Книга Королевская кровь. Скрытое пламя - Ирина Котова

Она со все нарастающей тревогой, из-за которой волоски на теле вставали дыбом, сунула подвеску в карман, выключила фонарик и развернулась.

Чтобы встретиться глазами с совершенно не сонным взглядом стоявшего почти вплотную к ней Демьяна Бермонта. Тело тут же среагировало, не включая голову, – Полли прыгнула далеко вправо, к окну, отступила назад.

– Какая невиданная наглость, – проговорил он мрачно, обходя ее и перекрывая дорогу к двери. Хлопнул ладонями, свет зажегся, и Полли зажмурилась, сморгнула слезы. – И чем вас, смертников, покупают, что вы лезете сюда и лезете?

Полина молчала, просчитывая варианты. Поговорить она и у следователя успеет. Если ее сейчас не придушит лично его величество.

– Отдашь подвеску – заменю смертную казнь на пожизненное, – сообщил он, приближаясь. Полли снова ушла прыжком вправо, опрокинула узкий шкаф – плевать на грохот, главное сейчас немного выиграть время, усложнить продвижение так не вовремя проснувшегося владельца драгоценности. Вспрыгнула на тумбочку, затем на кровать, остановилась, балансируя на краю, наклонив голову и наблюдая.

Он сдержанно улыбался, оглядывая ее так же внимательно. Красив, ничего не скажешь. Чем-то неуловимо похож на мужа Василины, Мариана, только выше и не такой мощный. Крепкий, но более изящный и… текучий, что ли?

– Интересно, – пробормотал Демьян, будто сам себе, шагнул-качнулся влево, и она шагнула вправо по краю кровати, повторяя его ритм. И еще раз, словно отзеркаливая. И еще. Но проклятая кровать чуть хрустнула под ногой, она отвлеклась на долю секунды и едва успела повернуться и сгруппироваться, потому что даже не заметила его движения – только какую-то смазанную тень, врезавшуюся в нее так, что перехватило дух, развернувшую лицом в одеяло и зажавшую руки в жестком захвате.

– Я думал, хоть ты продержишься подольше, чем предшественники, – сказал с нотками веселья Бермонт, упираясь коленом ей в поясницу, чтобы даже не думала дергаться, и крепко держа ее руки за спиной. – Начало было вполне многообещающим… но увы. Ты ведь не будешь против, если я заберу глаз? В камере он тебе не пригодится.

Он полез в карман на бедре, наклонился, расслабился, и Полина, чувствуя, как выворачиваются руки в плечах, резко выгнулась далеко назад – не зря ведь занималась гимнастикой, – ударила головой, развернулась, впечатала отшатнувшемуся мужчине в грудь согнутые в коленях ноги. Жаль, что сняла ботинки, – эффект был бы больше. А так только выиграла время, чтобы отскочить к сейфу. И опять между ними оказалась кровать. Плечи противно ныли. И она была вся мокрая от пота из-за этих обезьяньих прыжков. Сердце колотилось как ненормальное, и принцесса тяжело дышала, пытаясь вернуть себе спокойствие.

Демьян Бермонт тоже тяжело дышал, резко втягивая носом воздух, и снова рассматривал ее, теперь уже с нехорошим интересом. Глаза почернели, по коже пробегала мелкая раздраженная дрожь, на скуле наливался синяк, из носа сочилась кровь. Он слизнул ее. На миг мелькнули клыки, и теперь стало по-настоящему страшно.

Полина шагнула к окну, не думая долбанула локтем по высокому стеклу, под звук падающих осколков тут же переместилась к дальней стене – потому что ее противник снова невероятно быстро метнулся через кровать, развернулся, хватая воздух, мазнув пальцами по ее куртке. Уже рыча, не снижая темпа, прыгнул наперерез, но она снова ускользнула, снова вскочила на кровать. Выход был только один – теперь бы завершить этот круг и выпрыгнуть. Плевать на подвеску, спастись бы самой. Ухитрилась заметить его движение, кувыркнулась назад, через голову, и почти успела сделать второй кувырок. Почти.

Полли зависла плечами над полом, прижатая к постели тяжелым мужским телом и удерживаемая за волосы жесткой рукой. Он все еще тяжело дышал, принюхивался, подрагивал, и черные глаза его пугали.

Пол зашипела, впилась ногтями во влажную шею, попыталась вывернуться, но Бермонт дернул ее на себя, поднимая, зарычал, показывая клыки. Глаза были совсем звериные, безумные и темные. Наклонился, впился в губы, царапая, крепко держа за волосы и не давая отвернуться, сидя на ее бедрах и разрывая кожаную куртку на спине вместе с лямками рюкзака – так, будто они были соломенными.

Он чуть не задушил ее, пока рвал одежду; воротник больно передавил горло, и Полина захрипела, полосуя его спину ногтями и кусая его за губу. Рот заполнился его кровью, но было все равно – только бы выбраться, спастись, убежать.

Бермонт словно не чувствовал боли. Отстранился, рванул куртку уже спереди, обнажая плечи и грудь, потянул ее за волосы назад, чтобы выгнулась дугой, прикусил сосок. Придерживая ее за талию, начал вылизывать его, как животное. Дыхание его было рваным, сиплым, сердце бухало, он урчал и рычал, задевал ее клыками, и это было так страшно, что Пол заплакала.

Не было сил сопротивляться; она словно отстранилась от происходящего, чувствуя бегущие по щекам слезы и обещая Великой Богине, что если та спасет ее, то Полли никогда-никогда не будет больше воровать, даже канцелярскую скрепку чужую не возьмет. Я все поняла, Матушка, я больше не буду… Только спаси, Матушка, от этого жадного полузверя свою дурную дочь, не допусти… не допусти…

– Пожалуйста, не надо, – просила она сквозь слезы, когда он снова, чуть сместившись, опустил ее на кровать, почти нежно огладил живот, расстегнул штаны, потянул вниз, раздраженно разорвал неподдающуюся ткань. Прижался к ней горячим тяжелым телом, поцеловал снова, прикрыв глаза, уткнулся носом ей в плечо, прошелся языком, прикусил кожу. Подсунул руку под бедро, с силой отводя его в сторону. Он тихо и напряженно порыкивал, дышал тяжело, сминал ее тело, гладил ее жесткой рукой, гладил настойчиво, по плечам, рукам, по раскрытым бедрам, вжимался в нее, так и не открывая глаз.

– Нет, пожалуйста, нет! Нет. Нет. Нет!

Она зажмурилась, чувствуя его на себе, чувствуя его всего, совсем по-детски скривила рот, затряслась в истерике, заколотила по кровати руками.

– Демьян, пожалуйста, нет!

Полина не сразу сообразила, что он замер и не двигается. Только слышала дыхание и звук гулко бьющегося сердца, отдававшийся и в ее груди, через свои жалкие всхлипы. И чувствовала тяжелый, почти звериный запах – наверное, так и должен пахнуть большой, рассерженный и возбужденный мужчина.

Приоткрыла глаза, когда Бермонт поднялся на локтях, отодвинулся от нее. Тут же подтянула ноги к животу, вскочила, все еще трясясь, вытирая ладонью слезы и его кровь с лица, отступила к окну. Из одежды на ней остались какие-то клочки, а в груди ворочался, стрелял паникой пережитый ужас.

Бермонт так и не двигался, странно глядя на нее. Он весь был в царапинах от ее ногтей, но даже не морщился. Просто сидел, застыв, и смотрел. Будто увидел привидение.

Но ей некогда было размышлять. Полли сделала еще два шага, развернулась, выпрыгнула в окно, на ходу оборачиваясь в большую птицу, взмыла вверх и полетела на юг. Так далеко, как только возможно.

* * *

Демьян Бермонт посидел еще немного, восстанавливая дыхание, встал, подошел к окну. На него смотрела ночь и город в огнях. И ни следа странной белой птицы, похожей на ворону-переростка, скрещенного с лебедем. На острых осколках, все еще торчавших из рамы, осталась ее кровь, и он мазнул пальцем, попробовал ее на вкус.