Книга Оружие для Слепого - Андрей Воронин

– Ему плохо стало! У него язва желудка, кажется.

Представляете, плохо человеку! А я что.., я же не врач. Не знала, что и делать!.. «Скорую» пришлось вызвать. Он так корчился, я уж думала, не дай Бог, умрет прямо здесь.

– А ключи от квартиры?

– Медсестра в больнице отдала… И документы тоже. Его прямо отсюда забрали, голого, на носилках вынесли. Я только куртку успела взять… Надо же одежду какую-то… А с ним все в порядке, ему уже операцию сделали.

– У него язва? – переспросил Глеб, грустно улыбнувшись.

– Да-да, прободная… Хирург сказал…

– Когда это случилось?

– Вчера, вчера это было… Он в больнице, в отдельной палате. Я заплатила, правда, из его денег.

У него там все хорошо, телевизор, телефон… Все будет хорошо. Не волнуйтесь.

– А с чего ты взяла, что я волнуюсь? – Глеб совершенно естественно, как к старой знакомой, обратился к девушке на «ты».

– Как же, вы, наверное, его друг?

И тут Глеб понял: он на правильном пути. Чутье подсказывало Слепому, что девушка рассказывает все это для того, чтобы защититься, спасти свою жизнь, – А чего ты так боишься? Чем я тебя напугал?

– Как это чем?! – ее глаза широко раскрылись. – Вы же меня начали душить, а я только кактусы полила… Будь они прокляты, лучше бы я сюда не заходила!

– Это еще почему?

Глеб сидел и осматривался по сторонам. Ничего такого, чтобы привлекло его внимание, на глаза не попадалось. Квартира, как квартира, достаточно запущенная, холостяцкая, никаких излишеств, никаких наворотов. Глеб от подобных квартир даже отвык.

– Что вы ищете? – перехватив взгляд Сиверова, осведомилась девушка.

Сиверов догадался, что она достаточно долго была в квартире и, скорее всего, что-то обнаружила.

«И находка ее напугала до такой степени, что она бросилась закрывать окна и убегать из квартиры», – заключил он.

Трупа в квартире не было, в этом Глеб был уверен, но в воздухе явственно чувствовался запах оружейного масла. Уж его-то Сиверов ни с чем другим спутать не мог. Глеб понял, что напугало женщину до такой степени, оставалось только это. Но он решил упростить задачу: найти можно было, не вставая с кресла. Слепой и не такую простушку мог заставить выдать все тайны.

Он пристально, как гипнотизер на зрителя-простака или как удав на мышь, посмотрел на девушку, прямо в глаза, не мигая. Та не отвела взгляда, но вдруг побледнела до синевы.

– Ты никому не скажешь о том, что нашла в квартире? Ведь это Николай оставил для меня… А ты выдала себя с потрохами.

– Нет, нет, конечно, не скажу! Оно там, в сумке, в платяном шкафу! Я случайно туда забралась, поверьте, случайно… Белье и тапочки искала…. Я же не знала, что это ваше, честное слово!

– Ничего страшного, я сейчас взгляну, все ли там на месте.

Глеб открыл шкаф, словно заранее знал, где находится искомое, сбросил вытертый плед, легко поднял тяжеленную сумку и поставил ее между собой и девушкой.

– Так, значит, здесь, в сумке?

– Да-да, на дне.

– Хорошо.

Глеб вытряхнул тряпье и бритвенные принадлежности, раскрыл сначала верхнюю коробку, затем нижнюю, достал пачку денег и, глядя на Катю, пролистал ее, как будто у него между пальцев пряталась миниатюрная счетная машинка.

И тут Катя зажмурилась. Глеб улыбнулся. Одной этой улыбки было достаточно, чтобы Катя созналась:

– Я.

Я.., для него же, всего три сотни взяла…

– Для него? – спросил Глеб, и посмотрел на нее в упор.

И Катя, потупив взор, глядя на носки своих давно требующих замены туфель, пробормотала:

– Я испугалась, мне стало страшно. Я никому не скажу ни слова…

– И правильно сделаешь. В какой, ты говорила, он больнице и в какой палате? – Глеб задал вопрос таким тоном, словно бы две минуты тому назад Катя назвала и больницу, и номер палаты, а он вот запамятовал и теперь просил напомнить.

Девушка тотчас ответила:

– Больница «Скорой помощи», это три остановки отсюда… – тотчас подсказала она.

– А, знаю, знаю, – сказал Глеб и хлопнул себя по колену. – Так ты говоришь, ты сотни взяла?

– Да, три.

– На тебе еще две, – Сиверов вытащил две купюры, подал женщине. – О том, что я тебе дал, никому ни слова. И Николаю не говори. Небось, он тебя не балует?

– Да, не балует.

– Ну вот и не надо ему знать.

Разговаривая с Катей, Глеб раскрыл паспорт, найденный им в сумке. Николая Меньшова на фотографии он узнал сразу же, хоть между тем снимком, который он видел в руках генерала Потапчука, и тем, что был приклеен на документе, пролегала огромная разница, лет десять, «У Софьи Сигизмундовны Баратынской, – подумал Глеб, – действительно память прекрасная и взгляд цепкий. Описала она Николая так, словно рассказывала о нем, глядя на фотографию».

Но имя и фамилия в паспорте были другими.

– А что это Коля фамилию поменял? – усмехнулся Глеб, показывая паспорт Кате. – Фамилию обычно женщины меняют, но, насколько я знаю, он замуж не вышел.

– Сама не знаю.., сама удивилась, – затараторила Катя. – Мне его портмоне в больнице отдали. Он мне ничего не говорил, а паспорт его другой тоже есть.

– Давай-ка сюда.

Катя с легкостью рассталась с паспортом и портмоне.

Теперь в руках у Сиверова было уже два паспорта. Сходилось абсолютно все – оружие, обнаруженное в сумке, даже лекарство – такая же коробочка с «Де-Нолом» лежала в кармашке. Сомнений больше не оставалось, Николай Меньшов – тот самый человек, который приходил к Софье Сигизмундовне Баратынской и ее мужу под видом телефонного мастера. Возможно, Глеб Сиверов узнал бы от Кати еще много любопытного: где и при каких обстоятельствах, например, она познакомилась с Николаем Меньшовым, кто еще у него бывает…

Но сделать это он не успел. Во входной двери резко скрежетнул ключ. Глеб лишь успел соскочить с кресла и расстегнуть молнию на своей куртке, чтобы в случае чего выхватить пистолет…

* * *

Бывший полутяжеловес, двоюродный брат Николая Меньшова Игорь Потапов праздно слонялся по району. Встретил таких же бездельников, как и он сам, позубоскалил, покурил. Но те, как и он, были пусты, ни у кого денег не наскреблось даже на пиво.

И тогда Игорь снова вспомнил о внезапно разбогатевшем братане:

«Мать его ., этого Кольку! Ему бабки привозят, еще разыскивают, охламона, пусть-ка и со мной поделится!»

Действительно, вариант с братом был самым реальным из всех существующих для Игоря способов разжиться хоть небольшой суммой денег. И он решил: