Книга Горький, свинцовый, свадебный - Влада Юрьева

Она все-таки была недостаточно умна, чтобы быть Птицеловом. Но это усиливало вероятность того, что она будет действовать агрессивно и глупо. Она допустит ошибки, которые ее работодатель не допустил бы, а исправить их не получится.

Глупость — один из самых страшных видов оружия, если задуматься. Поэтому Вероника и хотела успокоить Ксению, разговорить ее, убедить, что не нужно идти на отчаянные меры.

— О Валерии Птицелов хотя бы знает? Об отрезанных пальцах?

— Эту шлюху отдали мне, а что с ней будет — никого не волнует! Ее телу очень просто исчезнуть…

— А нашим — нет, — парировал Север. — Четыре тела сразу — как вы это будете полиции объяснять? Своим же сотрудникам? Или думаете, что удастся все скрыть и убрать кровь до того, как они появятся?

— Зачем? Все и без того будет очевидно!

— Да неужели?

Ксения выглядела уверенной и довольной. Это уже настораживало.

— Безусловно. Четыре взломщика проникли в клуб — не воровать, потому что минимум двое из них очень обеспечены. Возможно, они хотели так развлечься, кто же их поймет? Но что проникли они сами и без принуждения — очевидно, это подтвердят камеры наружного наблюдения. А вот что произошло дальше, никто так и не узнает, ведь взломщики повредили систему внутреннего наблюдения и все записи были уничтожены.

— Как мы ловко сработали, — заметила Вероника. Она старалась сохранять спокойствие, но внутри росла тревога. — И что же найдет полиция, когда прибудет сюда?

— Три мертвых тела и их убийцу. Неизвестно, из-за чего у взломщиков произошел конфликт. Похоже, один из них был неадекватен с самого начала. И когда приедет полиция, он не сможет дать показания, а вскоре погибнет при загадочных обстоятельствах. Видите, как хорошо я умею предсказывать будущее?

Ее слова звучали слишком странно, полным бредом, но смеяться не получалось. Глупость Ксении была относительной, и она, похоже, прекрасно знала, о чем говорит. До того как Вероника успела еще о чем-то спросить, она начала действовать.

Ксения нажала на несколько кнопок на пульте. Ничего серьезного не случилось, это был простой контроль над освещением. Свет над ними начал часто мерцать, послышался резкий звук из колонок, скрытых среди машин. Веронику и остальных он заставил поморщиться — но не Дамира.

Он упал на одно колено, зажимая уши руками, зажмурился. Когда освещение восстановилось, Дамир не спешил подниматься, оставаясь на полу.

— Дамир! — крикнула Алиса. Тип, удерживавший ее, сжал руки, заставляя замолчать.

Теперь Вероника понимала, кого Птицелов выбрал главной целью. А что делать — не знала.

Дамир между тем медленно встал на ноги. Он не смотрел ни на кого из них, просто стоял на месте. Его лицо было лишено даже тени эмоций, взгляд будто остекленел. Он не реагировал на окружающий мир, как будто спал.

Нечто похожее происходило с Валентином Белоусом. К чему это привело — Вероника помнила слишком хорошо.

А вот Ксения торжествовала. Она достала из-за пояса пистолет, положила его на пол и толкнула к Дамиру. Оружие остановилось у его ног, а Ксения поспешила отступить за дверь. Ее сообщник по-прежнему прикрывался Алисой, и им двоим ничего не угрожало.

Ксения ничего не приказывала Дамиру, но он, похоже, и так знал, что делать. Он поднял оружие и направил на того, кто был к нему ближе всех, — на Севера. Тот замер, приподнял руки, показывая, что не вооружен и не опасен.

— Спокойно, — тихо сказал он. — Ты же не будешь делать то, что велит эта психопатка? Что за цирк — контроль разума!

— Дамир, не надо, — всхлипнула Алиса.

Бесполезно — и Вероника знала, что будет бесполезно. Дамир с самого начала проекта был не совсем стабилен из-за травмы, которую пережил когда-то. Теперь он их не слышал и не видел, вероятнее всего, его мысли были ограничены инструкциями, полученными ранее. Он даже не знал, что это произойдет, поэтому и вел себя как раньше! Нужен был стимул, чтобы запустить условную программу, и Ксения его дала.

Вероника понятия не имела, как остановить это, ее знаний психологии тут остро не хватало. Ксения все рассчитала правильно, пусть даже без участия Птицелова. В подвале будет устроена настоящая бойня, и все спишут на Дамира, который ничего и не вспомнит.

Но главным для Вероники было то, что дуло пистолета почти в упор было направлено в грудь Северу. Он мог умереть прямо сейчас, перед ней… Она почему-то даже не представляла, что такое возможно. Сама в глаза смерти заглядывала, и не раз. Но Север для нее оставался воплощением жизни, то, что у него все хорошо, было основой реальности, не меньше. Даже если Вероника не могла быть с ним, ей давало сил уже то, что он есть в этом мире.

А теперь его мог убить человек, которого он считал другом, причем сам того не ведая!

— Дамир, не нужно этого делать, — Вероника четко контролировала свой голос, чтобы ни одной неверной нотой не спугнуть Дамира. — Посмотри на Алису. Ты ведь ее любишь? Смотри на нее и думай о ней, не смотри на Севера!

Только так с ним можно было общаться — медленно, ровно, без напряжения. В таком состоянии он был оружием, и его нужно было разбудить.

К несчастью, Север этого не понимал. Он уже был разозлен тем, что они попали в ловушку Ксении. Быть жертвой обстоятельств — это для него худшее унижение. Он хотел действовать, спасать, а не быть спасенным.

Поэтому он кинулся вперед, намереваясь разоружить Дамира, не веря, что тот способен поддаться Ксении. Он же врач, у него даже в подсознании остается четкая цель спасать людей, а не убивать их!

Прогремел выстрел. Пуля, выпущенная без сомнений и жалости, полетела к сердцу. С такого расстояния нельзя было промазать.

Глава 11. Шерлок Холмс

Кровь скользила по белоснежной плитке юркими ручейками, образуя причудливые контрастные узоры. Ее было так много, Алисе даже казалось, что ненормально много, хотя так, наверно, и должно быть.

Она не сомневалась, что Север мертв. Он получил пулю в грудь и больше не двигался. А Дамир… он даже не вздрогнул, не посмотрел на собственную жертву. Это зрелище было каким-то нереальным, оно парализовало Алису эффективнее, чем пистолет, упиравшийся в висок.

В сознании кометами пролетали вопросы — важные, опутанные облаками страха. Что теперь будет? Придет ли Дамир вообще в сознание? Как сможет жить после такого?

Сумеет ли выстрелить в нее?

Даже если не сумеет и опомнится, то, что произошло, уже непоправимо. Он убил человека! Алиса слишком хорошо знала его, понимала, что он никогда себя не простит. Дело было не в том, что это его знакомый, друг даже. Он бы за кого угодно не простил! Убить кого-то — для Дамира это было противоестественным, а он это сделал. Что нужно сотворить, чтобы так быстро и так кардинально сломать человека?

Получается, ее страхи были не напрасны, и он… он ведь потерян теперь! У них было будущее, которое с этим выстрелом оборвалось так же безвозвратно, как жизнь Севера. А все из-за нее, из-за Алисы! Дамир не хотел участвовать в проекте, она вынудила его! Но она и предположить не могла…