Книга Крик души - Льюис Сьюзен

— Да, парень оказался в трудной ситуации, это понятно, но в результате в ней можем оказаться и все мы, если не в состоянии будем платить за дом.

— Мне придется подыскать себе работу, как только я перееду, — заявила она. — Я начну закидывать удочку уже на этой неделе: может, мне удастся договориться о собеседовании. И еще я хочу создать своего рода портфолио своих статей, чтобы потом рассылать их редакторам по электронной почте. О, похоже, наш сын и наследник проснулся: пойду-ка я, посмотрю, как он там. Я перезвоню позже, перед тем как лечь спать.

— Хорошо. Люблю тебя.

— И я тебя.

Повесив трубку, Никки сбежала вниз по лестнице, крича на ходу, что уже идет, хотя Зак так громко плакал, что она сомневалась, слышит ли он ее. Вбежав в гостиную, она увидела, что он покраснел от плача и, очевидно, перегрелся в своем шерстяном пальтишке, застегнутом на все пуговицы; впрочем, миссис А. его уже почти раздела.

— Ну, ну, — заворковала Никки, когда миссис А. передала ей ребенка. — Теперь все будет хорошо. Фу, ему нужно поменять подгузник, — заметила она, поморщившись от сильного запаха.

Миссис А. хихикнула и, наклонив голову набок, стала с обожанием смотреть на Зака, который повернул свое личико к Никки: его глаза были влажные от слез и такие же синие, как ночь цвета индиго.

— Привет, — улыбнулась Никки. — Мы уже дома, милый, в безопасности.

Миссис А. приложила палец к его щеке и засмеялась, когда он повернулся, пытаясь схватить его губами и начать сосать.

— Я не вижу у него в глазах никаких красных пятен, а вы? — спросила Никки.

Миссис А. покачала головой.

— Я тоже, — ответила она, — он очень здоровый и красивый маленький мальчик с самыми красивыми ясными синими глазами и явно — самой вонючей попкой во всем Бристоле.

Рассмеявшись, Никки достала из-за дивана пеленальный столик. Она чувствовала такую усталость, что не понимала, как еще умудряется оставаться на ногах.

Однако позже, когда она наконец доползла до кровати, после восхитительных спагетти-болоньезе, за которыми последовала чудесная ванна вместе с Заком, она неожиданно резко проснулась. Она понимала, что просто боялась, как бы у Зака снова не возникли проблемы с дыханием, — собственно, именно по данной причине он сейчас лежал в плетеной корзинке, а корзинка, в свою очередь, стояла на кровати рядом с Никки. Конечно, мысль поступить таким образом была не настолько уж хороша, ведь если она повернется во сне на другой бок и перевернет корзинку…

Никки встала с постели и пошла укладывать Зака обратно в кроватку. Она положила его на спинку и позаботилась о том, чтобы рядом с его лицом не было и следа одеял или игрушек. Но затем она испугалась, что он может замерзнуть и простудиться, и ей пришлось спуститься вниз и включить отопление посильнее.

В результате он мирно проспал всю ночь напролет, но Никки знала, что пройдет еще некоторое время, прежде чем она снова сможет спокойно спать по ночам.

Оставшаяся часть недели пронеслась незаметно, пока Никки, ужасно уставая, тратила всю возможную энергию на то, чтобы наладить привычную жизнь: продолжала составлять списки вещей для переезда, возила Зака на «Фабрику» повидаться с друзьями и отбирала свои самые лучшие статьи, чтобы Спенс, когда приедет домой, просмотрел их.

В среду Никки пошла на занятия по растяжке, пока хозяин дома показывал его предполагаемым новым жильцам. Понравилось им жилье или нет, она понятия не имела, потому что к тому времени, когда она вернулась, они уже ушли, но мистер Фаррелл оставил записку о том, что обязательно починит замок на входной двери. Никки, впрочем, не замечала, чтобы замок плохо работал, и сейчас дверь открылась легко. Впрочем, если владелец обнаружил какую-то неполадку, хорошо, если он сам собирается устранить ее.

К концу недели она просто жаждала увидеть Спенса, и он, очевидно, ожидал встречи с таким же нетерпением, потому что, как только переступил порог, тут же принялся целовать и обнимать ее и никак не мог остановиться, и рассмешил ее тем, как ему не терпелось заняться любовью: он с трудом дождался, когда же Зак уснет. К счастью, Дэвид отправился к матери, не заезжая домой, а поскольку ни Кристин, ни Дэн не приехали на уикэнд, дом оставался в полном распоряжении Спенса и Никки вплоть до обеда в субботу: именно тогда появился Дэвид за рулем недавно арендованного фургона.

Они потратили оставшуюся часть дня на погрузку вещей, пока Зак радостно агукал в своей кроватке, забавляясь новым мобиле «Веселое сафари», который Спенс подвесил над кроваткой, как зонтик.

— С тех пор как я приехал, он ни разу не кашлянул, — гордо заявил Спенс, когда они катили коляску на «Фабрику» пасмурным субботним вечером.

— Он явно выздоровел, — уверенно добавила Никки. — Миссис А. говорит, что Зак в прекрасной форме.

— Но ты все еще плохо спишь?

— Уже лучше. Вчера ночью мне было легче, потому что рядом был ты; поэтому, думаю, сегодня тоже все пройдет хорошо.

— Интересно, когда нам сообщат результаты анализа крови? — спросил он.

— Вообще-то, нам уже должны были сообщить, — ответила она, подавляя зевок, — но я утешаю себя тем, что отсутствие новостей — это хорошая новость.

— Ты уверена, что хочешь пройтись? — спросил он, привлекая ее к себе. — Мы всегда можем прихватить пиццу и съесть ее дома.

— Кстати, почему бы нам не выпить по стаканчику с остальными, а потом так и сделать? — предложила она. — По телевизору сегодня показывают триллер Роланда Жоффе, который я еще не видела, а в такую ужасную погоду мы вряд ли захотим долго гулять, правда?

— Согласен, — заверил он ее.

Когда они добрались до «Фабрики», большая часть их знакомых уже была там. Поскольку Дэвид приехал раньше и успел заказать всем выпивку, несколько двухпинтовых кружек «Номера 7» уже стояли на столе вместе с тапасом[11]и апельсиновым соком для Никки. Зак крепко спал, и они оставили его в коляске, припарковав ее возле Спенса; очевидно, малышу совершенно не мешали ни громкая музыка, ни поток голосов, то усиливавшийся, то стихавший, словно грохот волн.

Когда они устроились, им показалось легче остаться, чем уехать, а поскольку у них не много осталось ночей, когда они могли собраться все вместе, как сейчас, Никки и Спенс решили максимально использовать эту возможность. В какой-то момент, когда в динамиках зазвучала песня Габриэллы «Sweet About Ме», Никки даже нашла в себе силы встать и потанцевать, чего уже сто лет не делала, — она поняла это, когда плюхнулась обратно на диван, пытаясь восстановить дыхание. Но ей было по-настоящему хорошо, и еще лучше было ощущение того, что напряжение последних десяти дней наконец начало отпускать ее.

Никки была в таком прекрасном настроении, что, заметив в другом конце кафетерия Терри Уолкер, которая общалась с небольшой группой людей, она почувствовала желание подойти к ней и поздороваться. Впрочем, это была не очень хорошая мысль, учитывая присутствие Спенса; а кроме того, на самом деле Никки не очень хотелось оказывать поддержку этой женщине именно теперь — возможно, просто потому, что она еще не оправилась от испуга, через который им пришлось пройти вместе с Заком; а возможно, причина крылась в том, что на нее начала наваливаться ужасная усталость.