Книга Танец для двоих: роман - Ольга Романовская

— Так как, Хранительница, — тяжелый взгляд сверлил лоб собеседницы, — станешь упрямиться?

— Нет, — Тарья решила потянуть время.

Пусть считают ее покорной, дадут немного свободы.

Император одним плавным движением поднялся, Тарья не успела отпрянуть, как пальцы сжали подбородок. Сожмут сильнее — захрустят кости, чуть отпустят — ласка.

Сердце гулко стучало, пропуская удары.

Оборотница кожей ощущала холод перстней; оправа чуть царапала кожу.

— Игры закончились, маленькая, — Дарриус говорил тихо, чуть ли не шептал, но она отчетливо слышала каждое слово, стилетами врезавшееся в плоть. — Из-за тебя пострадал целый клан, мне пришлось задействовать Стражей и ловцов — не слишком ли?

Император приподнял ее за подбородок, понуждая встать на носочки. Он слишком высок для Тарьи и слишком силен. Как проклятийник, оборотница умела видеть ауры, так у властителя Закрытой империи она тройная. На внешней полно дыр и черных ожогов — следы неудавшихся покушений. Вряд ли Тарья сумеет прорваться к сердцевине, даже если применит чары двенадцатого или запредельного, вызывающего мгновенную смерть у магистров пятнадцатого уровня. Только навредит себе. С другой стороны, темные не сумеют провести ритуал: для него требуется живое тело и живое же сознание. Допустима «Кукла», но с изменениями: контроль над разумом нужно частично снять, лишь задать алгоритм движений.

Дарриус молчаливо упивался ее попытками устоять на полу и, наконец, отпустил.

Повинуясь едва уловимому жесту, ловцы серыми облачками, напоминавшими испарения гейзера, утекли через щель под дверью в коридор. Значит, император уверился в полной безопасности, раз отпустил охрану. Тарья слышала и о его личной гвардии, наводившей ужас на просителей. Скрывая лица под черными балахонами, они готовы были мгновенно покарать. Поговаривали, будто все, как на подбор, умертвия. Проверять не хотелось.

— Новолунье через десять дней, — в пустоту обронил Дарриус. Он не смотрел на Тарью, нарочито отвернулся, подставил спину — знал, она не ударит, побоится. — Путы прощаю.

Оборотница заморгала.

Простите, что? Он прощает естественное желание не умереть от застоя крови, сохранить руки? Воистину, темный!

— Артефакты.

Широкая, с характерными мозолями у большого, безымянного и указательного пальцев, выдававшие любителя оружия, ладонь протянулась к лицу Тарьи. Молодая женщина не пошевелилась, только губы беззвучно плели вязь проклятия, а еще иллюзия тоненькой змейкой рождала братьев-близнецов украшений. О нет, оборотница не настолько глупа, чтобы воевать с императором — она зачаровывала артефакты. Отныне всякий, не принадлежавший к роду Хранителей, коснувшийся их, обречен на затяжную болезнь. Тарья била по больному — потомству. Сначала не родятся дети, затем иссохнет отец. И никто не узнает, потому что правду можно понять только по зрачку и ауре в течение первых трех дней. Молодая женщина вычитала проклятие в книге из Запретного хранилища и запомнила, благо память — одно из главных достоинств выпускников ее специализации.

— Поторопись! — за спокойствием скрывалось недовольство.

— Бесполезно, ваше величество, — покачала головой Тарья. — Без Хранительницы они пустой звук, а вы уничтожили всех.

— Кроме тебя, — уточнил Дарриус и вновь обратил на нее темные, словно вечная ночь, глаза. — Скажи, — с неожиданной живостью выпытывал он, — как удалось уцелеть? Элементали помогли? Мне доложили, они прилетали в долину.

— Не знаю. Воспоминания столь обрывочны…

Ему не следует знать правды, да и сама Тарья помнила так мало, даже лица родителей стерлись. Только тепло и улыбка матери, слова отца. Они спорили — а потом тишина. Дальнейшее поведала бабушка. Тарья выросла с ней, привыкла с малолетства прятаться и без страха в ту вьюжную ночь протянула обе руки сильфам — элементалям воздуха. Они подхватили подмышки и поземкой метели унесли прочь.

Девочка, та девочка, тоже Тарья, что с ней сталось? Нашли ли ее ловцы, пощадили бы, осознав ошибку? Оборотница не сомневалась, бабушка постаралась защитить малышку, только вот за Дарриусом вся Закрытая империя, десятки поколений предков, а у нее только горячее сердце.

Как бы дорого Тарья отдала всего за один сон со знакомым голосом! Но прежняя Хранительница больше не придет, не нашепчет, что скоро кошмар закончится, а внучка сможет смело распустить белоснежные волосы, смеяться и улыбаться. Только вот оборотница уже взрослая, теперь легче. Молодая женщина примирилась с вечным одиночеством, бесконечным страхом, привыкла никому не верить. В жизни каждый сам за себя, а наивных, верящих в сладкие сказки, она жестоко наказывает. У Хранительницы нет права на ошибку.

Бегство не кончается клеткой, оно обрывается только после смерти.

— Хорошие иллюзии.

Все внутри Тарьи похолодело, но внешне она и бровью не поняла.

О каких именно иллюзиях говорил император, разгадал ли ее замысел?

— Девочка, я не слепой.

Дарриус шагнул к ней, оборотница отступила на шаг. Так они недвижно стояли пару минут, а затем властитель решил силой забрать то, чего так желал. Однако Тарья оказала неожиданный отпор, зубами впилась в руку, которая пыталась сдернуть браслет — не фантомный, настоящий. Пусть он проклят, аура императора слишком сильна и погасит чары. Тут надо повысить уровень, выжать себя без остатка. И она попыталась, моля, чтобы Дарриус ничего не заподозрил по остекленевшему взгляду.

Оплеуха обожгла щеку, не дав произнести закрепитель. Император явно ударил вполсилы, но и этого хватило, чтобы Тарья, охнув, упала.

— Я предупреждал, — равнодушно прокомментировал властелин Закрытой империи и опустился на корточки перед притихшей Хранительницей. — Не порти ауру, не выживешь. Поверь, лучше согласиться на мое предложение, чем оказаться игрушкой некромантов.

Оборотница едва не ляпнула, что надеется попасть к одному конкретному магу смерти, но вовремя прикусила язык. Дарриусу незачем знать о лорде Шалле — последней спасительной ниточке. Кража браслета в Ротоне и особенно поведение Нормана предыдущей ночью убедили, он не бросит в беде и, если уж Тарью убьют, первым доберется до ее души.

Кольцо на пальце завозилось и послушной собачкой забралось на ладонь императора.

— Хаос к хаосу, Бездна к Бездне, — самодовольно произнес Дарриус. — Ты, наверное, не в курсе, но род тер Арш восходит именно к ней.

Тарья прикусила губу. Она едва не плакала от отчаянья. Лучше бы ритуал провел Арон Ронш! Если император соберет воедино артефакты, выпьет ее душу и силы, он станет полноправным Хранителем, намного сильнее той же Тарьи, сможет передать способности детям. Наследование теоретически пойдет по мужской линии, раз способности перешли к представителю сильного пола, на практике же Хранителей не существовало. Однако Дарриус столь уверен в успехе, значит, решил поспорить с мирозданием.

Властелин Закрытой империи любовно погладил камень. Тот вспыхнул, словно объял ладонь пламенем. Кольцо, несомненно, лучше смотрелось на мужской руке, только вот носили его отчего-то женщины, или бабушка о чем-то умолчала. У них было не так много времени на разговоры, она торопилась, чтобы во сне обучить Тарью премудростям Хранителей. Ими становились не все, только старшие в роду, остальные помогали, стабилизировали проходы.