Книга Крестный путь России - Николай Сергеевич Леонов

6 октября 1995 г. в центре Грозного при проезде через уличный туннель был взорван радиоуправляемой миной автомобиль командующего Объединенными федеральными силами в Чечне генерал-лейтенанта Анатолия Романова. Сам генерал был тяжело ранен и навсегда выбыл из строя.

Российское правительство старалось создать видимость, что оно контролирует обстановку в Чечне, а дудаевцы дерзкими конкретными боевыми операциями доказывали, что только они являются хозяевами положения. Скажем, Россия захотела провести в Чечне 15 декабря 1995 г. выборы нового главы республики, худо-бедно удалось устроить голосование, в результате которого был избран на этот пост тот же самый Доку Завгаев, который возглавлял обком КПСС до 1995 г. и смещения которого так добивался Б. Ельцин. В ответ боевики под командованием С. Радуева и С. Гелисханова накануне выборов захватили второй по величине город республики - Гудермес и удерживали его почти до конца года, когда российским войскам ценой немалых усилий удалось восстановить контроль над городом.

Эти качели так выматывали все российское общество, что хотелось бежать от бессмысленного чередования жестокости с трусостью, которую демонстрировало российское правительство. Я даже попросил своих старых кубинских друзей помочь мне уехать к ним на отдых. Вернувшись, я нежданно-негаданно втянулся в предвыборную борьбу за мандаты депутатов Государственной думы. Я дал согласие баллотироваться по партийному списку Российского общенародного союза (С. Н. Бабурин), поскольку видел в этой политической организации воплощение идеи государственничества и патриотизма без намека на социальную ограниченность. Я был уверен, что для России такой курс на национальное объединение был оптимальным.

Всего в выборах 1995 г. приняли участие 43 политических партии и объединения. На 450 мест в Думе выдвинуто около 10 тыс. кандидатов. Мои пометки в дневнике сочатся желчью: "Впечатление такое, что в узкую дверь, ведущую в горящий русский дом, ревя и топча друг друга, лезут толпы "спасителей", рассчитывающих на самом деле успеть ухватить что-нибудь из оставшегося имущества и удрать.

Город покрылся портретами сытых, упитанных политворотил. Подростки развлекаются, выкалывая им глаза, пририсовывая усы, бороды. "Демократические" газеты негодуют: "Видите, с каким народом мы имеем дело! И это надолго!"

Сам народ вообще не собирается идти на выборы. Он сыт по горло враньем, обещаниями, обманом. Он пьет и тихо вымирает".

В целом, конечно, если говорить положа руку на сердце, Россия не готова к нормальной представительной демократии. Прошлое, практически одномерное советское общество настолько раздроблено и перемешано в социальном отношении, что люди еще не осознали своего истинного положения в новой системе координат. Да и сами координаты весьма нечетки, расплывчаты, приблизительны. Непомерно большое число "партий" - претендентов на депутатские мандаты - только подчеркивает эту социальную раздробленность. Программы большинства политических организаций перегружены абсолютно пустотелой демагогией либо раздраженной критикой реалий российской жизни. Рассматривать их как серьезные политические документы просто невозможно. В стране еще не сложились новые классы, не сформировались устойчивые социальные группы, осознающие свои кровные социально-экономические интересы. Любопытным отражением этого положения являлось поведение российских банкиров, новых денежных мешков, которые так же, как и профессиональные политологи, путались в оценке вероятных исходов выборов, и, страхуясь, финансировали самые различные политические группировки и партии. У всех 43 партий, внесенных в списки для голосования, оказалось достаточно средств, чтобы хоть как-то отметиться в ходе избирательной борьбы. Политический барометр имел два конца стрелки: либо капитализм, либо система государственно-социалистической ориентации.

17 декабря 1995 г., когда в Москве снежная пурга сопровождалась еще и грозой, все-таки 64% российских граждан (от списочного состава избирателей) пришли на избирательные участки, а через день были опубликованы результаты голосования. Оказалось, что реальными победителями стали коммунисты, которые по сравнению с прошлыми выборами почти удвоили число полученных ими голосов. Они получили 22%. В силу своей политической ясности, структурной организованности им удалось использовать огромное социальное недовольство населения России и стать первой политической партией страны. Если бы коммунисты к тому же пришли на эти выборы единой партией, а не целым пучком одноименных политических организаций, - например, КПСС под руководством О. Шенина, коммунисты, руководимые В. Ампиловым, и т. д., - которые в общей сложности набрали еще 6-7% голосов, помимо главного героя - КПРФ, и не смогли преодолеть установленный 5%-ный барьер, то в целом по стране они могли бы получить 30%, а то и больше. К сожалению, их подвели амбиции и вождистские претензии руководителей, не позволившие всем коммунистическим организациям выступить единым блоком.

Сокрушительное поражение потерпела Либерально-демократическая партия Владимира Жириновского. Она потеряла почти половину тех голосов, которые получила в 1993 г., и теперь, хотя и сохранила положение второй по важности партии в стране, но, располагая всего 11,2%, осталась далеко позади коммунистов. Либеральные демократы - пожалуй, самые яркие представители огромной массы дезориентированных, сбитых с толку, раздраженных людей, которые оказались увлеченными лично Жириновским, своим поведением, манерами, экстравагантностью пытавшимся подражать недоброй памяти бесноватому немецкому фюреру. Он и играл на тех же чувствах оскорбленного национального достоинства, на присущей нашему сознанию философии имперских амбиций, на непримиримости ко всем и ко всему. Но прошедшие два года оказались для него роковыми. Фюрера из него не вышло. Его выкрики, истеричность, вычурная лозунговость так и остались пустыми сотрясениями воздуха. На деле он оказался совершенно неспособным. За это время его фракция была приспособлена для обслуживания воротит теневой экономики. Он выродился в профессионального лоббиста. Спокойный политический наблюдатель мог видеть, что в любой острой ситуации фракция либеральных демократов всегда голосовала за ту позицию, которая поддерживалась правительством и президентом России.

За эти важные услуги В. Жириновский всегда имел широкий доступ к средствам массовой информации. Он умело разыгрывал перед камерами скандальные сцены драк, потасовок, что помогло ему еще долгие годы пользоваться поддержкой люмпенизированных слоев. Но с 1995 г. начался неотвратимый процесс "усыхания" ЛДПР, и живописный образ ее лидера заметно полинял. Ему оставалась лишь роль парламентского "рыжего на ковре".

Пропрезидентская и проправительственная партия "Наш дом - Россия" набрала 9,5% голосов и осталась на третьем месте. Это было свидетельством крайней непопулярности политики Кремля, и, только используя свои необъятные полномочия, Б. Ельцин оставил прежний состав правительства, несмотря не очевидный провал его курса. В партию входили те группы и слои общества, которые выигрывали от приватизации. Учитывая воровской характер самого этого процесса, сторонников партии их политические оппоненты называли "домушниками". Их устойчивым резервом оставался разросшийся государственный аппарат. Власть ревностно следила за голосованием в армии и других силовых структурах, требуя, чтобы люди в мундирах отдавали голоса "как следует". Излишне говорить, что правительственная партия имела неограниченные финансовые ресурсы и ее присутствие в средствах массовой информации было доминирующим. Вот эти факторы и стали потом называться "административным ресурсом" выборов.