Книга Речная нимфа - Элейн Кроуфорд

— Как ты можешь говорить такое после всего, что мы!..

Ласточка не договорила. Пирс и сам был потрясен тем, что почти случилось, а потому отвернулся.

— Одевайся! — бросил он, не оглядываясь. — Надо успеть занять место в дилижансе до Хэнгтауна.

— Зря потратишь время, покупая мне билет.

— Не думаю.

— Увидим!

Пирс не позволил втянуть себя в новую перепалку. В душе он знал, что Ласточке придется подчиниться, а если у нее в голове была хоть унция мозгов, это должна была понимать и она.

Пока он надевал рубашку, Ласточка натянула через ноги корсет с сильно ослабленной шнуровкой, подняла до нужной высоты и принялась затягивать, бормоча себе под нос что-то неразборчивое. Зрелище заставило Пирса против воли улыбнуться, и он отвернулся, чтобы это скрыть, думая: «Если ничто иное не способно удержать ее в рамках, то уж это дьявольское приспособление точно преуспеет!»

Полуодетый, он откинул крышку сундука, оттолкнул в сторону соломенную шляпу, вид которой вызвал в нем теперь только раздражение, и вынул «кольт» в потертой кожаной кобуре, выигранный накануне днем в карты. Оружие было весомым и надежным даже на первый взгляд. Пирс застегнул ремень, приспустив его на бедро по всем правилам — так, чтобы рука в случае необходимости опускалась точно на рукоятку. Он сделал пару пробных попыток, убирая руку и снова хватаясь за «кольт», и решил, что вынимает его недостаточно быстро. И неудивительно — все требовало сноровки, не только игра в карты.

— Откуда это у тебя?

Пирс аккуратно спрятал «кольт» в кобуру и повернулся. Ласточка насмешливо смотрела на него.

— Оттуда, откуда и все остальное. Я его выиграл у одного болвана, который наивно полагал, что неплохо играет в покер. Не думаю, что болван будет скучать по этому «гнусному предмету», потому что другой такой же болтался на другом его боку, рядом со здоровенным ножом. Наши спутники, похоже, собираются на войну.

— В которой тебе не терпится поучаствовать, — съехидничала Ласточка, все еще борясь со шнуровкой корсета. — В Орегоне…

— Мы не в Орегоне. Иди сюда, я помогу зашнуровать корсет, иначе ты не закончишь до ночи.

— Если бы не ты, мне бы вообще не пришлось носить эту чертову штуковину! — проворчала девушка, но подошла и повернулась.

— Чертову? — иронично повторил Пирс, поддевая шнуровку пальцами. — Такая благовоспитанная леди — и такие манеры!

Ласточка рванулась, в результате чего корсет сжал ее, как тиски.

— Это слишком! — простонала она. — Ослабь его, иначе я задохнусь! Что касается моих манер, для «подстилки» сойдут и такие!

— Тебе виднее.

Он улыбнулся, пользуясь тем, что жена не видит, а закончив шнуровать, не удержался от того, чтобы не потрепать снисходительно по круглому заду.

— Прекрати! — прошипела Ласточка.

Пирс сделал вид, что не замечает этого. Как бы там ни было, жизнь с этой девушкой вряд ли покажется скучной.

— Поспеши, нас ждет Сакраменто!

Жоржетта лежала рядом с «этим негодяем» (она взяла себе за правило в мыслях только так и называть мужа) уже довольно долго, в ожидании того, что он наконец заснет достаточно крепко. За это время она сама чуть было не задремала, но ухитрилась встряхнуться.

Прошла целая вечность, пока с другой стороны постели, которую они делили в номере гостиницы, раздалось ровное, глубокое дыхание. Со всевозможной осторожностью Жоржетта сползла с кровати и, не обуваясь, на цыпочках прошла туда, где висела ее одежда. Снять платье с вешалки удалось бесшумно, но стоило продеть в него голову, как кровать заскрипела.

Она окаменела в полной неподвижности, ожидая сердитого окрика. Однако в возобновившейся тишине слышалось все то же ровное дыхание — «негодяй» не проснулся. Одевшись, Жоржетта улыбнулась тому, что ее не в меру властный супруг на сей раз перемудрил сам себя: снимая номер в гостинице, он распорядился заранее доставить багаж на почту, возле которой происходила посадка в дилижанс на Хэнгтаун. Этим он вынудил ее спать в нижнем белье вместо ночной сорочки, что весьма облегчало бегство. Жоржетта и не подумала надеть корсет или нижние юбки — если они ему так дороги, пусть съест их на завтрак!

Она застегнула ровно столько пуговок на спине, чтобы не выглядеть растрепанной, на остальные махнула рукой. Присев на корточки, она до тех пор шарила в темноте по полу, пока не нащупала дорожные ботинки и чулки. Поднимаясь, она задела головой одежду Пирса и только тут вспомнила про деньги.

При мысли о том, что придется шарить по карманам, Жоржетте стало стыдно, но она укрепила свою решимость, напомнив себе, как муж грубо тащил ее через весь город за руку этим вечером. В кармане сюртука она нашла несколько банкнот и сунула в свой высокий ботинок.

Дверь была в буквальном смысле этого слова забаррикадирована — прежде чем улечься спать, Пирс задвинул ее комодом. Как будто это ее удержит! Ни на минуту не спуская взгляда с неподвижной темной фигуры в постели, Жоржетта тихо прошла к окну, оставленному широко раскрытым из-за духоты, и высунулась наружу, где совсем рядом виднелась крыша веранды. Перелезть через подоконник и ступить на нее было делом одной минуты.

Прежде чем отодвинуться от окна, Жоржетта бросила прощальный взгляд на Пирса и ощутила стеснение в груди. Она понимала, что это будет самая большая потеря в ее жизни, что потом она будет не раз сожалеть о своем поступке, и все же со вздохом отвернулась.

При первой же попытке шагнуть вперед жестяная крыша веранды прогнулась под весом ее тела. Пришлось встать сначала на четвереньки, а когда и это не помогло, улечься на живот и продолжать путь ползком. Чтобы не касаться жести ботинками, Жоржетта задрала ноги вверх и сползала по покатой крыше, обливаясь ледяным потом от страха в любой момент услышать проклятия и увидеть в окне гневное лицо Пирса.

Слава Богу, все обошлось!

Оказавшись на краю крыши, девушка опасливо глянула вниз — и у нее захватило дух. До земли было футов пятнадцать, не меньше, если обманчивая темнота не удваивала расстояние. Жоржетта прикинула, прыгнуть или нет. Если и в самом деле было так высоко, она могла сломать ногу или нанести вред ребенку, чего вовсе не желала. Приходилось искать другой способ спуститься, и поскорее. Если не Пирс, то кто-нибудь другой мог случайно выглянуть в окно и заметить ее.

Девушка изменила позу так, чтобы свесить ноги с края крыши. Это было непросто. Она извивалась всем телом, а подол при этом задирался все выше и выше. В какой-то момент она ободрала колено об острый стык двух листов жести и чуть было не закричала от боли. Развернувшись наконец, Жоржетта бросила лихорадочный взгляд на окно своего номера. Там все еще никого не было, и это означало, что удача сопутствует ей… пока.

Внезапно девушка поняла, что не сможет спуститься таким образом, даже если развернется: ей помешает желоб для стока воды, укрепленный чуть ниже. Если его ненароком оторвать, грохот будет страшный! Она прикинула возможность влезть в чужое окно, пробраться мимо спящих постояльцев и выйти через их дверь, и мысленно пнула себя как следует за то, что эта простая идея не посетила ее сразу. Подумать только, она уже могла быть на улице!