Книга Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли

Она пожала плечами.

– Мы вернулись на ферму. Багги сильно напился и овладел мной.

– Овладел… тобой?

– Да. Заявил, что он мой муж, поэтому имеет на это право. А у меня были супружеские обязанности, которые я должна была исполнять. Что я и делала.

– Понятно… – Николас снова вздохнул. – Полагаю, именно миссис Провост просветила тебя относительно твоих супружеских обязанностей.

– Ты прав.

Николас сжал кулаки.

– И все это происходило именно так, как ты рассказала?

– Да.

– Надеюсь, это был единственный раз.

Джорджия посмотрела на него с удивлением.

– Единственный?.. Да он пользовался этим своим правом почти каждую ночь в течение долгих трех лет. По вечерам Багги обычно шел в таверну, потом навеселе возвращался домой и ложился в постель. Ох, Николас, я не понимаю, почему на твоем лице такое отвращение. Ведь все мужья делают это со своими женами. Хотя я уверена, что ты будешь гораздо добрее. Багги не старался быть жестоким. Я думаю, он просто не умел по-другому… Я знаю, что ты постараешься не давить на меня своим телом. И, пожалуйста, не затыкай мне рот. Я постараюсь не кричать.

Николас вскочил на ноги и в ярости ударил кулаком по каминной полке.

– Будь он проклят, этот Багги! Будь он проклят! – Резко развернувшись, он посмотрел на Джорджию и закричал: – Разве ты не понимаешь, что это не имеет никакого отношения к любви?! И, конечно же, это совсем не то, что каждый муж делает со своей женой. Более того, все это выглядит… омерзительно! То, что он делал с тобой, – это омерзительно! А теперь скажи, Багги действительно был… таким большим?

Джорджия снова покраснела.

– Он был как буйвол. Я думала, что все мужчины такие.

– Ох, милая, бедная моя… Неудивительно…

– Что неудивительно?

– Все. Абсолютно все. Теперь я понимаю, почему ты почувствовала такое облегчение, когда я тотчас не попросил от тебя того же. Наверное, поэтому ты и решила, что я не способен к соитию. Ты так нежно реагировала на мои поцелуи, но потом внезапно отстранялась, и это повергало меня в замешательство. Я думал, причина в том, что ты все еще любишь Багги и не готова отдаться другому мужчине. Поэтому я терпеливо ждал, решив, что ты сама дашь мне знать, когда будешь готова принять меня в своей постели. Но теперь я все понимаю… Ох, Джорджия, и тебе тоже еще очень многое предстоит понять. Очень многое.

– Николас, мне очень жаль, но я действительно не понимала, что ты хотел этого. Поверь, я сожалею о том, что пренебрегала твоими потребностями.

– Джорджия, послушай, милая… – Николас взял ее за руки. – Пойми, речь идет вовсе не о моих потребностях, а о том страхе, который ты испытываешь из-за этого проклятого Багги. Ты, должно быть, боялась, что я стану делать с тобой то же самое, и это лишь свидетельствует о твоем великодушии – ведь, несмотря на свои страхи, ты все же предложила себя.

– Николас, прошу тебя, не думай о моих страхах.

– Прости, но я не могу не думать об этом. И поверь мне, я никогда, слышишь, никогда не стану применять силу. Я хочу пробудить в тебе настоящее чувство, хочу видеть тебя охваченной истинной страстью, возносящей нас обоих к вершинам блаженства.

Весьма озадаченная речью мужа, Джорджия пробормотала:

– Николас, я ведь только что сказала тебе… – Помолчав, она вдруг спросила: – А ты что, когда-то уже делал такое?..

Николас, не удержавшись, расхохотался. Отсмеявшись, проговорил:

– Да, делал, моя милая. Много раз. Хотя думаю, что собственной жене не стоит рассказывать о подобных вещах. Но раз уж у нас такой откровенный разговор, то скажу больше: мне говорили, что у меня это неплохо получается.

– Я уверена, что так оно и есть, Николас. Но тогда ты должен понимать, почему я так боюсь этого.

Он ласково улыбнулся жене и проговорил:

– Бедняжка, ты никак не хочешь понять, что нет причин бояться физической близости. И, уж конечно, нет никакой нужды чувствовать себя страдалицей на алтаре мужских желаний.

Джорджия внимательно посмотрела на него – слезы вновь подступили к ее глазам – и тихо сказала:

– Я знаю, Николас, что с тобой все будет не настолько плохо. Именно поэтому я согласна.

– Ох, прости меня, милая… – Он вздохнул. – Я вовсе не хотел тебя поддразнивать. Я забыл на мгновение, что тебя одолевает неподвластный разуму приступ паники. Но я хочу избавить тебя от этого страха. – Протянув руку, он нежно коснулся ладонью ее щеки. – Послушай, любовь моя… Ведь именно ты объяснила мне, как излечиться. Ты держала меня в объятиях, когда мне было страшно, настолько страшно, что не описать словами. Ты видела меня в те минуты, когда я испытывал ужаснейшие из моих кошмаров, и ты предложила мне свою любовь, как бальзам для исцеления. Так позволь же мне сделать то же самое для тебя.

– Но как, Николас, каким образом ты собираешься…

– Я ведь убийца троллей, не так ли? – перебил он.

Джорджия неровно рассмеялась.

– Пожалуй, что так.

– Вот и хорошо. В таком случае я убью и твоих троллей.

– Это глупо, Николас.

Он утер с ее щек слезы.

– Нет, не глупо. Я люблю тебя, Джорджия, люблю всей душой и всем сердцем. Я никогда тебя не обижу, по крайней мере, намеренно. И, конечно же, я никогда и ни к чему не стану принуждать тебя. Но нельзя допускать, чтобы этот страх преследовал тебя всю оставшуюся жизнь. Кроме того… Ох, я уже не в состоянии пребывать в таком воспламененном состоянии. Я могу показать тебе, Джорджия, как это должно быть. Но ты должна доверять мне, милая, иначе я не смогу помочь ни тебе, ни себе.

– Я доверяю тебе, – прошептала она бескровными губами.

Николас внимательно посмотрел на нее и тихо сказал:

– Что ж, вот и хорошо. – Тотчас же поднявшись, он начал снимать рубашку.

– Что ты делаешь? – пролепетала Джорджия.

– Я раздеваюсь. Ведь мы ложимся в постель, не так ли? Но я не собираюсь заявлять права ни на что, кроме нескольких слов, – если только ты сама не захочешь большего. Ведь просто ложиться в постель – это не так страшно, не правда ли? Разве я не обнимал тебя ночь за ночью? Вот и сейчас я не причиню тебе страданий.

– Николас, ты так добр ко мне… Обещаю, что постараюсь привыкнуть и…

– У меня нет в этом никаких сомнений. Конечно, ты привыкнешь. Вопрос лишь в одном – когда?

Джорджия встала и направилась к двери.

– Моя ночная сорочка там. Я сейчас же вернусь.

Николас рассмеялся, стягивая брюки.

– А зачем тебе ночная сорочка?

Она повернулась и с удивлением посмотрела на мужа. Он стоял перед ней уже совершенно обнаженный – и нисколько этого не стыдился.