Книга Над Огненной Дугой. Советская авиация в Курской битве - Виталий Горбач

Тем не менее надо отдать должное фельдмаршалу Клюге, который не только начал практически мгновенную перегруппировку сил внутри орловского плацдарма, но и вскоре объединил командование 9-й и 2-й танковых армий в руках генерала Моделя, завоевавшего в вермахте славу специалиста по оборонительным действиям. Отметим, что переброска дивизий во 2-ю танковую армию из резерва группы «Центр» и 9-й армии велась в достаточно высоком темпе. Уже 12 июля из резерва 2-й танковой армии была выдвинута в район наступления 11-й гвардейской армии Западного фронта 5-я танковая дивизия. Из состава 9-й армии на помощь частям 2-й танковой армии были отправлены 12-я, 18-я и 20-я танковые дивизии, а также 36-я пехотная дивизия. С 14 по 15 июля из района Витебска в полосу 35-го армейского корпуса подошли части 8-й танковой дивизии. Кроме того, 9-я армия передала 2-ю танковую дивизию, а также несколько дивизионов штурмовой и реактивной артиллерии. 16 и 17 июля в состав 2-й танковой армии были также переданы управление 41-го танкового корпуса, 9-я танковая и 10-я моторизованная дивизии. До конца месяца 2-я танковая армия получила также пять пехотных и две моторизованные (гренадерские) дивизии, в том числе из состава группы армий «Юг». Таким образом, за весьма короткий срок в районе боев было сосредоточено 7 танковых и 3 моторизованные дивизии.

Советская разведывательная авиация, действовавшая над относительно небольшой Орловской дугой, неоднократно отмечала интенсивную переброску войск во 2-ю танковую армию не только из расположения армии Моделя, но и со стороны Орла и Брянска. Особенно активное движение боевой техники и пехоты противника отмечалось от Змиевки к Орлу. Так, 14 и 15 июля передвижение соединений противника самолеты-разведчики 15-й и 16-й воздушных армий наблюдали всего в 15–40 километрах от линии фронта, а также отслеживали 15 июля сосредоточение танковой группировки противника в районе Подмаслово, Моховое, Дерновка[206].

Перегруппировка значительных сил танковых и моторизованных соединений вблизи линии фронта таила в себе известный риск потерь от ударов советской авиации. Однако странная симметрия Курской битвы, когда противоборствующие стороны, словно поменявшись местами, вольно или невольно повторяли еще недавние ошибки друг друга, сработала и здесь. Так же как и немецкая авиация в начале месяца, советская в его середине не проявила практически никакого интереса к воздействию на коммуникации противника. Основная масса самолетов 15-й воздушной армии была сосредоточена на поле боя, не нацеливаясь командованием на нанесение ударов по передислоцирующимся частям противника на большую глубину, ограничиваясь борьбой с ближайшими резервами, непосредственно подтягиваемыми противником к полю боя. Бывший начальник штаба Брянского фронта генерал Л. М. Сандалов отмечал: «К сожалению, наша авиация не смогла задержать подход резервов противника к полю сражения. Вследствие этого превосходство наших войск на участке прорыва день за днем уменьшалось. В течение последующих трех дней, 15–17 июля, наступление армий Брянского фронта все более замедлялось»[207]. Задачи по борьбе на коммуникациях врага были «отданы на откуп» командованию АДД, которое концентрировало все свои усилия на нанесении ударов по крупным железнодорожным узлам — Орел, Волхов, Карачев и Брянск, о чем мы расскажем ниже.

Перегруппировка немецких войск велась в непростых условиях. После обильных дождей середины июля многие дороги размокли, что существенно снизило подвижность пехотных частей. Выход из этой ситуации был найден в переброске маршевого пополнения из Польши и Германии при помощи транспортной авиации. Воздушный путь в эти критические дни стала весьма популярной мерой. Так, по показаниям пленного из 262-й пехотной дивизии, его маршевый батальон был переброшен из Польши в Брянск со всем вооружением силами 30 Ju-52. При этом каждый «юнкерс» брал на борт 13 и более солдат с оружием и багажом. Всего, по словам пленного, таким образом было переброшено свыше 500 человек. Часто сообщения об отправленном пополнении передавались открытым текстом и легко перехватывались советской радиоразведкой. В частности, 13 июля было перехвачено переданное открытым текстом сообщение из Орла: «Сегодня три части высланы из Бреслау воздушным путем, будут размещены при аэродроме Орел (западный)»[208].

С 14 июля был значительно усилен боевой состав 6-го воздушного флота, который в своем первоначальном составе уже не мог эффективно противодействовать трем советским воздушным армиям. Подчиненные фон Грайма, не зная отдыха с 5 июля, вынуждены были буквально разрываться между четырьмя участками фронта. 12 июля был издан приказ о передаче в состав 6-го воздушного флота наиболее боеспособных соединений 8-го авиакорпуса. Среди переданных групп были I и III/StG2, III/JG52, I/SchG1 и I1/KG27. Из-под Ленинграда в район Орловской дуги были переброшены два «штаффеля» группы II/JG54. На базе же оставшегося отряда 4./JG54 началось формирование новой группы IV/JG54 под командованием известного аса эскадры «Зеленых сердец» Эриха Рудорфера (Rudorffer Erich). На вооружение 4-й группы поступили истребители Bf-109G.

В то же время советская фронтовая авиация, и в частности 15-я воздушная армия, понесшая чувствительные потери в первые дни сражения, получала пополнение лишь в виде отдельных экипажей, прибывавших из запасных полков. Единственным подкреплением стала 234-я иад, вернувшаяся в состав армии из «командировки» на Центральный фронт. Дивизия была усилена 774-м иап, имевшим на вооружении 21 Як-1, который воевал в составе дивизии до 10 августа. Генерал Н. Ф. Науменко решил использовать дивизию полковника Е. З. Татанашвили, имевшую боевой опыт завоевания господства в воздухе, для выполнения аналогичной задачи, оперативно подчинив ее командованию 1-го гв. иак.

Напряжение в воздухе в течение 14–15 июля по сравнению с первыми днями боев значительно снизилось. 14 июля штабом 15-й воздушной армии было отмечено всего 190 дневных самолето-вылетов, а на следующий день — 340. Разведывательными полетами не удалось зафиксировать концентрации немецкой авиации на прифронтовых аэродромах. Так, проведенная утром 15 июля разведка позволила обнаружить на аэродромах Солнцево, Хомуты и Кнубрь всего 95 самолетов противника. В районе Протасово воздушные разведчики обнаружили полевую площадку, на которой находилось 25 истребителей FW-190.

Причиной резкого спада активности немецкой авиации являлось почти ее полное сосредоточение против успешно продвигавшихся вперед частей 11-й гвардейской армии. Однако при малейшей активизации войск Брянского фронта немецкие бомбардировщики тут же появлялись над линией фронта. Так, например, 15 июля с 16:35 до 17:30 группы самолетов Ju-87 и Ju-88, насчитывавшие до 40 машин каждая, в течение часа ожесточенно бомбили советские войска в районах Желябуг, Сетуха, Ворошилово, Кочеты. Отметим, что прибывшие сюда 2-я и 8-я танковые дивизии также неоднократно и весьма успешно контратаковали наступающие советские части, стараясь обеспечить планомерный отход основных сил 56-й и 262-й пехотных дивизий за реку Олешня.