Книга Остров чаек - Фрэнсис Хардинг

На лице его застыло странное, облегченное выражение. «Я падаю, – как бы сообщало оно. – Больше никаких решений. Я теперь только падаю».

– Прекрати!

Подбегая к нему, Хатин физически ощущала, как взгляды толпы солью кристаллизуются на ее коже. Задыхаясь, в отчаянии, она выпростала вперед руку – с перстнем-печаткой, показала его ловчим. Те застыли, так и не успев выхватить ножи. Хатин медленно обвела по кругу рукой, чтобы каждый мог увидеть перстень градоначальника.

– Мы забираем эту женщину. – Голос от возбуждения надломился, и Хатин прокашлялась. – Она… Необходима для работ. И мы… мы резервируем всех хитроплетов, каких найдем.

Женщина, которая тем временем пыталась выплюнуть пыль и набившиеся в рот волосы, вскинула голову. Стоило ей пересечься взглядом с Хатин, и глаза у нее сделались уже не такими дикими. За обеими парами карих глаз тысячи предков вскинули щиты в салюте, огласив разделявшую их пропасть молчаливым приветственным криком.

Если бы в этот момент кто-нибудь пригляделся к девочке, что стояла у всех на виду, он бы тоже ощутил, как от нее буквально веет морем, уловил бы блеск улыбок через столетия. Но всех заворожил вид перстня, Хатин вновь сделалась невидимкой.

Толпа расступилась, и Хатин с Ферротом, прихватив еще одну тачку, отправились обратно ко дворцу. Позади тащились пожилой мужчина и его взрослая дочь – эти без слов вызвались толкать тачку спасенной хитроплетуньи. Феррот обернулся на них и многозначительно глянул на Хатин. Та еле заметно кивнула. Она обратила внимание на плоские и гладкие, как галька, черты лица старика, заметила на подбородке шрамы от кораллов.

У ворот дворца небольшая процессия остановилась, и хитроплеты тихо обменялись благодарностями на своем языке.

– Вам, пожалуй, лучше вернуться, пока никто не задался вопросом, с чего это вы нам помогаете, – прошептала Хатин.

– Вопросы уже всех мучают. Мы перебрались сюда пятнадцать лет назад в поисках работы да так и осели. Вряд ли нам поверили, когда мы сказали, что прибыли с восточного побережья, из устричной деревушки. А с тех пор, как убили Скитальцев, соседская дружба почти сошла на нет. Мы живем взаймы. Если позволите, то мы присоединимся к этому вашему Резерву.

Глава 23. Немного света

Наутро Хатин пришлось уведомить градоначальника, что он теперь набирает Резерв из хитроплетов. Поначалу тот от страха сморщил лоб.

– Но, господин… всегда есть шанс, что забвенчики нас убьют, и я бы не хотела, чтобы вы остались совсем без… посланников. И чем больше людей отправится в Земли Праха, тем больше они смогут прихватить тачек.

Эти слова возымели желанный эффект. Пять минут спустя градоначальник уже одобрил идею собрать Резерв и охотно выделил под него небольшую пристройку. Часа два спустя Хатин пришлось вернуться и попросить дом побольше: Резерв пополнился еще тремя хитроплетами. В город пробрались и пришли к воротам дворца двое детей, живших до этого в оросительных канавах и питавшихся яйцами лесных птиц; затем пожаловал, неся на спине раненого охотника за головами, и потребовал права вступить в Резерв оборванный и ошпаренный гейзерами юноша. Слухи разлетались быстро.

Хатин оставалось молиться, что Резерв и правда окажется тем пристанищем, на которое рассчитывают беглецы.

– Феррот, – обратилась она к «старшему брату», когда они вдвоем шли по дворцу, – могла ли я где-нибудь оступиться? Эти люди ищут укрытие, а вдруг я заманиваю их в ловушку?

– Рискуют все, – ответил Феррот, – и они это знают. Если градоначальник передумает – мы покойники. Наши люди понимают опасность, но она хотя бы искупается пропитанием.

Однако Джейз, с которым они позднее тайно встретились у городских ворот, не разделял такой убежденности.

– Что ж, я точно не вступлю в Резерв. Думаю, мне лучше оставаться в деревне кисляков и приглядывать за нашей госпожой Скиталицей. – Он некоторое время задумчиво смотрел на Хатин. – Просто хочу убедиться, что ты понимаешь собственные мотивы, доктор Хатин, – тихо добавил он. – Чего добиваешься? Собираешь новую деревню, в надежде, что уж ее-то ты спасешь? Или думаешь, что если подождать немного, то уцелевшие соседи тоже прибегут резервироваться?

– Что если и так? – с вызовом спросил Феррот.

Джейз вздохнул.

– Скитальцев убили при помощи забвенчиков, – тихо напомнил он. – Ты прекрасно понимаешь, что это значит.

– Да. – Феррот сердито топнул по земле, и под каблуком образовалась неглубокая лунка. – Это значит, что противник шибко умный.

– Хуже, – тем же холодным голосом поправил Джейз. – По меньшей мере один из этих умников, которых предстоит убить, – хитроплет. Когда Хатин рассказала, что Джимболи было известно о Тропе Гонгов, я это сразу заподозрил. Доктор Хатин права: Скитальцев убили прямо как рыб-дальновидов, а как ловить их, хитроплеты никогда и никому не рассказывали. Не спеши хвататься за нож, Феррот. Я не хочу оскорбить память твоих родных и близких, но если внезапно объявится кто-то из вашей деревни, живой и здоровый… не торопитесь на радостях обниматься.

Хитроплеты пораженно молчали. Возможно, кто-то из Плетеных Зверей и правда замешан в убийстве Скитальцев. Хатин припомнила сон, в котором Плетеные Звери гуськом идут в пещеру, навстречу смерти. На сей раз она вообразила, как одна из фигур исподтишка бросает на нее ядовитый взгляд и бежит прочь, однако черт лица ее не разглядеть – одна только злоба.

* * *

Следующие два дня обернулись для Хатин и Феррота сплошными переживаниями и расстройством, несмотря на то, что их исправно кормили и над головой была крыша. Утро они проводили во дворце, день на рынке – под любопытными взглядами горожан. Тщетно ждали хоть какой-нибудь весточки от Плясуньи, хоть какого намека, что Томки успел ее предупредить. Ко всему прочему Хатин отчаянно хотелось вернуться в деревню кисляков и проведать Арилоу. Однако градоначальник желал, чтобы Хатин в первую очередь занималась приготовлениями к «торговой экспедиции мертвых». Его воля была законом.

На третий день Хатин с Ферротом наконец отправились в путь – покатили тачки с подношениями в гору, на склон Камнелома. Там, где дорога совсем стиралась, их ждала, сидя на валуне, Джелджех, чтобы проводить до деревни.

По пути Хатин не могла удержаться и засыпала Джелджех вопросами: как там Арилоу? Ест ли? Что ест? Помогают ли ей умываться? Говорит ли она?

– Ледирилоу хорошо, – повторяла в ответ Джелджех. По-видимому, Арилоу дали новое имя, смешав «леди» и «Арилоу». – Ледирилоу хоти пчела-сок. – На просторечи так называли мед. Ну, такие пожелания как раз в духе Арилоу.

На этот раз кисляки привечали куда радушнее.

Арилоу нашлась в одной из хижин – она уже почти заснула, завернувшись в овечью шкуру; глаза у нее слипались. Хатин присела рядом и тихонько осмотрела ее конечности, вложила руку в ладонь сестре. Та сразу ощутила тепло и уют, словно забившаяся в норку мышка.