Книга Доносчики в истории России и СССР - Владимир Игнатов

К заявлению Седых в НКВД ответственный секретарь Иркутского отделения Союза советских писателей поэт Молчанов добавил и собственные доносы на нескольких коллег: «Посылаю также рассказ “Жаркая ночь”, присланный на консультацию к нам. Автор — П.И. Короб из Нижнеудинского аэропорта. Весь рассказ просто начинен контрреволюционными разговорами. Ответ автору я пока задержал…» «Во время дежурства консультанта А. Ольхона приходил студент Финансово-экономического института Садок с рассказом “Иван Зыков”. По отзывам консультанта, этот рассказ — памфлет на советскую действительность, клевета на колхозы и колхозников… Идейная вредность рассказа вне сомнений…

Был на консультации курсант школы военных техников Филиппович с пьесой “Враг”. Автор не лишен способностей. Но пьеса “Враг” заслуживает разбора лишь как политическая ошибка автора, который в силу своей идейно-политической близорукости написал антипартийную пьесу… Оценка пьесы может быть только Одна: “Враг” — вредная, не советская пьеса…» И так далее…

Итоги активной деятельности доносчика отражены в рапортах Молчанова литературному и партийному начальству.

Секретарю правления Союза советских писателей Ставскому: «Только после февральского Пленума ЦК ВКП (б), после изучения доклада и заключительного слова т. Сталина была развернута самокритика в литературной организации Восточной Сибири… За связь с контрреволюционными организациями исключены из Союза писателей А. Балин, Ис. Гольдберг, П. Петров, М. Басов…

Все они арестованы органами НКВД. Была засорена чуждыми людьми окололитературная среда: начинающий писатель Новгородов, поэт В. Ковалев, поэт А. Таргонский…»

В Иркутский обком ВКП (б): «В результате притупления бдительности областная организация Союза писателей оказалась засоренной врагами народа. Долгое время у руководства Союза стояли, оставаясь неразоблаченными, такие матерые враги народа, как Басов, Гольдберг, Петров и Балин. Сразу же после разоблачения врагов народа правление было переизбрано. Новое правление немедленно приступило к работе по ликвидации последствий вредительства. В Союзе писателей после арестов остались два члена: И. Молчанов и К. Седых…» Комментарии, как говорится, излишни. Из всего выводка кукушки в гнезде остается один самый сильный птенец. Более слабых конкурентов он выталкивает из гнезда, и они погибают. А здесь у кормушки осталось даже два верных ленинца, на которых только и можно было положиться.

А вот донос писателя-коммуниста венгра Бела Иллеш на имя главы Российской ассоциации пролетарских писателей, литературного советника и близкого родственника руководителя ОГПУ Ягоды Леопольда Авербаха[31].

«Международное бюро революционной литературы.

2 января 1928 г. Дорогой товарищ Авербах, считаю нужным довести до твоего сведения о нижеследующем факте, относительно которого прошу тебя принять срочные меры. Редакцию журнала “Вестник иностранной литературы” посетил Панаит Истрати (румынский писатель-коммунист, позднее написавший книгу “Советский Союз без маски”. — В.И.), сообщивший о состоявшемся у него с т. Сандомирским разговоре. Сандомирский посоветовал товарищу Истрати ничего не писать ни о большевиках, ни о Советском Союзе. По мнению Сандомирского, если Истрати на эти темы будет писать, хваля на 99% и порицая на 1%, то этого обстоятельства будет достаточно, чтобы ему в лице большевиков нажить себе смертельных врагов. И не только он встретит недоброжелательство со стороны ВКП и Французской компартии, но может еще и испытать затруднения при выезде из СССР… Истрати сообщил об этом разговоре не только мне, но и товарищам Динамову, Анисимову, Когану и, как я предполагаю, еще некоторым другим. Мы, как могли, постарались его успокоить и убедить его, что со стороны Сандомирского это была только шутка, но вряд ли нам удалось достигнуть успеха. Я потому ставлю тебя в известность, что мы испытываем достаточно много затруднений, привлекая к нам симпатизирующих нам писателей, и подобная задача не может нам удастся, если будут продолжаться такие явления, как вышеупомянутый разговор. С коммунистическим приветом! Б. Иллеш»[32].

Типичный политический донос на коллегу-журналиста, члена редколлегии газеты «Известия» Льва Семеновича Сосновского, 7 сентября 1936 года написал заведующий Отделом печати и издательств ЦК ВКП (б) Борис Маркович Таль.

«Секретарям ЦК ВКП (б) — тов. Сталину, тов. Кагановичу, тов. Андрееву, тов. Ежову, тов. Жданову.

При проверке работы редакции “Известий” бросается в глаза совершенно исключительное положение и права, которыми пользовался в газете Сосновский. Сосновский получал через “Известия” на свое личное имя тысячи писем, которые никем другим не просматривались, а поступали Сосновскому и совершенно бесконтрольно оставались в его личном архиве. Сосновский стал буквально собирателем контрреволюционных анонимок, гнусных пасквилей на советскую власть, собирателем просьб и жалоб арестованных контрреволюционеров, особенно троцкистов, в том числе и осужденных за участие в террористических делах. Сосновский стяжал себе в “Известиях” славу “защитника” и советчика всех обозленных и недовольных советской властью.

Все письма, получаемые Сосновским, в беспорядке валяются в шкафах и ящиках архивов. Точного учета этих писем вообще нет. Есть все основания предполагать, что масса писем исчезла, расхищены, уничтожены. Значительная часть писем, получаемых Сосновским, сопровождается комплиментами по его адресу и восхвалением его достоинств и заслуг. Вот отдельные примеры: Осужденный на 10 лет в концлагерь по делу трудовой крестьянской партии Сережников, излагая всю историю своей контрреволюционной работы, просит Сосновского ходатайствовать об амнистии. Он пишет: “Я обращаюсь к Вам как к трибуну советской законности, неоднократно разоблачавшему вредные уклоны в советском строе и помогавшему своим словом восстановлению истины и справедливости”…

…Сплошная контрреволюционная галиматья в письме махрового врага советской власти, подписавшегося: “И. Кор”. В связи со статьей Сосновского “Непоправимая ошибка” этот его корреспондент пишет: “Эти махровые, пышные цветы подлости, подхалимства отравляют не только жизнь Нескучаевым, но и сотням, тысячам других честных людей у нас в Союзе… Вы безусловно правы. Режим царской России создавал условия для пышного развития исправничества и губернаторства, с их беззаконием и беззастенчивым угнетением широких масс. Но скажите, пожалуйста: на какой основе возникли, живут и благоденствуют “трепачи” уездного, областного и даже всесоюзного — мирового масштаба? Почему здесь Вы говорите, что личности виноваты, а не режим?.. Такими как Штанько, заполнены все советские учреждения, нет ни одного советского учреждения, где бы не было своих Штанько… Почему же все это существует? И режим этот поголовно, везде, начиная с острова Врангеля и кончая Кремлем… Наши газеты пишут о режиме в Польше, который создал концентрационный лагерь в Картузберезе на 5 тыс. человек! О, ужас, срам, позор! Лагерь! На пять тысяч человек! Это — каторжный режим! Ну, а у нас тов. Сосновский, нет этих лагерей? Мы чисты, как голуби: “гром победы раздавайся”! И что значит польский лагерь на пять тысяч человек с вашими мировыми масштабами?”…