Книга Улыбка Пол Пота. Путешествие по Камбодже красных кхмеров - Петер Фреберг Идлинг

На самом деле ничего странного тут нет. Камбоджа пытается зарабатывать на всем, что может привлечь туристов. S-21 сегодня — музей, а массовые захоронения в Тинг Аек — обязательная туристическая достопримечательность для всех, кто приезжает в Пномпень. Рядом с S-21 открылось кафе, где официант в форме красного кхмера подаст вам водянистую рисовую похлебку. У дома Та Мока сидят его старые телохранители и берут два доллара за вход.

Я выпиваю свой лаймовый сок и, обойдя квартал, захожу в одно из многочисленных интернет-кафе. Скорость соединения отличная.

Я пишу Яну Мюрдалю.

Я пишу, что у меня еще остались вопросы, хотя я прочел все из его работ, которые мне удалось найти. Что я хотел бы встретиться с ним и поговорить о его поездках в Демократическую Кампучию.

Но я не получаю ответа.

257.

В пятницу 15 сентября 1978 года «Aftonbladet» публикует статью Анники Андервик. Она называется «Репортаж из закрытой страны». Анника Андервик пишет:

Как-то вечером мы сидим на веранде гостевого дома в Кампонгтхоме. Мы слушаем радио. Проработав целый день в поле, крестьяне со своими буйволами только что разошлись по домам. Дети плещутся в пруду, у домов сидят и беседуют пожилые женщины. Все мирно, но через эфир к нам подбирается окружающий мир. На «Голосе Америки» [сенатор] Макговерн требует международного военного участия, чтобы спасти многострадальный кампучийский народ от кровавого режима. На другой частоте Московское радио на английском языке сообщает о восстаниях во многих районах Кампучии.

Я удивленно оглядываюсь по сторонам. Неужели они говорят об этой стране?

258.

Израэль Янг, которого все зовут Иззи, исчезает в подвале. Я остаюсь сидеть в его небольшом офисе на Сёдермальме в Стокгольме. Угловое здание, большие окна на две стороны. Мимо по тротуару проходят люди.

Иззи Янг известен тем, что в 1961 году устроил первый серьезный концерт Боба Дилана, положивший начало карьере музыканта. Вот уже больше тридцати лет Иззи Янг живет в Швеции и считается центральной фигурой в шведском фолке. Дверь в его простенькую контору всегда открыта, и многие останавливаются поболтать. Все это совсем не похоже на Швецию, скорее на Нью-Йорк. По крайней мере, на Нью-Йорк глазами Вуди Аллена.

Иззи Янг поднимается по крутой лестнице с пыльными пакетами и папками в руках. Это часть того, что осталось от вверенного ему архива Общества шведско-кампучийской дружбы. Остальное он передал в Лундский университет. Несколько лет Иззи Янг был членом правления Общества.

В США интерес к камбоджийской революции возник после американских бомбардировок Камбоджи. Тогда Иззи Янг связался с Хуот Самбатом и Хинг Сокхомом, представителями правительства в изгнании принца Сианука.

Копаясь в пакетах, он бормочет на смеси английского и шведского. У меня перед глазами мелькают протоколы, дневники, фотографии. Я не осмеливаюсь спросить, что он ищет. Если он вообще что-то ищет.

В старой коробке он находит стопку фотокопий, переплетенных в небольшую книгу. Я узнаю форзац. Это копии «признаний» из S-21. Из книги выпадает снимок, сделанный там же. На нем изображен мужчина с номером на груди. На лице — выражение отчаянья и покорности, которое я столько раз видел на лицах приговоренных к смерти узников S-21.

— Он был моим лучшим другом, — говорит Иззи Янг и протягивает мне книгу.

Я читаю заглавие на обложке. «Hing Sokhom — FUNK[36] USA 1970–1976». Дата казни та же, что у его шведского коллеги, Исуп Кантхи.

— Он был моим лучшим другом, и я уговорил его вернуться в Кампучию после революции.

Он печально смотрит на меня.

— Я его уговорил.

Потом, в другом документе, я нахожу запрос Иззи Янга, переданный шведской делегации перед ее отъездом. Он просит их разыскать Хинг Сокхома, от которого не было вестей с тех пор, как он в 1976 году вернулся в Демократическую Кампучию.

259.

[СУББОТА, 26 ЯНВАРЯ 1978 ГОДА]

Хедда Экервальд пишет в своем путевом дневнике:

В аэропорту Почентонг мы попрощались. Мы взошли на борт самолета. Внизу стояли Ок Сакхун, Сок Рим, Хынг и другие и махали, глядя нам вслед. Они махали нам еще полчаса, пока самолет не взлетел.

260.

Я приезжаю в аэропорт задолго до отправления самолета. Это новый терминал, горчично-желтого цвета, но сохранилось и кое-что от старого здания. Остался даже большой бетонный навес от солнца с зигзагообразной крышей, который я видел на фотографиях времен принца Сианука. Его также можно увидеть на заднем фоне одного снимка, где Пол Пот и члены Центрального комитета встречают международную делегацию, прибывшую с государственным визитом. Теперь навес оказался немного сбоку от новой постройки.

Именно здесь приземлились шведы на своем китайском самолете. Быть может, в зигзагообразной тени их ожидали Ок Сакхун и остальные.

Они приземлились и сошли по трапу, окруженные незнакомой природой, незнакомой культурой.

Жара и запахи. Ярко-зеленые рисовые поля. Высокие прямые сахарные пальмы, их растопыренные кроны на фоне горизонта.

Окруженные всем тем, что раньше видели только на черно-белых фотографиях.

А под навесом их старые парижские знакомые. Те, что несколько лет назад рассуждали о будущем, казавшемся тогда невозможным.

Но вот это будущее наступило, а они приехали в гости к своим друзьям. К бывшим изгнанникам, теперь занявшим высокие посты в обществе, о создании которого они, возможно, даже не смели мечтать.

Я пытаюсь представить себе, как они были поражены. Как они оглядывались, ошеломленные, стараясь впитать в себя все эти впечатления. Повсюду — Кампучия. Дружеские рукопожатия и доброжелательные улыбки. Страна, о которой они пели, писали и читали. Страна, о которой мечтали.

Приглашение Пол Пота пришло в Стокгольм весной 1978 года. Затем последовали месяцы неопределенного, нетерпеливого ожидания. Весна, перевалившая в лето, оборванные страницы календаря. Апрель и май. Июнь и июль. И наконец август.

Перелет через Пекин, где их ждал Ян Мюрдаль. Китай тоже наверняка поразил их. Путешествие в другой мир, в страну, предложившую альтернативу биполярному мировому порядку. Величественная, богатая и необозримая. Самая густонаселенная коммунистическая страна в мире, с живой революцией, не в пример старой, косной, Октябрьской. Разве это Китай вторгся в Чехословакию в 1968 году? Китай отказался от дальнейшего развития? Вместо того чтобы нападать на своих друзей, Мао Цзэдун объявил культурную революцию, расправившись с бюрократией и застывшими структурами.

Вот где борьба продолжалась.