Книга По ту сторону жизни - Александр Чиненков

— Да-а-а, я не завидую товарищу Жданову, — тоже переходя на шёпот, заговорил Куприянов. — Этот старикашка здоров, но обожает казаться больным! Он любит суету вокруг себя и наслаждается этим. Вот и кочует по больницам, как цыган по степи. Коллеги-врачи вынуждены были «лечить» этого симулянта, мечтая, когда он соизволит переехать в другую больницу.

— Ничего не поделаешь, — вздохнул Азат. — И нам придётся дожидаться того светлого дня, когда он соблаговолит «излечиться» и исчезнуть от нас навсегда!

— Ну уж нет! — запротестовал Куприянов. — Завтра, прямо с утра, я предложу ему такое лечение, что он сразу же предпочтёт «выздороветь» и выписаться! И я ещё кое-что придумал, чтобы он не предъявлял нам впоследствии никаких претензий!

Идея, пришедшая заму на ум, очень понравилась Азату, и он тут же одобрил её.

Утром они вдвоём вошли в палату пациента. Он встретил их настороженно, что хорошо было видно по его бегающим глазам.

— Ну что ж, — сказал Куприянов, измерив давление, — ваши дела настолько плохи, что без операции не обойтись!

— Без какой операции? — испугался старик.

— Вскроем вашу брюшную полость от горла до мошонки, — без тени улыбке на лице пояснил Куприянов.

— Для чего? — напрягся старик, видимо, никогда не получавший такого предложения.

— Как для чего, для спасения вашей жизни, — вздохнул Куприянов. — Вы же сами говорите, что лечение наше вам не помогает, тогда остаётся только хирургическое вмешательство, иначе смерть… Да вы не беспокойтесь, всё хорошо будет! Я даю вам гарантию на восемьдесят процентов!

— Чего? — пролепетал старик, бледнея.

— Искать будем причину вашей болезни в ваших внутренностях, — всё с таким же невозмутимым видом провозгласил Куприянов. — Мы заинтересованы, чтобы вы вышли отсюда живым и, может быть, даже здоровым, иначе товарищ Жданов…

— Э-э-э, а я уже здоров, — залепетал перепуганный старик. — Как раз сегодня я собирался сообщить вам об этом.

— Как, и не беспокоит ничего? — озабоченно нахмурился Куприянов.

— Ничегошеньки, — заулыбался старик. — Спасибо вам, товарищи врачи, только вам удалось избавить меня от хвори!

— Точно избавили? — посмотрел на него с подозрением Куприянов.

— Точнее некуда, здоров я!

— И расписку в том дадите?

— Дам-дам, не сомневайтесь! Я даже попрошу товарища… гм-м-м… Я попрошу, чтобы вас поощрили и отметили!

В дверь постучали, и Мавлюдов отвлёкся от своих воспоминаний.

— Входите, кто там? — крикнул он, с сожалением вставая с кресла.

В номер вошёл человек в форме офицера НКВД и вежливо осведомился:

— Вы, товарищ Бигельман?

— Считайте, что да, — сам не зная почему, ответил утвердительно Азат.

— Тогда получите срочную телеграмму, — сказал офицер. — Вручаю лично вам в руки, как тут указано.

Азат расписался в тетради, и служащий ушёл. Тогда он, вздохнув с облегчением, развернул лист и прочёл: «Не отходи от него ни на шаг. Докладывай обо всём при первой же возможности. При крайней необходимости можешь воспользоваться телефоном городского отдела НКВД…»

Невозможно выразить, до какой степени был озадачен Азат. В замешательстве он снова пробежался по тексту и тяжело опустился на кровать, так как сил стоять у него больше не было…

20

Тело Корнея Бадалова обнаружили на следующий день на пляже.

Владимир Александрович Быстрицкий «навестил» его в городском морге и содрогнулся. Лицо мертвеца было искажено отчаянием или даже ужасом. Глаза вылезли из орбит, рот раскрылся.

— Вы знаете этого человека? — прозвучал вопрос человека, вошедшего в морг и вставшего сзади.

Быстрицкий, нервничая, разглядывал труп и лишь через несколько минут невнятно пробормотал:

— Мы с ним вместе приехали в страну и пришли на пляж.

— И здесь успели обзавестись врагами, которые убили… Кстати, как звали этого человека?

— Его звали Корней Миронович Бадалов, — ответил, обернувшись, Быстрицкий. — Если ко мне больше нет вопросов, я займусь подготовкой к похоронам.

— Сначала побеседуем в участке, — перебил его сыщик, предъявляя жетон. — Вашего соотечественника убили, и мне очень хочется выяснить, кто и за что.

— Мне тоже очень хотелось бы это знать, — вздохнул Быстрицкий. — Я расскажу вам всё, что знаю сам, и очень надеюсь, что сведения, которые вы от меня получите, помогут в расследовании…

Около часа он пересказывал сыщику в участке легенду приезда в Колумбию, а тот с каменным лицом слушал его, не перебивая и не задавая вопросов. Когда Быстрицкий замолчал, сыщик с недоверчивой улыбкой проронил:

— Я склонен считать, что с господином Бадаловым расправились гангстеры. Простых людей они не трогают, а вот таких, кто входит в их круг «по интересам»…

Услышав его, Быстрицкий побледнел, сделал несколько глотательных движений и с болью, возмущением и досадой заявил:

— Вы что себе позволяете, инспектор? Ваши намёки не приемлемы к таким людям, как мы! Мы с господином Бадаловым…

— Минуточку! — прервал его сыщик. — Я уже говорил, что в нашей стране простых честных бизнесменов не убивают! Разве что в пьяной драке какого-нибудь недотёпу пристрелят или зарежут. А вашего партнёра убили профессионально! Проникли на яхту, умертвили, и… Такую смерть случайной не назовёшь, согласны? Видимо, для убийства господина Бадалова у ваших недоброжелателей были очень веские причины!

И тут сыщика словно прорвало. Он стал засыпать Быстрицкого вопросами, да такими «каверзными», от которых Владимиру Александровичу становилось не по себе.

— Ещё раз повторяю, мы приехали к дону Диего с предложением взять в аренду теперь уже принадлежащие ему на правах наследства баржи, — сказал и вздохнул Быстрицкий. — У нас нет врагов в вашей «благословенной» стране и быть не может!

Он замолчал, глядя в сделавшееся скучным лицо сыщика, но тот движением руки предложил ему продолжать. Быстрицкому ничего не оставалось, как повиноваться.

— В нашем предложении не было ничего криминального, за что можно было бы убить господина Бадалова, — закончил он и развёл руками.

— Мне понятна ваша мысль, можете не продолжать, — хмыкнул недоверчиво сыщик. — Вместо того чтобы помочь раскрытию тяжкого преступления, вы напустили ещё больше тумана. — Он неожиданно резко подался вперёд и заговорил таким тоном, словно собирался сообщить что-то очень важное и значительное. — Мы плотно займёмся расследованием убийства вашего компаньона, а вам советую как можно быстрее уехать из Колумбии. У нас здесь такие правила, что если захотят кого убить, то того не спасёт даже сама царица небесная!

Быстрицкий покрылся бисером пота.