Книга Мой милый ангел - Патриция Грассо

Анджелика смотрела на Роберта и Дейзи, с грустью думая о том, что была бы счастлива, не будь ее муж столь богатым и знатным. Скромная жизнь ее вполне бы устроила.

Она любила Роберта и теперь, спустя несколько дней, начинала понимать, что слишком резко и бурно отреагировала на разоблачительные признания Венеции. В конце концов, свой грех Роберт совершил еще задолго до встречи с ней. Но как быть теперь? И есть ли какие-либо возможности для примирения?

Женский голос прервал ее размышления:

– Как вы себя чувствуете?

Анджелика подняла голову и увидела склонившуюся над ней Венецию.

– Можно с вами поговорить?

– О чем? Мы вроде бы выяснили все наши отношения? Разве что не поделились еще впечатлениями о темпераменте Роберта…

– Я хотела бы попросить прощения за те проблемы, которые вам создала…

– Да неужели?! – с иронией воскликнула Анджелика.

– Прошу вас, давайте немного прогуляемся и по дороге поговорим. И не только об этом.

Анджелика бросила взгляд в сторону Роберта, который тоже не без интереса наблюдал за неожиданной встречей его жены с Венецией.

– Хорошо, Венеция, – согласилась Анджелика. – Куда вы предлагаете пойти?

– Я знаю.

Они направились по дорожке в сторону водопадов.

– Ну, о чем вы хотели со мной поговорить?

– Давайте сначала дойдем до реки.

Они дошли до берега реки и свернули к водопадам. Здесь, на самом краю обрыва, Венеция остановилась.

– Я хотела, чтобы мы сделались друзьями, – сказала она.

– Не поздно ли?

– Теперь мы стали членами одной семьи. А потому прошу вас, перестаньте злиться на Роберта. Подумайте лучше о своем ребенке.

Венеция неожиданно повернулась и сделала несколько шагов к скалам, нависшим над ревущим потоком.

– Это место, где погибла моя бедная сестра…

Голос Венеции сорвался, и она закрыла лицо руками. Плечи ее затряслись. Хотя и слишком сильно, чтобы выглядеть естественно при рыданиях. Но Анджелика этого не заметила. Ее душу заполнила жалость к страдающей женщине. Она бросилась к ней с желанием если не помочь, то утешить. Остановившись над ревущим водопадом, Анджелика хотела было повернуться и обнять Венецию, но вдруг почувствовала ее холодную руку на своей спине. В следующий момент эта рука с неожиданной силой толкнула ее вниз. Анджелика вскрикнула, но в последний момент успела ухватиться за торчавший чуть ниже выступ скалы. Острый камень рассек коленку. Кроме того, она ударилась всем телом о скалу.

«Боже, сохрани нашего малыша! – пронеслось в ее мозгу. И тут же молнией сверкнула другая мысль: – Вот оно что! Луиза не покончила с собой. Ее столкнула в пропасть Венеция. Вот таким способом убила эта мерзавка свою сестру! А только что таким же образом пыталась покончить и со мной!»

Руки Анджелики, державшиеся за каменный выступ, с каждой секундой слабели. Но ей удалось перевернуться на спину и плавно сползти по песчаной стенке обрыва в воду. На какие-то мгновения она оказалась почти на дне потока. Но тут же пришла в себя и, проплыв несколько метров под водой, вынырнула. Берег был уже совсем рядом. Почувствовав под ногами твердое дно, Анджелика выпрямилась и вышла на узкую песчаную отмель, намытую потоком у самого подножия скалы.

И тут сверху донесся громкий, надрывный крик:

– На помощь! Несчастный случай! Человек сорвался с обрыва!

Это был голос Венеции.

Анджелика попыталась сделать несколько шагов по берегу, но почувствовала острую боль в коленке и поняла, что сама по крутому склону обрыва подняться не сможет. Тогда она легла на песок и закрыла глаза.

А сверху неслись рыдания Венеции:

– Она поскользнулась и упала с обрыва! И наверное, разбилась насмерть! Боже, какое несчастье! Я пыталась удержать ее за руку, но…

Мужской голос прервал стенания Венеции:

– Вон она! Я вижу Анджелику! Она лежит на песке!

Анджелика узнала Александра Эмерсона. Она приподнялась на локтях и громко крикнула:

– Александр, я повредила колено и не могу идти!

– Слава Богу, она жива! – донесся голос Роберта.

Через несколько минут все трое уже стояли около лежавшей на песке Анджелики. Роберт нагнулся над ней и потрогал пальцами колено.

– Перелома нет. Просто сильный ушиб. Через несколько дней все пройдет.

– Венеция столкнула меня с обрыва! – зло сказала Анджелика.

– Это ложь! – воскликнул Александр, спеша защитить сестру. – Ты поскользнулась и сорвалась вниз!

– Венеция точно таким же образом убила свою родную сестру Луизу! – жестко сказала Анджелика, не обращая внимания на протест Александра.

– Моя сестра не способна на убийство!

Но тут его оборвала уже сама Венеция:

– Я не твоя сестра! Черт побери, сколько еще можно поддерживать эту легенду?!

– Замолчи, дура! – закричал на Венецию неведомо откуда взявшийся Чарлз.

– Я была старшей среди всех, кто мог претендовать на наследство! И стала бы герцогиней, если бы не вот эта… Неизвестно, откуда она объявилась!

– Так вы не моя сестра? – очнулся наконец Александр Эмерсон. – Как понимать ваши слова, Венеция?

– А понимать надо так, что ты и Луиза были внебрачными детьми! – сказал старший Эмерсон.

– Отец, но я же ваш наследник! – вскричал Александр.

– Вот уже двадцать лет, как ты называешь меня отцом. А я тебе не отец. И каждый раз мне становится нестерпимо больно! И когда я нанимал тех… – Эмерсон запнулся и замолчал.

– Кого ты нанимал?

– Людей, с помощью которых хотел от тебя отделаться! – с отчаянием в голосе закончил Эмерсон.

– Вы имеете в виду тех же людей, которых вы наняли, чтобы убить меня? – выступил вперед Роберт.

Чарлз плотно сжал губы. Венеция же, догадавшаяся, каким должен быть его ответ, набросилась на отца:

. – Как вы могли на это пойти, отец?! Ведь вы отлично знали, что я хотела выйти замуж за этого человека и стать герцогиней Инверари!

– Интересно, Венеция, – насмешливо произнес Роберт, – вы намеревались ждать смерти моего отца или же хотели отделаться от него тем же методом, что и от меня?

С этими словами Роберт сделал знак стоявшим поодаль друзьям. Армстронг и Сент-Обин тут же подошли и встали подобно стражам около Чарлза и Венеции.

– Отведите их в дом, – приказал Роберт, – и заприте каждого в отдельной комнате. Позже решим, как с ними поступить. Я думаю, что надо обоих предать суду и добиться повешения.