Книга Горькие плоды смерти - Элизабет Джордж

Фасад дома украшала массивная глициния, которой на вид было не меньше пятидесяти лет. Ее толстый, перекрученный ствол тянулся вверх до самой крыши четырехэтажного здания. С нее еще не облетела листва, что, конечно же, должно было послужить некоторой помехой, не говоря уже о дожде. Зато она росла близко к балкону, на который выходили французские окна квартиры Виктории Стэтем. Если Барбаре повезет, они могут оказаться открытыми.

Хейверс решила, что сможет забраться по глицинии на балкон, потому что на ней было немало крепких на вид побегов, а балконная дверь, к счастью, находилась всего лишь на втором этаже. Барбара мысленно похвалила себя за то, что сегодня надела крепкие уличные ботинки, а не туфли-лодочки, в которых можно в два счета свалиться на землю.

С другой стороны, до киношного Тарзана ей далеко. Еще бы, в такой паршивой физической форме! Но что ей еще остается? И девушка шагнула к глицинии. Первая попытка оказалась неудачной – она довольно болезненно шлепнулась на землю, – однако следующая попытка увенчалась успехом.

К тому моменту, когда Барбара добралась до балконных перил, спереди она была вся мокрая от влажных листьев. Спина у нее, впрочем, тоже была мокрой, но уже от дождя. Слава богу, перила оказались мраморными, но она на всякий случай проверила их устойчивость. Вроде крепкие.

Пока все шло нормально. Чтобы перебраться на балкон, не потребовалось никакого прыжка, вроде тех, что обычно показывают в телефильмах.

Балкон находился на расстоянии вытянутой руки от сержанта. Хейверс вскарабкалась по стволу чуть выше, и тот угрожающе затрещал. Барбара же, уповая на удачу, бросилась на балкон. Она приземлилась животом на каменные перила и повисла на них лицом вниз, попой вверх, мысленно поблагодарив небеса за то, что сейчас на ней чистые трусы. Наконец, решительно дрыгая ногами, с оханьем и кряхтеньем перевалилась на балкон.

Правда, приземлилась девушка прямо лицом в лужу. Смачно выругавшись, она кое-как поднялась на ноги. Кстати, сделать это оказалось непросто, так как поверхность балкона состояла из скользких мраморных плит. Барбара едва не свалилась на край перил, поскользнувшись – ну кто бы мог подумать! – на мхе. «Разве мох растет на мраморе?» – удивилась она. Но он рос там, образуя миниатюрные континенты, выступающие над поверхностью лужи.

Сержант посмотрела на свою одежду. На плаще была сломана молния, бежевая юбка оказалась безнадежно изгаженной, колготки все в дырах, башмаки поцарапаны… Можно только представить себе, на что теперь стало похоже все остальное!

Собачий лай, раздававшийся внутри квартиры, переместился ближе к окнам. Было слышно, как Арло отчаянно скребется обо что-то по ту сторону оконного стекла. Черт, шторы, как назло, задернуты, и ничего не видно! Увы, присутствие в квартире Арло, его возбужденное состояние и отсутствие хозяйки наводили на самые худшие подозрения.

Барбара подергала балконную дверь. Разумеется, та оказалась закрытой. «Как же иначе?» – подумала девушка. Она огляделась в надежде найти способ проникнуть в квартиру, но не обнаружила ничего подходящего. На балконе не было даже обычного цветочного горшка с чахлой азалией.

В общем, вариантов было всего два. Первый – выбить стекло ногой, второй – локтем. Хейверс мысленно прикинула, какой крупный кровеносный сосуд может пролегать в ноге и следует ли ей рассчитывать на удачу. Лучше не стоит. Если она случайно перережет его, то истечет на балконе кровью прежде, чем сможет проникнуть внутрь. Предпочтение было отдано локтю.

Встав к балконной двери спиной и мысленно поблагодарив небеса за отсутствие двойного остекления, Барбара с громким криком, который она подглядела в фильмах про восточные единоборства, вогнала локоть в стекло.

Разбилось оно лишь с третьего раза, но ведь главное – результат! Все время, пока девушка била по стеклу, она пыталась успокоить несчастного пса, который уже после первой ее попытки зашелся безумным лаем.

Когда стекло со звоном разбилось, сержант решила, что кто-то где-то наверняка позвонил в местную полицию. Странно, но сирены пока еще не было слышно…

Убрав торчащие осколки, Барбара осторожно просунула руку внутрь. Балконные двери не были заперты на задвижку ни вверху, ни внизу. Тогда она нащупала ключ, торчащий в замке, и, повернув его, шагнула в комнату.

– Арло, хороший мальчик. Хорошая собачка, – произнесла Хейверс, мысленно поблагодарив судьбу за то, что песик Рори – не немецкая овчарка. Тогда бы он точно сначала оторвал незваной гостье руку, а затем вцепился в лицо. Стоило девушке шагнуть из-за штор, как Арло тотчас рванул ей навстречу. Было видно, что он рад ее видеть: скуля и повизгивая, пес подполз к ее ногам. Хейверс протянула к нему руку, и он принялся ее обнюхивать.

Собачью проверку она прошла.

После этого Барбара огляделась. Плотные шторы создавали в комнате темноту, однако заглушить запахи они не могли. Запахи фекалий, мочи и чего-то еще. Рвоты? Рвоты, смешанной с кровью?

Волоски на руках у Барбары тотчас встали дыбом. Сержант раздвинула шторы, и в комнату хлынул тусклый уличный свет. Она уже знала, что найдет в квартире. Так и было. Рори Стэтем скорчилась на полу гостиной в мучительной позе, забившись между диваном и стеной.

Челси, Лондон

Вручая Барбаре Хейверс отчет о повторном вскрытии, Линли был уверен, что вскоре ситуация разрешится. Сержант должна была довести информацию до сведения Виктории Стэтем, а его копию он передал полиции Кембриджа. Смерть Клэр Эббот была или убийством, или самоубийством. Более тщательное токсикологическое исследование выявило причину ее смерти, но не механизм, посредством которого ядовитое вещество проникло в ее организм.

– Это азид натрия, – сказал Томас Барбаре, протянув ей отчет о повторном вскрытии. Взяв бумаги, она спросила – вполне обоснованно, – что такое азид натрия. Линли и сам раньше этого не знал, но успел позвонить своему давнему другу Саймону Сент-Джеймсу и задать ему этот вопрос. «В лабораториях он используется в качестве консерванта, чтобы замедлить рост бактерий в реагентах, – сообщил инспектору специалист в области судебной медицины. – Это смертельный яд. Так это им была убита та женщина в Кембридже?» – уточнил он.

– Если это вещество проглотить, – сообщил Барбаре Линли, – оно окажет схожее действие с цианидом, только не так стремительно.

– Значит, Рори Стэтем не ошиблась в своих подозрениях? – удивилась Хейверс.

– В том, что это была неестественная смерть, – да. Но то, что это убийство, еще надо доказать.

Томас высказал предположение, что со стороны Клэр Эббот это могло быть самоубийство. Но Барбара на это лишь презрительно фыркнула. Эта женщина была на пике славы и успеха, сказала она. На что Линли возразил, что многие знаменитости на пике славы и успеха нередко сводят счеты с жизнью. В свою очередь, сержант снова возразила ему, сказав, что Эббот никогда бы не наложила на себя руки, тем более в тот момент, когда ее новая книга пользовалась такой бешеной популярностью. Но что мы знаем об этой женщине, парировал Томас.