через какие коридоры погранцы провели его сюда, за пределы территории России – все не имело значения, лишь бы попасть к терминалу. «Надо сдаваться, – мелькнула мысль. – Кому?»
Квартира Железнова
За 2 месяца и 17 дней до выхода в эфир финальной игры «Она мне нравится»…
Начало октября.
Очнулся Железнов на кухне. Сознание возвращалось через дикую боль в горле от сухого кашля. Железнов с неимоверным трудом поднял голову и обнаружил себя сидящим за кухонным столом в верхней одежде. Совершенно непонятно, сколько бы он еще так просидел, обхватив голову онемевшими руками, если бы не приступ кашля, вызвавшего содрогание и напряжение всего тела и колющую десятком иголок боль в горле.
