Книга Девятое Правило Волшебника, или Огненная Цепь - Терри Гудкайнд

— Да, именно так. Близкая связь, гораздо более близкая, чем обычно. Как будто моя душа лежала у него на ладонях, как будто… а, не важно.

Кара умолкла. Никки решила не переспрашивать, но спустя несколько мгновений Кара снова заговорила.

— Дело в том, что он чувствовал меня, чувствовал мои желания, помыслы… Никто и никогда…

Кара замолчала опять. Было видно, что она просто не может найти необходимых слов.

— Кара, я понимаю тебя, — успокоила ее Никки. — Правда, понимаю. Я лечила людей и знаю их ощущения, пусть и не так глубоко. Я никогда ни с кем не делала того, что сделал с тобой Ричард, но что-то похожее переживала. Особенно когда лечила самого Ричарда.

— Я рада, что ты понимаешь меня. — Кара пнула маленький камешек, подвернувшийся под ногу. — Думаю, лорду Ралу это вообще не интересно, просто… не только он читал мои мысли. Я тоже читала его. — Спохватившись, она испуганно махнула рукой. — Забудь, что я сказала.

Никки неуверенно посмотрела на Кару.

— Кара, если тебе неловко об этом говорить, не нужно. Ты знаешь, как мне дорог Ричард, но если чувствуешь, что чего-то говорить не нужно, или же ваши с ним отношения переходят какие-то границы, то просто следуй своему инстинкту.

Кара глубоко вздохнула.

— Наверное, ты права.

Никки никогда не видела Кару такой растерянной. Абсолютная уверенность в себе и своих силах, в любых обстоятельствах — вот какое впечатление производила эта женщина. Конечно, Никки не всегда соглашалась с ней, да и с Ричардом тоже, но на Кару всегда можно было положиться. Ради Ричарда она была готова на все — не важно, какая опасность грозила при этом ей самой. Защищая Ричарда, она не взирала на последствия, включая даже возможное неудовольствие лорда Рала.

Идя по темному переулку, Никки, с помощью волшебного дара, могла слышать тихие голоса людей. Они были далеко, и она не старалась вслушиваться, достаточно было уловить общую нить разговора. В конюшне собрались мужчины и женщины, они говорили по очереди. Никки разобрала голос Ричарда, тот мягко обращался к ним, отвечал на вопросы. Кто-то плакал.

На углу гостиницы, где дорога сворачивала направо к конюшне, Кара поймала Никки за руку и заставила остановиться, пока они еще не вышли из темноты.

— Послушай. И ты, и я начали с того, что хотели убить лорда Рала.

Никки не могла понять, о чем толкует Кара.

— Ну… в общем, да.

— У нас необычные отношения. Мне кажется, когда хочешь причинить кому-то боль, а этот кто-то дает тебе понять, насколько ты не права и насколько важна твоя собственная жизнь, то начинаешь думать и заботиться об этом намного сильнее, чем раньше.

— С тобой нельзя не согласиться.

Кара махнула рукой в направлении площади Свободы, откуда они пришли.

— Когда началось восстание, а лорд Рал был ранен и лежал при смерти, люди не хотели, чтобы ты исцелила его. Они боялись, что ты причинишь ему зло. Я одна поверила тебе. Я поняла, какое перерождение ты испытала, потому что со мной было то же самое. Я знала, что ты чувствуешь — единственная из всех в его окружении. И я приказала им дать тебе шанс. Я знала, что ты не навредишь ему. И ты спасла его.

— Все так, Кара. Мы обе заботимся о нем. Нас с ним связывают узы.

— Да, особые узы. Не такие, как у остальных.

Никки, все еще не понимая, к чему клонит Кара, развела руками:

— Так что ты хотела мне сказать?

Кара, прежде чем ответить, уставилась на носки своих сапог.

— Когда мы с лордом Ралом были единым целым, я ощутила его глубинные чувства. У него внутри неописуемо тяжелое, пылающее болью одиночество. Знаешь, я думаю, вся эта история про Кэлен — из-за одиночества.

Никки глубоко вдохнула и выдохнула, наскоро обдумывая, что же на самом деле учуяла Кара в душе Ричарда.

— Возможно, это одна из причин…

Кара прокашлялась.

— Никки, когда держишь мужчину в своих объятиях, когда вместе с ним испытываешь такое… то как-то лучше понимаешь, что он чувствует на самом деле.

Никки постаралась загнать свои чувства в дальний угол души.

— Не сомневаюсь, что ты права.

— Знаешь, я хотела бы вечно держать его в своих руках, утешая и оберегая от одиночества.

Никки задумчиво посмотрела на морд-сит и ничего не сказала, ожидая продолжения.

— Но не думаю, что я та, кто сможет помочь лорду Ралу.

Никки тщательно обдумала следующий вопрос.

— То есть ты — не та женщина, которая могла бы утолить… его одиночество?

— Я не могу.

— Из-за Бенджамина?

Кара пожала плечами.

— Частично. — Она подняла глаза и встретилась взглядом с Никки. — Я люблю лорда Рала. Жизнь за него отдам. Признаюсь, я держала его в своих объятиях и чувствовала… чувствовала себя так, как будто могла бы стать ему ближе, чем друг и телохранитель. Он был так близко, и я представляла себе, что я… — Кара умолкла, не в силах продолжать.

Никки судорожно сглотнула.

— Я понимаю.

— Но я — не его единственная. Я это знаю, хоть и не могу объяснить. Не разбираюсь я во всех этих сердечных делах, просто говорю, что думаю. Если бы он попросил, я бы тут же согласилась… но не потому, что страстно хочу этого. Понимаешь?

— Ты имеешь в виду, что сделала бы это из глубочайшего уважения и чувства заботы, а не потому, что хочешь быть его возлюбленной.

— Точно. — Кара облегченно вздохнула, благодарная за то, что не пришлось говорить это самой. — Вряд ли лорд Рал чувствует то же самое. Когда я ощущала его, я бы точно поняла, есть ли у него такое желание, но желания не было. Он любит меня, но не так.

Никки осторожно перевела дыхание.

— Именно об этом ты и хотела мне сказать? Что его одиночество может исцелить какая-то необыкновенная женщина, и потому у него возникли такие фантазии?

Кара кивнула.

— Да… но не только это.

Никки окинула взглядом улицу, заметив людей, сходящихся к конюшне.

— А что еще?

— Думаю, ты могла бы стать такой женщиной для лорда Рала.

— Что?.. — Горло Никки перехватило, и слова не выговаривались.

Кара вскинула руки в предупредительном жесте.

— Не говори ничего. Не хочу, чтобы ты называла меня сумасшедшей. Сейчас — ни слова. Просто подумай. Мы скоро уйдем, и у тебя будет время все хорошенько обдумать до следующей встречи. Я ведь не прошу жертвовать собой ради него или еще о какой-нибудь глупости. Просто я думаю, что лорду Ралу нужна женщина, и ты можешь быть ею — если, конечно, эта мысль не вызывает у тебя отвращения.