Книга Голос одиночества - Ян-Филипп Зендкер

Может, имеет смысл подыскать другой отель? Но и там ему придется отдавать на ресепшн документы, и оттуда сведения о нем, как об иностранце, тут же поступят в полицию. И тот, кто нашел его в «Новой Азии», найдет и в «Хилтоне», и в «Цзиньцзяне». Пол оделся, положил в сумку билет, паспорт, деньги и кредитную карту. Туда же сунул записную книжку и карандаш. Времени оставалось не так много. Вайденфеллер пригласил его к себе домой на рюмочку коньяка, с Сяо Ху они договорились пообедать позже во Французском квартале.

Пол взял такси до отеля «Окура гарден», вошел в холл и несколько минут спустя покинул здание через боковую дверь. Потом пошел вниз по Маомин Лу до Гросвенор‑Хауса – кирпичного здания в стиле ар‑деко постройки начала 1930‑х и до сих пор одного из красивейших в городе.

Приятель Инь‑Инь жил на десятом этаже. Он встретил Пола у лифта и крепко пожал ему руку, не изменившись в лице. Пол уже не помнил, когда в последний раз приветствовал кого‑либо таким образом.

На этот раз Вайденфеллер показался Полу выше, чем он помнил его по их последней встрече. Широкоплечий, со светло‑голубыми глазами и коротко остриженными волосами, он производил впечатление энергичного, уверенного в себе человека лет сорока или чуть меньше. Нерешительный, гнусавый голос совсем не вязался с его внешностью. Вайденфеллер был в костюме и пропотевшей белой рубахе. Как видно, домой он вернулся совсем недавно.

Он провел Пола в просторную гостиную с высокими потолками и белыми стенами, обстановка которой являла собой пеструю смесь самых современных направлений искусства и китайской древности. Над двумя белыми кожаными диванами висело фотографически точное живописное изображение Запретного города, напротив которого на плоском экране мелькали эпизоды новостей Си‑эн‑эн. В центре комнаты стоял старый китайский шкаф и комод, чья лакированная поверхность блестела в солнечном свете. За деревянной ширмой, все шесть створок которой украшали изображения драконов, располагался обеденный уголок со столом и стульями.

– Уютно, – похвалил Пол.

– Спасибо.

– Откуда у вас этот антиквариат?

– В свое время я много путешествовал по Китаю. Хотите посмотреть нефрит?

Не дожидаясь ответа, Вайденфеллер подвел гостя к витрине с множеством фигурок из всевозможных разновидностей нефрита. Были здесь и драконы, и собаки, и тигры, и быки голубого, оранжевого и лавандового цвета, а также множество амулетов и колец вперемешку с мундштуками для опиумных трубок.

– Гордость моей коллекции! – Вайденфеллер вытащил светло‑зеленый прямоугольник величиной с ладонь, с изображением дракона, кусающего себя за хвост. – Это пряжка времен династии Тан. Ей больше тысячи лет.

Пол почтительно кивнул, хотя нефрит интересовал его мало. Возможно, его первое суждение о приятеле Инь‑Инь действительно было опрометчиво. Пол принял Иоганна Себастьяна за одного из тех менеджеров, что живут в Китае, не покидая пределов Пекина или Шанхая, и не интересуются ничем, кроме денег.

– Хотите чего‑нибудь выпить? – предложил Вайденфеллер, возвращая нефритовую пряжку на место. – Виски, мартини? Может, джин‑тоник или пиво?

Он открыл шкафчик, где красовалось не меньше двух десятков разнообразных бутылок, и щедро плеснул себе виски.

– Спасибо, может, позже, – ответил Пол. – Разве холодного пива, если оно у вас есть.

– Иначе не предлагал бы, – обиделся Вайденфеллер и исчез на кухне. – Вот, немецкое. Думаю, это будет в самый раз.

Пол устроился на диване. Вайденфеллер сел на стул, покрутив в руке бокал с виски, сделал хороший глоток и уставился на стену. Он тяжело задышал, словно только сейчас вспомнил, зачем пригласил сюда Пола.

– Узнали что‑нибудь? – Голос его звучал осторожно, почти вкрадчиво.

– К сожалению, ничего. Завтра еду в Иу и…

– Это вы во всем виноваты, – перебил его Вайденфеллер. – Это вы, надеюсь, понимаете?

Пол тяжело вздохнул. Он ожидал подобных обвинений и опасался их. Но дискутировать на эту тему не имело смысла.

– Не буду с вами спорить, – только и ответил он.

– Это вы свели ее с ума, – продолжал Вайденфеллер.

– Инь‑Инь – взрослая женщина, она знала, что делает, – возразил Пол, хотя и не имел никакого желания оправдываться.

– Да хватит этих умствований, в конце концов, – снова перебил его Вайденфеллер. – Так всегда получается с благодетелями вроде вас. Вы сами не знаете, на что толкаете людей. Хотите добра, а причиняете только вред.

– Вы ошибаетесь, – мягко возразил Пол. – Я знаю эту страну больше тридцати лет и…

– Ради бога… – махнул рукой Вайденфеллер. – Больше тридцати лет? Тем хуже для вас, если за такой срок вы ничего в ней не поняли. Китай не Европа и не Америка, здесь свои законы. И мы должны их уважать, даже если они нам не нравятся. Мы здесь гости, и вести себя следует соответственно.

– Понимаю ваше беспокойство. Я и сам волнуюсь не меньше вас… Но в данном случае речь идет о преступлении, мимо которого нельзя пройти просто так.

– Наше мнение здесь никого не волнует, почему вы не хотите этого понять? Как в Китае обходятся с преступниками – это дело китайцев, не ваше. Даже если они казнят мелких мошенников и щадят массовых убийц – они имеют на это право. Равно как и отравлять воздух и воду в своей стране. Может, и здесь чаша когда‑нибудь переполнится и люди начнут защищаться.

– Может, да, а может, и нет, – меланхолично заметил Пол.

– А может, и нет, – повторил Вайденфеллер. – Но даже в этом случае, господин Лейбовиц, это не ваше дело. Я тоже живу в Китае не первый год. Я совершал здесь действительно блестящие сделки и никогда не имел проблем. По крайней мере, таких, которые невозможно было бы решить прямо на месте, будь то законно или нет. И знаете почему? Потому что я принимал их правила игры и ничего не пытался менять.

Только сейчас Пол понял, чем именно ему так неприятен этот человек: своей всепобеждающей железной логикой. Полу нечего было ей противопоставить, кроме эмоций.

– Не понимаю, о чем вы, – холодно заметил он. – Это не я опубликовал текст в Интернете.

– В Интернете? – Вайденфеллер смешно заморгал.

– Инь‑Инь выложила в Сеть историю своей матери и поделилась нашими подозрениями. Разве она вам об этом не рассказывала?

Пол видел, как задела Вайденфеллера последняя фраза. Иоганн Себастьян несколько раз глотнул, его нижняя губа затряслась.

– Нет, мне – нет… Очевидно, она поделилась этим только с вами. И вы не остановили ее? – Он встал, подошел к бару, плеснул себе еще виски, осушил одним глотком и налил еще. – Не понимаю… Совершенно вас не понимаю…

Нависла долгая пауза, которую прервал неожиданный звонок в дверь.

– Ждете кого‑нибудь? – Пол с подозрением покосился на Вайденфеллера.