Книга «Возвращение чудотворной» и другие рассказы - Монахиня Евфимия

Едва заговорю о Боге да о душе – он только что с кулаками на меня не кидается. А пить еще больше стал. Долго я его терпела…да все-таки не стерпела – подала на развод. И вот уже третий год, как тут живу. А здесь так хорошо, так спокойно, так душеспасительно – прямо как в раю!

– А с мужем вашим что стало? – отец Андрей и сам не понимал, отчего ему вдруг вздумалось задать этот вопрос.

– Да кто его знает! – ответила женщина. – Я о нем и вспоминать не хочу. Спился, наверное. Что ж, сам и виноват. Не зря говорят: грехи любезны доводят до бездны… Туда ему и дорога, безбожнику! Да какой он мне муж? Мы же с ним не венчаны были, а только в ЗАГСе расписывались. Разве ж это брак был? Грех один…

– А как звали вашего мужа? – поинтересовался отец Андрей.

– Ванькой… – неохотно произнесла послушница. – Ох, простите, батюшка, мне в храм пора. А то скоро служба начнется, а ничего еще не готово. Помолитесь за грешную инокиню Елизавету. Это меня теперь так зовут. Спаси вас Господь, батюшка!

Она открыла дверь храма и скрылась внутри. После чего вокруг снова воцарились тишина и спокойствие. Неспокойно было лишь на душе у отца Андрея. Он чувствовал себя виноватым: перед этой женщиной, перед ее мужем, перед Богом.

Господь не только призвал его к Себе. Но и поставил пастырем Своего словесного стада, наделив великой властью связывать и разрешать (Мф. 16, 19). Но одновременно – и великой ответственностью за души своих духовных детей. Увы, затравленный доносами, уставший от скандалов матушки и грубых выходок настоятеля, отец Андрей забыл об этом. Ему хотелось лишь одного – чтобы ЕГО оставили в покое. Ради этого он из доброго, участливого пастыря превратился в равнодушного требоисполнителя. После чего доносы вдруг словно сами собой прекратились, матушка угомонилась, а отец Петр, мало того, что перестал бранить его, но иногда даже похваливал. Он наслаждался обретенным покоем, не задумываясь, какой ценой заплатил за него. Лишь сейчас, в свете занимающейся зари, ему открылась страшная правда… «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром» (Рим. 12, 21) – заповедал некогда Святой Апостол Павел. Но он смалодушествовал, позволив злу победить себя… И из созидателя и устроителя людских душ и судеб стал их разрушителем. Что же теперь ему делать? Как жить дальше? Как исправить совершенное им зло?

Впрочем…стоит ли это делать? Ведь он уже немолод. В его годы поздно начинать жизнь сначала. Вдобавок он слишком дорожит своим выстраданным покоем, чтобы по доброй воле расстаться с ним. Да и ради кого? Ради глупых баб, которые, сколько ни учатся благочестию, тем не менее никак не способны «дойти до познания истины» (2 Тим. 3,7)? Разве они достойны такой жертвы?.. Опять же – Господь Сердцеведец приемлет не только благие дела, но даже благие намерения…

Отец Андрей еще немного постоял на пороге храма, словно раздумывая, не войти ли внутрь. А потом торопливо перекрестился и быстро зашагал, почти побежал к монастырским воротам, словно надеясь убежать от себя самого…

Мы выбираем, нас выбирают…

Человек ходит, а Бог его водит.

Пословица

Рассказ священника

Не раз спрашивали меня духовные дети: – А правда ли, отец Иоанн, что прежде вы были военным?

– Правда, – отвечаю. Хотя, по правде говоря, не по нраву мне их любопытство. Да, был я прежде военным… уволен в запас в звании полковника войск ПВО. А теперь несу я иную службу – у алтаря Господня. С прежней же жизнью расстался навеки, когда монашеский постриг принял. Стоит ли былое вспоминать? Былое быльем поросло…

Однако они, похоже, на этот счет иное мнение имеют:

– Тогда как же, – любопытствуют, – вы потом батюшкой стали?

Да, чада мои духовные, и задали же вы мне вопрос – сразу не ответишь… Ведь, по правде говоря, скажи мне кто-нибудь еще лет десять назад – мол, быть вам, товарищ полковник, иеромонахом – я бы счел это за шутку. А именно так и случилось. Так что, пожалуй, все-таки стоит мне вам рассказать о том, как я стал священником… а уж выводы делайте сами.

* * *

Надо вам сказать, что о Боге я впервые услышал куда позднее, чем вы – уже будучи взрослым, пожалуй даже немолодым человеком. Да и откуда мне было о Нем узнать? Ведь родился я в середине теперь уже прошлого, двадцатого века. А тогда ни дома, ни в школе людям о вере ничего не рассказывали. Если же и говорили, так только то, будто религию выдумали всякие жрецы и эксплуататоры, чтобы обманом держать людей в подчинении и в страхе. А наука, мол, доказывает, что никакого Бога на самом деле нет. И потому верить в Него могут только дикари да неграмотные старухи. А современный образованный человек верит в науку, в победу коммунизма, в светлое будущее… короче, во что угодно, кроме Бога. Вот и мой покойный отец тоже верил… верил в то, что его дети должны жить лучше, чем он сам. И самым лучшим будущим для меня, своего единственного сына, считал военную карьеру. Тем более, что и сам он в молодости служил в войсках противовоздушной обороны. А его старший брат занимал в Москве, в генштабе, весьма важный пост, и мог составить мне протекцию. В итоге по настоянию отца поступил я в Ленинградское военное училище, а по окончании его, с помощью своего высокопоставленного дяди, получил у себя на родине, в городе Михайловске, место при тамошнем штабе войск ПВО. С женитьбой не спешил… когда же холостяцкая офицерская жизнь мне наскучила, нашел я себе невесту, первую городскую красавицу (звали ее Инной), и вскоре уже вел ее в ЗАГС. А через год после этого родился у нас сынишка. Я его в честь дяди Михаилом назвал. На редкость смышленый уродился парнишка, и такой непоседа… весь в меня. Как же я его любил, своего Мишку-сынишку! Только он мне однажды так подкузьмил, так подкузьмил… что вся моя штабная карьера оборвалась в одночасье.

* * *

Как-то ночью просыпаюсь я от стука в дверь. Что такое? Кому еще там не спится? Кто там по ночам колобродит, людям спать не дает? Может, это опять сосед спьяну дверь перепутал? Встать, что ли, да сказать ему, что не в ту квартиру ломится? Или сам как-нибудь разберется? Лежу, прислушиваюсь. А стук все сильней и сильней – того и гляди, жена с Мишкой проснутся… Встал я, прошлепал к двери.

– Кто там? – спрашиваю. – Сдурели вы, что ли? Ночь на дворе. А ну, уходите отсюда…

А мне из-за двери в ответ:

– Игорь Сергеевич, собирайтесь! Вас в штаб вызывают! Срочно!

Да что же у них там случилось? К чему такая спешка? Собрался я, выбегаю из подъезда, а внизу меня уже служебный УАЗик ждет. Так что уже через пять минут, ровно в час ночи, был я в штабе…и получал нагоняй от своего начальника, генерала Бурмагина.

Христос. 1884 г. Худ. Илья Репин