Книга Карпатская тайна - Дэвид Линн Гоулмон

– А-а-а, понятно, твоя сестричка возвращается в родные пенаты! – кивнул Дмитрий. – Теперь ясно, почему с тобой так сложно договориться в последнее время, друг мой. Не беспокойся, она не пройдет мимо моих людей. Они лучшие в своем деле. Курорт – самая охраняемая частная собственность по это сторону Кремля, уверяю тебя.

Марко засмеялся, а затем отвернулся, чтобы уйти, продолжив при этом смеяться.

Заллас проводил цыгана взглядом, а затем фыркнул и подтянул свои брюки. Потом он повернулся к своим телохранителям и смотрел на них, пока они все не отвернулись. После этого он подошел к окну, чтобы взглянуть на линии фуникулера и курорт далеко внизу, сглотнул и закрыл глаза, чтобы избавиться от стоящего перед его глазами лица Марко Корвески, единственного человека в мире, которого боялся Дмитрий Заллас.

Вскоре он жестом позвал самого крупного из своих телохранителей. Этот мужчина был спецназовцем во времена Советского Союза и был похож на босса своей подлостью.

– Да, Дмитрий?

– Мы готовы к субботнему вечеру?

– Этот цыган введет нас прямо в него, и ничто в этом мире не помешает нам добыть цыганскую информацию.

Дмитрий еще раз кивнул, поворачиваясь к противоположному окну и наблюдая за тем, как Марко идет по дороге, ведущей на гору. С ним была его неизменная четверка, состоящая из самых мощных цыган, которых Заллас когда-либо видел. Они шли медленно, а затем исчезли за деревьями. Тогда он повернулся и снова посмотрел на своего охранника.

– Если мои догадки верны, у нашего партнера есть секрет, на фоне которого стоимость этого курорта просто блекнет. Да, наш цыганский друг очень скоро поделится с нами этим секретом, и тогда, думаю, мы узнаем, откуда берутся все эти древние сокровища. – Дмитрий улыбнулся. – Ты предупредил своих старых друзей со времен службы о том, что мы выступим на перевал, самое позднее, вечером субботы?

– Они прибыли на место и ждут ваших приказов, – ответил телохранитель.

– У них не будет проблем с выполнением поставленных мной задач?

– Они уничтожат всех мужчин, женщин и детей в деревне, если потребуется.

Заллас отвернулся и посмотрел туда, где цыган исчез за деревьями.

– Из-за того, что он там спрятал, поверь мне, скорее всего, потребуется.

Наблюдая за деревьями, Дмитрий заметил тени, появившиеся из-за медленного покачивания тонких сосен, из которых состоял лес в этом регионе. Он мог поклясться, что эти тени меняют форму вне зависимости от ветра. Тряхнув головой, бандит выкинул из головы мысли о том, что бродит по ночам в этих горах.

Заллас отвернулся от окна и не заметил, как гигантский волк медленно скользнул на выступ скалы рядом с замком, всего в десяти футах от окна, возле которого он только что стоял.

* * *

Три часа спустя Марко заметил Стануса, сидящего под окном его бабушки. Зверь не заметил его приближения, что было довольно странно, учитывая, что обычно от внимания альфа-самца ничто не ускользало.

Внук цыганской королевы остановился в двадцати футах от небольшого дома и от места, где огромный голиа лежал на животе, доставая своей мордой почти до открытого окна спальни его бабушки. Он оглянулся и увидел, что большинство мужчин деревни еще не вернулись с пастбищ, а женщины были заняты своими каждодневными делами и подготовкой к ужину.

Марко стал наблюдать за Станусом, который еще раз поднял голову и принюхался. Затем голова альфа-самца повернулась к человеку. Хищник встал так быстро, что Марко вздрогнул, что было не лучшей стратегией поведения с застигнутым врасплох голиа. Зверь зарычал. Не громко и даже не угрожающе. Альфа-самец просто продемонстрировал мужчине силу животного, стоящего меньше, чем в двадцати футах от него.

– Микла дома? – спросил Марко. Тусклые желтые глаза зверя внимательно посмотрели на него, и это, само по себе, могло выбить из колеи. – Станус, Микла вернулся домой в храм?

Голиа уставился на Корвески, а затем его уши расслабились и откинулись назад, и огромный зверь зевнул. Станус тряхнул головой, как будто только проснулся от долгого сна, а затем безо всякого предупреждения, встал на задние лапы. Марко отчетливо слышал, как бедренные кости животного меняют свое положение. Как и все, кто видел эту метаморфозу, он никогда не переставал удивляться способности голиа менять свой физический облик и теперь с восхищением наблюдал, как правая лапа зверя поднялась и из нее вытянулись пальцы, которые до этого были аккуратно свернуты. Когтистые пальцы ухватились за подоконник комнаты его бабушки, после чего зверь оттолкнулся от него, перемахнул через домик и исчез среди окружавших деревню скал.

Марко был в замешательстве от того, как Станус вел себя с тех пор, как исчез Микла. Именно тогда вожак вышел из-под контроля и убил трех рабочих в замке, потому что посчитал их присутствие там вторжением на свою землю. Корвески потребовалось пятнадцать часов постоянного мысленного контакта, чтобы убедить огромного волка, что эта перемена была необходима и что убийство людей приведет к тому, что на перевал приедет еще больше народа.

Молодой человек подошел к домику и остановился перед деревянной дверью. Глубоко вздохнув, он протянул руку, поднял железную задвижку и вошел в темный дом.

– Бабушка? – позвал он, взглянув на старую плиту. Даже чайник, который всегда стоял на ней, был холодным. Марко быстро прошел в единственную отдельную комнату в доме – спальню хозяйки – и увидел, что она лежит на своей маленькой кровати. Она натянула одеяло до подбородка и дрожала от холода. – Бабушка, что ты сделала на этот раз? – спросил внук, подбегая к ней.

Он увидел ее лодыжку, торчавшую из-под одеяла, и его глаза расширились при виде опухшей пурпурно-черной ноги. Нога была вывернута в сторону, а женщина стонала от боли во сне.

Марко покачал головой. Он знал, что она каким-то образом сломала ногу, и если в ближайшее время одна из деревенских женщин не вылечит ее, может начаться гангрена. Когда он присел на кровать, чтобы заново перебинтовать ее лодыжку, то услышал, как бабушка заговорила во сне:

– Микла, не двигайся, ты не должен шевелиться!

Глаза молодого человека расширились, и он поднялся с кровати. Этим движением он потревожил старую цыганскую королеву, и она проснулась. Открыв глаза, мадам Корвески огляделась, морщась от боли в ноге, и ее взгляд остановился на Марко.

– Я говорила во сне, да? – спросила старая цыганка, откинув голову обратно на тонкую подушку, сделанную из старых тряпок и мешка для муки.

– Ты это сделала, так ведь? – спросил ее внук. – Где Микла? Он с моей сестрой?

– Оставь их в покое, Марко.

– Тебе нельзя этим заниматься. Ты слишком стара, чтобы накладывать заклинание. Посмотри, чего тебе это стоило, старуха! Нам придется отрубить эту ногу, если твое состояние не улучшится. Разорви свою связь с Миклой сейчас же, потому что ты не переживешь ампутацию ноги, если только половина твоего мозга будет бороться с заражением. Отпусти Миклу, чтобы залечить эту рану.