Книга Падение Башни - Айя Сафина

– Каким образом ты ею заручишься?

– Мы с Ханной спасли эту девчонку! – ответил Аларик.

– Да у Эрика таких сотни! – возразил Рафаил.

– Ханна говорит, что она очень ценна для него! Она познакомилась с девчонкой!

Ханна слушала их беседу за занавеской, и закусила губу при этой фразе лейтенанта. Она до сих пор не знала, как объяснить Аларику, почему считает Нину ценной для Эрика Манна. Если бы он пережил все то, что пережила она этим днем, нелепых объяснений о чем-то мистическом не понадобилось бы.

– И ты ей поверил? – Рафаил даже прыснул от сарказма.

– Возня прав, – заступился капитан, – эта девчонка могла, что угодно, наплести!

– Вообще-то, я имел в виду этого трансвестита, – Раф надвинул очки на нос.

– Что ты сказал?!

Аларик накинулся на заместителя. Фальк тут же бросился между двумя мужчинами.

Ханна слушала, как за занавеской первый заместитель и лейтенант сцепились друг с другом. Фальк пытался их разнять:

– А ну прекратили сейчас же! Не хватало мне еще ваше дерьмо разгребать! – яростно орал капитан.

– Возьми свои слова обратно, кретин! – неистовствовал лейтенант.

– Ты сам ее также называешь! – оправдывался Возня.

– Я имею право! А ты, дебил, можешь звать ее только по фамилии! Ясно тебе?

Ханна даже удивилась голосу Аларика. Она еще никогда не слышала столько гнева в нем! Ханна поймала себя на мысли, что улыбается. Факт того, что Аларик отстаивает ее честь столь смело и упрямо, не мог не радовать. Кажется, сегодня она обзавелась другом. Пусть он продажный коррумпированный до скелета и даже немного сумасшедший, но все же он на ее стороне.

Наконец, все унялись.

– Черт возьми, у меня федералы на жопе, Прокурор на голове, кредиты в шею вцепились за дом, в котором я даже не живу! И мне еще и ваши проблемы разбирать приходится! Я такого у себя под носом не потерплю! Вам ясно? – капитан разошелся не на шутку и уже кричал на весь приемный покой.

– Да, капитан, – смиренно произнесли Рафаил и Аларик.

– Уйдите с моих глаз и хоть поубивайте друг друга, а рядом с собой я требую уважения к моему значку!

– Да, капитан.

– Простите, капитан.

Фальк еще долго унимал одышку и трясущиеся кулаки. Аларик и Рафаил терпеливо ждали, когда капитан успокоится, чтобы продолжить разговор о возможном козыре в рукаве.

Но тут их опередили.

Занавеску отбросили в сторону, и перед кушеткой возникло знакомое лицо в белом халате. Белоснежные кудряшки и белоснежные усы на черном лице.

– Господа, – доктор поздоровался кивком.

Раздосадованный Фальк закатил глаза.

– А я все думал, когда же ты появишься, – раздраженно произнес Фальк.

– Мы переводим пациентку в другую больницу, – доктор не обращал внимания на гнев, который источали взгляды мужчин, и дал знак своим ассистентам заняться работой.

Два медбрата в голубой форме тут же подошли к мониторам и стали отключать аппаратуру.

– Дай угадаю причину, – усмехнулся Аларик.

– Вездесущий Левий, ты как проворная проститутка, работающая сразу на десяти точках! Щеки-то не треснут от такого количества членов во рту?

Даже Аларик удивился богатой непристойностями фразочке, что один старик бросил второму старику, а ведь лейтенант считал себя главным пошляком в их рядах.

Доктор был невозмутим, он взглянул на Фалька из-под очков и спокойно ответил:

– Я всего лишь делаю свою работу.

– Я тоже, представь себе! Из-за твоих боссов у меня тут четыре сотни трупов гниют прямо посреди города!

– Вот и займитесь ими, капитан. А заботу о живых оставьте докторам.

Левий махнул ассистентам, и те покатили кушетку к выходу.

Аларик тут же преградил путь и вскинул руки в воздух в останавливающем жесте.

– Мы всего лишь хотели, чтобы господин Манн узнал о том, что мы спасли жизнь этой молодой особы. Мой офицер прикрывала ее своей грудью, а я лично вынес ее на руках с места перестрелки!

Голос Аларика походил на мяукающего кота, хитростью выпрашивающего у хозяина сметанки, хотя уже сожрал целую банку.

Левий смерил взглядом лейтенанта, потом Фалька с Рафаилом. Они все друг друга знали уже много лет. Каждый из них был вовлечен в игру со своей особенной стороны, а потому часто пересекались то здесь в больнице, то в залах суда, а иной раз и на местах преступлений. Но дружбой тут и не пахло. И никогда не будет пахнуть. Все это – бизнес. Они все понимали, что являются лишь пешками, которым только и надо честно исполнять свой долг, чтобы игра продолжалась, а они оставались на поле.

– Он непременно об этом узнает, – бросил Левий, как бы невзначай, а потом развернулся и стал догонять своих ассистентов.

Провожая взглядом удаляющегося доктора Левия, Аларик не мог не заметить, насколько сильно он был похож на Фалька. Они были практически одного возраста, оба – афроамериканцы, у обоих усы. Вот только у Левия шевелюра настолько поседела, что стала белой, а шевелюра босса по-прежнему сохраняет пепельно-черный цвет. Они словно были двумя версиями Гендальфа: Гендальф Белый и Гендальф Серый. Аларик даже прыснул со смеху, когда его озарила такая параллель.

Он обернулся и уставился на Фалька .

– Не надо меня сверлить своим нравоучительным взглядом! – тут же бросил капитан.

– Дипломатии тебе не хватает.

– Она у меня уже вот тут сидит! – Фальк указал на шею. – Я лижу зад Прокурору, лижу зад бюрократам. Еще не хватало лизать зад мафии!

Аларик подошел к Фальку вплотную.

– Так может ты не у тех лизал все это время?

С этими словами Аларик вернулся за занавеску к Ханне.

***

Эрик кусал ногти.

Как бы мерзко это ни звучало и ни выглядело, но это было так. В последний раз Эрик кусал ногти на первом УЗИ Стеллы, когда он переживал за пол ребенка. Ему почему-то непременно нужен был мальчик, он не знал, почему. Может, просто не знал, что делать с девочками? Ему они казались пришельцами из иного мира. То ли дело пацан. Эрик прекрасно знал, как сделать из сына мужчину. И когда доктор объявила, что у них родится мальчик, Эрик испустил громкий возглас облегчения, не задумываясь над тем, что выглядит сексистом в кабинете врача.

И вот теперь шесть лет спустя он кусает ногти совсем по другой причине. Не из-за чуда рождения, а из-за сотен смертей. На всех телеканалах звучали одни и те же репортажи, мелькали одни и те же кадры, демонстрирующие десятки карет скорой помощи, пожарных машин, полицейских экипажей, спецназовских автобусов. Вертолеты новостных служб в лепешку расшибались ради кадра посочнее. Поэтому на экранах то и дело возникали картины раскуроченных БМП, взорванного бронетранспортера, дымящейся электростанции, возле которой из здания спецназ эвакуировал несколько десятков заложников, чудом уцелевших во время нападения, взорванная стена на шестом этаже, откуда стекала вода и то и дело падали ошметки бетонных блоков. Особенно запоминающимися были кадры трупов на крыше с упавшей вывеской «Хаммель-Гарден». Ну, а кадры уничтоженных стен первого этажа, в которых виднелись дыры размером с кулак, уже красовались на первых страницах ежедневных газет, которые не дождались утра и уже выпустили первые номера с поспешными выводами о результатах террористической атаки: они преувеличивали количество жертв, коверкали намерения преступников и возлагали ответственность за теракт на совершенно невинных лиц в Парламенте.