Книга Улыбнись, мой ангел - Барбара Фритти

Дженна хотела возразить, что это не его вина. Впрочем, он все равно не стал бы ее слушать. Вместо этого она встала с дивана и, опустившись перед ним на колени, взяла его руки в свои. Она чувствовала, как он весь напряжен, и мысленно укорила себя за то, что заставила говорить его о таких вещах. В свою очередь, Рид сжал ее руку.

– Когда я просил Эллисон мне помочь, она тотчас же ухватилась за такую возможность. Сказала мне, что я всегда поддерживал дистанцию, отказывался впустить ее в мою жизнь. И вот теперь ее нет. – Он посмотрел Дженне в глаза. – Возможно, тебе тоже стоит оттолкнуть меня. Что, если я так же опасен, как и Брэд?

– Не верю.

– Я просил тебя верить мне. Но последний человек, кто это сделал, мертв.

– То есть ты наказываешь себя за смерть Эллисон? Работаешь на желтую газетенку, делаешь вид, что тебе наплевать, что ты пишешь?

– Я не делаю вид. Мне действительно наплевать.

– Неправда, – сказала она, глядя ему в глаза. – Может, раньше так оно и было. Может, ты прожил целый год, будучи уверен, что поставил крест на своей прежней жизни. Но когда ты приехал сюда, все изменилось. Ты встретил меня. И теперь тебе не все равно.

По его глазам Дженна поняла, что это правда.

– То есть ты встретил меня и учуял хорошую историю. Я сделала так, чтобы тебе вновь захотелось написать настоящий материал. Чтобы ты кому-то помог.

– Ты приписываешь себе слишком большие заслуги.

– Но ведь я права?

Он посмотрел ей в глаза. Казалось, даже воздух между ними был наэлектризован.

– Тебе пришлось прыгать с этого чертова пирса. Мне с трудом верилось, что кто-то готов на риск ради незнакомого человека. Но ты это сделала. Даже несмотря на то, что ты пыталась скрыть, ты не смогла пройти мимо. Точно так же, как ты не смогла уйти, когда сестра попросила тебя о помощи, когда Лекси пряталась в парке, когда ты ради племянницы пожертвовала всей своей жизнью. Я восхищаюсь тобой, Дженна.

– А я тобой. У тебя была такая нелегкая жизнь, но ты столько в ней достиг. И главное, сам, без чьей-либо помощи.

– Я всего лишь пытался выжить, только и всего. Так что не надо делать из меня героя.

Дженна покачала головой.

– Ты сам не понимаешь, какой ты молодец.

– Дженна…

– Нет. Даже не пытайся разубедить меня. Я, когда захочу, могу быть очень даже упрямой.

– Вообще-то я уже это заметил, – улыбнулся Рид.

– Я верю тебе, Рид. И никакие твои слова не способны это изменить. Мне жаль, что так получилось с твоей знакомой. Но из того, что ты мне рассказал, мне кажется, она вызвалась помочь тебе не потому, что ты ее об этом попросил, а потому что хотела защитить людей. Она была медсестра и знала, как опасны поддельные лекарства. Я уверена, своей статьей ты спас бы сотни жизней, в том числе благодаря ее помощи. Так что это было не напрасно.

– Я всего лишь распугал мелкую рыбешку. Прикрыл одну аптеку. Вряд ли этого достаточно. Когда я стал репортером, мне казалось, что в моих силах изменить этот мир. Но единственный мир, который я изменил, был мир моих лучших друзей. И я его разрушил. Я ушел из журналистики на следующий день после того, как она умерла.

Дженне было невыносимо видеть боль в его глазах: чувство вины давило на него тяжким грузом. В своей жизни он любил не так уж много людей, и Эллисон явно была из их числа.

– Мне понятно, почему ты ушел, даже если я не согласна с твоим решением. Тебе нужно было время, чтобы прийти в себя. И вот теперь ты снова готов действовать. И ты поможешь мне. Мы с тобой объединим силы. Станем соратниками.

В его глазах она прочла целую гамму чувств. Рид из последних сил вел сражение – с ней, с самим собой. Он слишком давно был один в целом мире и возвел вокруг своего сердца несокрушимую стену. Он не умел верить в людей. Не знал, как это делается. Не знал, как поверить в себя.

Увидела она и то, чего не мог видеть он сам, – сильного, умного, решительного человека, которому было по плечу изменить жизни других людей, в том числе и ее собственную. Молчание затягивалось, а с ним росло и напряжение. На смену ярости и душевным мукам приходило нечто другое, нечто большее и опасное.

– Я не хочу быть лишь твоим соратником, – произнес Рид.

От его слов у нее перехватило дыхание. Вот оно – прямо перед ней. В его глазах вспыхнул немой вопрос, от которого в животе у нее как будто стянули тугой узел. Он давал ей выбор, спрашивал у нее – готова ли она переступить черту. Она сказала себе, что не готова. Сказала, что лучшее в этой ситуации – сказать ему, чтобы он уходил. Но язык отказывался повиноваться ей. Боже, как она устала лгать, устала притворяться. Может, в данный момент ей лучше быть честной?

Но Рид лишил ее этой возможности. Ничего не говоря, он встал и направился к двери.

Черт бы его побрал! Не мог подождать пары секунд, чтобы услышать ее ответ. Как и накануне, когда он буквально сбежал от нее. Что это? Он ушел навсегда? Это конец их союза? Или же просто завершение вечера? Он привык оставлять последнее слово за собой. Как же она от этого устала!

Дженна бросилась к открытой двери. Рид уже дошел до середины дорожки.

– Ты уже второй раз уходишь на середине разговора! – крикнула она ему вслед. – Мне это не нравится.

Он замедлил шаг и обернулся к ней.

– Ты не дала мне закончить наш разговор, – бросил он в ответ. – Не захотела.

– Только не говори мне, чего я хочу. Я сама прекрасно это знаю.

Он постоял пару секунд, затем повернулся и медленно зашагал назад к дому. Он подошел к ней почти вплотную.

– В чем дело?

Дженна набрала полную грудь воздуха, как будто приготовилась спрыгнуть с утеса.

– В тебе.

– Дженна… – сказал он, и его глаза блеснули в лунном свете.

– Я испугала тебя? – спросила она, чувствуя себя с каждой секундой все смелее и увереннее.

– Еще как! – глухо прошептал он. – Ты уверена?

– Да, останься.

Она протянула ему руку. Несколько секунд ей было страшно, что он ее не возьмет, но затем его пальцы сомкнулись вокруг ее пальцев. Она повела его назад в дом. Рид закрыл дверь, задвинул задвижку, после чего заключил ее в объятия.

Его поцелую ничего не предшествовало – ни легкого прикосновения, ни робкой ласки. Он впился ей в губы, как будто те принадлежали только ему. Его поцелуй был горячим, жадным и властным. Когда его язык проник ей в рот, ее как будто обожгло огнем. Его пальцы скользнули ей в волосы, придерживая ее голову так, как было удобно ему. Наконец он отпустил ее губы, но его собственные не знали покоя, лаская ее лицо, ее щеки, ее виски. Он легонько укусил ее в шею – этакий мучительно-сладкий укол страсти.

Затем его руки скользнули к ее талии, и она ощутила их жар у себя на животе. Он помог ей сбросить с себя свитер. Затем ухватился за край футболки. Их руки встретились, и они вместе стащили ее через голову.