Книга Подвенечный саван - Татьяна Коган

– И кто он?

– Это парень твоей сестры – Виктор Щупов.

– Кардиолог?! – ахнул Володя и покачал головой. – Но как же так?! Настя, она же… Она же скрывала от него все! Даже свое родство скрывала с отцом… Поменяла фамилию и…

– И после выходки твоей матери решила разоткровенничаться. И проговорилась, что отец оставил тебе что-то. Какие-то деньги за границей. Парень не так прост. Навел справки у знающих людей. Те подсказали, что за границей у Игната хранилось немало. Он… тоже решил, что если ты станешь мертвым, то от этого его невеста только выиграет. Она тогда вступит в наследство. И эти деньги должны будут помочь ему открыть клинику. Смерть сына убийцы – это возмездие. Она ведь тоже может служить во благо! Клиника, открытая на твои деньги, спасла бы сотни жизней. Конец цитаты.

Жэка вылил остатки коньяка из графинчика в свой бокал. Подобрал последние орешки с тарелочки. Глянул как-то странно на Володю, проговорил нехотя:

– Хотел тебе сказать кое-что…

Володя поднял на него вопросительный взгляд. Говорить этому мужику, спасшему ему жизнь, что, возможно, где-то бродит еще и четвертый желающий его убить, он не стал. Но странное ощущение в затылке вдруг возникло снова. И это было очень навязчиво и противно.

– Что? – спросил он вместо того, чтобы жаловаться.

– Тут такое дело… Была проведена экспертиза всех записок, которые ты получил. Все поддельные. Кроме одной… В ней отец просит тебя сделать Маше предложение. Это он писал, парень. – Заломов тяжело вздохнул, осмотрел зал аэропорта, тряхнул головой, будто пытался избавиться от наваждения. Заговорил снова: – Подняли дело. Проверили результаты экспертизы. Я лично рапорт писал. В общем… В общем, выходит, при побеге ликвидирован был другой человек. Твой отец… Он, по ходу, не умер. И может быть где-то рядом. И соседи Лаврова, возможно, ничего не перепутали, когда видели его во дворе.

– Что он там делал? – поинтересовался Володя и потер ноющий затылок.

– Он-то? За тобой наблюдал! Он может… – Жэка в который раз обвел посоловевшими от коньяка глазами зал ожидания. – Он, может, и сейчас за тобой наблюдает, пацан…