Книга Нора Вебстер - Колм Тойбин

— Кэтлин Ферриер. Она из Ланкашира и тоже умерла молодой.

Поправляя произношение, Лори заставила Нору читать немецкие слова. Она объяснила, что в немецком языке глаголы часто оказываются в конце предложения. Они еще раз прослушали запись, и Лора дала задание на следующую неделю: выучить два куплета по-немецки.

* * *

Донал тоже купил себе пластинок и заводил их снова и снова. Ей не хотелось запрещать ему пользоваться проигрывателем, но иногда возникало желание побыть одной — уйти в дальнюю комнату, сесть в кресло и что-нибудь послушать, но там уже сидел Донал.

И Донал и Конор проявляли огромный интерес к светской жизни Норы — куда она ходит, с кем видится. Ее приготовления к выходу в уик-энд, косметика, одежда, визиты друзей наполняли дом чем-то новым. Айна, приехавшая впервые после выступления в “Позднем-позднем шоу”, притворилась, будто ничего особенного не случилось, и не захотела обсуждать свой демарш. Фиона придумала, как вовлечь ее в свою новую жизнь, и в пятницу вечером они на пару отправились в коктейль-бар.

Ближе к Пасхе Фиона познакомилась на танцах в Уэксфорде с неким Полом Уитни, адвокатом из Гори. Нора и Морис знали его родителей — как и Джим с Маргарет. Ему было за тридцать, и Элизабет Гибни, узнав об этом, сказала Норе, что поговаривают, будто его прочат в окружные судьи.

— У него отличная практика, и он всего добился сам, а отзываются о нем очень неплохо. Друг Томаса обратился к нему по поводу страхового случая и был в восторге от результата.

Фиона начала приглашать Пола Уитни в дом. По вечерам в пятницу и субботу, а часто и в воскресенье он приходил, устраивался в дальней комнате и общался со всеми, пока Фиона собиралась. У него имелось собственное мнение насчет всего на свете, он разбирался не только в политике, но и в церковных делах, так как оказывал юридические услуги многим приходам и был на короткой ноге с епископом.

— Он скучает по Риму, — сказал Пол однажды Норе. — Там он жил в страхе, что его произведут в епископы и пошлют обратно в Ирландию. А в епархии кое-кто не семи пядей во лбу, если вы понимаете. Не блещут.

Нора ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь отзывался так о священниках, тем более о епископах.

Пол смыслил и в музыке и стереосистемах. Как-то вечером он пообещал Норе одолжить комплект квартетов Бетховена — можно держать их у себя сколь угодно долго, так как он вернулся в своих пристрастиях к Баху.

— О, он самый гениальный из всех, — сказал Пол. — Если в Германии когда-нибудь и существовал Бог, в чем я сомневаюсь, то явился он в облике Баха.

С Конором Пол болтал о хёрлинге и футболе, с Доналом обсуждал фотокамеры. Он был открыт и дружелюбен, но даже по субботам появлялся в пиджаке и при галстуке. Пиджак и галстук были каждую неделю новые. Насчет Чарли Хоги он располагал сведениями, которых Норе не приходилось слышать.

— И для него, и для всех нас было бы лучше, если бы он держался подальше от женщин, — заявил он. — Но попомните мои слова: это перспективный человек и пользуется немалой поддержкой в партии.

Однажды вечером в начале лета, когда в гостях были Джим и Маргарет, Пол пришел и пустился в разговор о политике. Нора отметила, насколько легко он держится в обществе людей, заметно старше, и видела, что Джим проникается к нему симпатией. Ей было интересно, о чем разговаривают Фиона с Полом, когда остаются одни.

Нора начала ждать его визитов. Бывало, что Донал с Конором находились в другой комнате, Джима и Маргарет не было, и Пол тогда присаживался в кресло напротив них с Фионой, рассказывал всякое-разное и делился событиями дня. Фиона затихала, когда Пол обращался к Норе, если речь шла о музыке, религии или политике — вещах, о которых и Норе нередко бывало что сказать. В своем интересе к политике Пол походил на Мориса, но знал больше и, конечно, увлекался музыкой, поклонником которой Морис никогда не был, а также, как выяснилось, и театром. Он читал романы и имел свое мнение о писателях. В такие вечера, когда Пол и Фиона в конце концов уходили в коктейль-бар или на танцы, Нора обнаруживала, что сидит одна и почти довольна жизнью. Ей нравилось его общество, было видно, что и ему приятно с ней беседовать.

Как-то раз, проходя мимо “Эсси” на Маркет-плейс, она увидела вроде бы подходящее платье и захотела узнать, сколько оно стоит и будет ли впору. Платье было из легкой шерсти, красное с желтым. Она уже очень давно не надевала ничего подобного. Нора зашла в магазин и принялась мерить и другие платья, такие же легкие шерстяные и отличной расцветки, которая понравилась ей даже больше. Нора договорилась, чтобы ей прислали на пробу три — проверить, как они будут смотреться при домашнем освещении и есть ли к ним подходящая обувь. Она ни разу не покупала столь дорогих нарядов, но подумала, что если ждать распродажи, то она упустит понравившееся платье.

Посыльному открыла Фиона. Позднее она сказала Норе, что поначалу решила, будто платья прислали ей, так как недавно заходила в “Эсси”, но ничего не присмотрела. Нора зашла в переднюю комнату, где лежала уже распакованная посылка, и сказала дочери, что это принесли ей.

— Особый случай? — спросила Фиона.

— Нет-нет, — ответила Нора. — Просто шла мимо и увидела в витрине платье, оно мне понравилось, я зашла и кое-что примерила.

— Понятно, — сказала Фиона.

Когда все легли, Нора по очереди примерила наверху платья и в каждом спустилась посмотреться в большое зеркало, затем снесла вниз несколько пар туфель и проверила, подходят ли они к платьям; отправилась в дальнюю комнату, словно там были гости, и села в свое кресло. Ей понравилось платье с поясом и более яркой расцветки. Она снова пошла в прихожую к зеркалу, изучила шею и обнаружила, что ворот прикрывает ее лучше, чем у двух других. Решила, что купит это и новые туфли заодно — что-нибудь стильное, подумалось ей, на каблуках.

На следующий день она оставила два платья в “Эсси” и заплатила за то, что было с поясом и воротом, но подумала, что без повода не наденет. Пусть висит. Однако в пятницу после чая она у себя в спальне решила носить его запросто. Нора переоделась, села перед зеркалом, расчесала волосы и, порывшись в сумочке, нашла тушь и тени. Заслышав шум мотора, она подошла к окну взглянуть, кто приехал, и, увидев, что это всего лишь соседи, спустилась, приготовила себе чай и включила музыку.

Позднее она столкнулась на кухне с Фионой.

— Классно выглядишь, — оценила Фиона. — У тебя свидание?

— Нет, — ответила Нора, — просто решила носить, раз уж купила.

Через несколько минут она услышала, что Фиона собирается уходить. Нора сидела в задней комнате и слушала фортепианный концерт Моцарта, когда та вошла.

— Мне бы машину, — сказала Фиона.

— Поедете в Уэксфорд?

— Я пока не знаю куда.

Нора хотела спросить, что случилось с машиной Пола, но резковатый тон Фионы остановил ее. Потом она услышала, как автомобиль тронулся с места, и нашла странным, что Фиона не зашла попрощаться.