Книга Ходячие. Второй шаг - Анна Зимова

Шер и Дороган сидели в машине, буквально в нескольких метрах от института, и ждали, когда утихнет ажиотаж, вызванный их эксцентричным появлением. Но время шло, а с ним таяли и шансы попасть в здание. Эти буквально запрудили улицу. Вели они себя вяло, словно сонные пчелы: ощупывали автомобиль, прижимали лица к стеклам, надеясь различить запах живой плоти, скребли пальцами. Кто-то пытался пробовать машину на зуб.

Шер был прав. Эти менялись день ото дня. Их одежда пачкалась, приходила в упадок. Менялись и их тела. Кое-какие физиологические процессы не останавливались и после заражения. Например, продолжали расти волосы и ногти.

– Этот Игнат был прав. Посмотри на блондинку в шикарном наряде. – Шер ткнул пальцем, – видишь, какие у нее корни волос? Дамочка никогда бы не запустила прическу.

Дороган барабанил пальцами по приборной панели, губы его были скорбно сомкнуты, лицо утомлено. Мрачный, как туча, он смотрел на этих с ненавистью, будто перед ним – стадо саранчи, уничтожающей все, что ему дорого.

– Это, конечно, только поверхностные наблюдения, – Шер продолжал развлекать Дорогана беседой, не замечая, что тот слушает вполуха: – Сложно сказать, чего в них больше – жизни или смерти. Анабиоз это или процесс необратим.

– Мертвяки и есть мертвяки. Что о них рассуждать?

– Я бы не сказал, что они такие уж мертвяки. Судя по внутренностям, кое-какие процессы в них происходят. Да многие процессы! Кровь продолжает двигаться по сосудам, вы наверняка замечали это, когда вспарывали им горло. Их органы не переварены, как, например, при Эболе. Тело не разлагается, а это значит, что оно, так или иначе, продолжает функционировать. И обратите внимание! Даже в болезни они сохраняют подобие сознания. Да, оно выражено не более чем у личинок или червей, но все же. Пусть у них нет вожаков, но кое-какие правила, принятые в стае, они соблюдают. Видите, они почти всегда держатся вместе. Отличают своих от чужих. И посмотрите, как разумно они расходуют силы. Когда никого нет рядом, они затихают, будто экономят энергию. И оживляются, только когда в этом есть смысл. Возможно, потому они не умирают от голода.

– Сколько можно тут стоять, в конце концов? – Дороган хлопнул по панели рукой. – Мы вообще попадем в этот институт? Может быть, попробуем, как Саня делал? Отвлечем?

Заведя мотор, он медленно направил джип к зданию института, сигналя на ходу.

– Держись, – предупредил он доктора, – сейчас дам задний. Как только отойдут от входа – бежим.

Но стоило ему это сказать, как лобовое стекло потемнело. На капот навалился мужчина в черном костюме в тонкую пижонскую полоску. Под тяжестью тела стекло опасно прогнулось, грозя обрушиться в салон. Дороган дал задний ход, но сделал это слишком поздно. Мужчина свалился на асфальт, но «снежинка» успела лопнуть, взорваться тысячей осколков. По салону загулял ветер.

Дороган стремительно уводил машину от буквально обезумевших этих. Но если прошлую аварию можно было списать на простую неудачу, стечение обстоятельств, то теперь сомневаться не приходилось, Евгений Дороган был никудышным водителем. Он с размаху всадил джип в стену ближайшего дома. Шер подпрыгнул. В салоне что-то с грохотом взорвалось, накрыв Дорогана, – сработала подушка безопасности. Звук оказался настолько громким, что Шер чуть не оглох. Он стал дергать дверную ручку, от страху позабыв, как она работает, и наконец вывалился на асфальт. Схватил Дорогана за руку и потянул его на себя, машинально щупая пульс. От удара Евгений потерял сознание. Больше с недоумением, чем со страхом, Шер обнаружил на подушке безопасности кровь. Господи, она ведь создана, чтобы защищать, а не калечить. Почему она не поддается ни на какие попытки вытащить водителя из-под нее? Подушка не имела ничего общего с предметом, именем которого называлась. Каменно-твердая, неповоротливая, она ни в какую не желала сминаться. Дорогану порезало щеку стеклом разбившихся очков. Нужно срочно привести его в чувство. Наконец Евгений открыл глаза, которые без очков казались гораздо меньше и наивнее, и посмотрел на Шера с недоумением.

– Нужно бежать! – Георгий Яковлевич тянул его за рукав.

Но Дороган, ворочаясь под подушкой, как раздавленный червяк, сказал придушенно:

– Оставь меня здесь.

– Соберись!

– Спасайся сам. Я закрыт подушкой. Они не дотянутся до меня через лобовое стекло. Просто закрой двери. Я вылезу потом.

План не был идеален, но той частью мозга, которая еще мыслила логически, Шер оценил его достоинства. А главное – простоту. Вот пассажирское место доступно для этих, до водителя же им еще нужно добраться. Контуженый Дороган – плохой боец, пусть сначала придет в себя. А подушка – действительно серьезная преграда. Этим придется попотеть, даже если они захотят просто ухватить ее за туго раздутые бока.

А они уже близко, метрах в трех. Шер выстрелил, но попал мужчине в полосатом костюме в плечо. Он захлопнул дверь со стороны водителя и, мысленно пожелав Дорогану удачи, припустил от машины. Он-то соображает и двигается определенно быстрее этих. Из-за дверей института с зарешеченными окошками на бегущего доктора смотрело встревоженное лицо. Человек призывно махал руками.

– Там кто-то есть! – закричал Дорогану Георгий Яковлевич.

Чтобы преодолеть расстояние до дверей института, Шеру потребовалась какая-то секунда, в то время как эти все еще обнюхивали и обследовали джип. С размаху налетев на массивную дверь, он тотчас отпрянул. По ту сторону стоял этот и скреб стекло, пытаясь выбраться наружу. Секунды потрачены безвозвратно.

Эти были уже у крыльца. Шер стал палить в них без разбору. Кругом сплошь учреждения с решетками на дверях. Придется побегать, прежде чем он найдет подходящее укрытие.

Эти появлялись отовсюду. Рядом как назло ни будки охраны, ни пристройки или открытого подъезда. Место будто обустраивали в угоду этим, чтобы им было удобнее его изловить. Убегать по дороге или по тротуару – не вариант, они уже запружены. Он не проскочит мимо этих процессий. Он сам себя загнал в ловушку. Вскарабкаться наверх? Решетки на окнах первого этажа тоже не высадишь, даже если дотянешься. Думал ли он когда-нибудь, что смерть будет так спокойно ходить по одной из самых респектабельных улиц? Что она подойдет к нему так близко? Он сбился, считая выстрелы, и теперь, нажимая спусковой крючок, лишь удивлялся: неужели это еще не все? Разве еще не конец? Мужчина в полосатом костюме поводил ноздрями и скалился, показывая ровные белые зубы. Шеру почему-то очень хотелось попасть именно в него, да все не удавалось.

– Я отвлеку их, – выкрикнул Дороган, которому каким-то чудом удалось открыть дверь джипа. – Беги к Каменноостровскому.

– Закройся!

– Или укусят меня одного, или нас обоих. Я сказал, что хочу быть полезен, и буду.

Наконец случилось то, что должно было случиться – пистолет ответил сухим щелчком.

– Ты – доктор, ты нужен.

– Не говори ерунды! Ты не ранен.

– Я все равно не смогу бежать. Я ничего не вижу без очков.